— Или провