— По-дружески? — спросил Тема. — Окей, чекист, давай разберем твой вопрос. Вдоль берега мы бы прошли пешком, но на этой колымаге — рельеф не позволит, тут берега крутые, а местами вообще скалы. Через лес щемиться — тоже не вариант, здесь он слишком плотный, ни просек, ни тропинок, где бы мы протиснулись.

Дальше Максимов ехал молча. Утратив к нему интерес, Тема вернулся к открытому верху. Там кроме Лены торчал теперь и Скай. Они ехали прямо вдоль карьера, дорога изгибалась, подчиняясь его границам. Черный уступчивый провал уходил вниз, на ярусах выделялись желтые коробочки самосвалов. Дозиметр тревожно трещал.

— Может закроем? — предложила Лена.

Юрий не отвечал, он смотрел в сердце карьера.

— Что, — не удержался Тема, — как дома?

Скай улыбнулся.

— Я красноярский, — сказал он, — хотя на Кузбассе бывал. Там помасштабнее разрезы бывают.

— Девушка права, давай закроем борт, пыли налетит угольной — будем стрекотать, пока до душа не доберемся, а это еще не скоро случится.

Они вдвоем подняли тяжелую плиту верхней крышки, — она тяжело перевалилась на петлях и ухнула в пазы. Максимов щелкнул светом, так как в отсеке сразу стало темно и гулко. Говорить стало тяжело — звук мотора глушил все.

Они долго двигались по извивам дороги разреза, затем начался прямой участок, а после него дорога сделала два резких поворота направо — и Тема и без всяких ориентиров понял, что они подходят к Усть-Чему. Но открываться сразу не стали — хотелось отъехать подальше. Поэтому, когда они вылезли снова на свет божий, вокруг уже потянулись деревенские домики.

— Остановимся? — предложил Максимов. — Три часа в дороге.

Они встали на перекрестке, который выглядел как центральный — на нем стояло небольшое здание магазина. Дорога направо вела к мосту через Чем, где эта речушка почти под прямым углом вливалась в Бердь — их дальнейший путь.

Тема ни разу здесь не останавливался, поэтому поселение знал плохо. Вроде здесь поселили надзирателей с шахт — то есть сплошь сотрудники Военного Института. Долго стоять тут не хотелось. Но Максимов был прав — нужно было перекусить да размять ноги.

Они бодро покинули десантный отсек.

— За мостом дорога — херня, — сообщил особист Роману, — так что снова я за руль.

Вокруг них потихоньку собирались любопытствующие местные, в основном женщины и дети разного возраста. Наверняка такую бронемашинку они здесь у себя еще не видели.

По дороге от моста к ним шел человек с автоматом — патрульный.

— Здравствуйте! — издалека еще начал махать он. — Атомские? Какими судьбами?

Увидев форму особиста постовой перестал махать и улыбаться, а вдруг выпрямился и отдал честь.

— Вольно, — разрешил Максимов.

Что за дичь, подумал Артемий, мы же в пустошах. Никто тут честь никому не отдает, даже офицерам. Миша, например, никогда перед Егором пальцы к виску не прикладывал — не принято было.

— Так что, — повторил вопрос постовой, — вы к нам или проездом?

— На Юрманку едем, — ответил Максимов.

— Так вы рейдеров прете выбивать? — и вояка осмотрел их отряд. На боевую группу они были похожи меньше всего.

— А я смотрю вам тут уже про захват известно тут, — кивнул Максимов.

— Так у нас тут двое оттуда раненные, их вчера доставили.

— А вот это интересно. Где вы их держите?

Илью, который за всю поездку не проронил ни слова и Лену оставили у транспорта — одновременно присматривать и не мешаться. Тема бы и Романа оставил, но тот упрямо увязался за ними.

Они прошли немного назад и повернули к длинному одноэтажному зданию местной администрации. Около нее стоял какой-то довоенный памятник — человек на постаменте и, судя по всему, какие-то стелы, но от них остались одни обломки поросшие плющом.

— У вас отдельно фельдшерского пункта что ли нет? — уточнил Максимов.

— Здесь — нет. Он там у нас, на шахтах. Но их же туда не потащишь…

Они зашли в администрацию, повернули в коридор налево и шагнули в широкое пустое помещение с небольшой сценой — клуб, общественный центр. Раненые лежали на походных матрасах прямо на сцене, рядом с ними сидела какая-то женщина и читала растрепанную книжку.

— Забирай гражданскую и подожди нас снаружи, — распорядился особист. Патрульный заметно сник — он, видимо, ждал, что получится услышать какие-то интересности и потом почесать языки с мужиками. Не вышло.

Оба бойца, бежавших с поста, были в сознании. У одного была перебинтована голова и рука в гипсе, а второй был гол по пояс, все его туловище было широко перехвачено бинтом поперек грудной клетки.

— Привет, парни, — голос Максимова изменился стал похож на тот, которым он разговаривал на КПП — мягкий, вкрадчивый, опасный.

— Здорово, капитан, — ответил голый, — сержант Трунев. Приехали нас забрать?

— Не, мы дальше, туда, — Максимов махнул рукой, но не угадал со стороной в помещении — на север. Тема улыбнулся. Он везде чувствовал направление. Под землю засунь — сможет определить куда идти.

— Выбивать этих чертей, — кивнул сержант. — Закурить есть?

— Какой тебе курить, лежи давай. А ты, друг?

— Семенов, дружинник, — слабым голосом отозвался раненный в голову. Кажется, его основательно мутило.

— Нам будет полезна вся информация, которой вы располагаете, — продолжил Максимов и аж прошелся перед сценой, — сколько Дьяволов на вас напало, какие здания и помещения у вас там есть, высоты может. Все, что поможет их выбить.

— Я думал их уже выбивают, — отозвался сержант, — там же штурмовики.

— Ну вот так вышло, что их мало, еще мы нужны.

Сержант осмотрел всех и не сдержал усмешки.

— Без обид, капитан, но наши парни там посерьезнее вас будут. Раз в десять.

— Не твоего ума дела боевую оценку производить, Трунев, — поставил его на место Максимов. Он вдруг стал очень уверенным. Включил особиста и нажал на газ. Фамилия прозвучала особо неприятно. Чекист как бы говорил: вот видишь, я тебя запомнил. — Так что там?

— Их человек тридцать, может чутка больше. Четырех или даже пятерых минимум мы точно положили — они на пулеметную точку бежали как идиоты, скосили их… а остальные не знаю. Может, другим ребятам удалось кого еще снять.

— Пулемет захвачен?

— Да, — кивнул сержант, — херовое дело, знаю. Но из этих чудиков стрелки так себе.

Максимов внимательно оглядел сержанта.

— Только вот эти чудики сейчас там, а ты тут чалишься. Другие раненые есть?

— Не знаю. Другие могли на Маслянино уйти, рейдеры в лоб ударили, так что нас почти пополам разделило. Мы в эту сторону стали отходить, нас свои по дороге приняли и сюда проводили. У них точка на Берди.

— Сколько вас было на заставе?

— Личный состав — двадцать человек, но трое в отпуске по болезни, в Атоме. Значит, семнадцать было.

— Кто старший?

— Лейтенант Рудак. Но его убили, я видел.

— Почему отступили? Чудаки с пукалками почти так легко взяли гарнизон с пулеметом и двадцатью обученными солдатами?

Сержант ответил не сразу. Понимал кто перед ним, нужно было выбирать слова. Тема искоса смотрел на Юрия, но тот выглядел абсолютно скучающе. Хотя кто их знает порядки у республиканцев, может, они допросы людей, которым вообще-то медпомощь нужна, каждый день устраивают.

— Патрульные продолбались, — наконец, произнес сержант, — они к этому непривычные, у нас рейдеры редкий гость. То ли в карты сидели играли вместо того, чтобы за округой сидеть, то ли бухали вообще. Их первыми вальнули.

— Сам видел?

Трунев помедлил.

— Тела видел. Они их несли перед собой. Ну типа как щиты. Думали, мы в своих мертвых стрелять не будем, наверное. Или что пулеметная очередь тело прошибить не в силах. Не знаю.

— Какое у них вооружение?

— Самопалы. Пара автоматов была. Но теперь-то они при полном арсенале. И пулемет у них, и автоматы почти на всех. Патронов дохрена. Если они там серьезно окопались, то ждите жесткий отпор. Будут вас давить к земле, поливать без остановки.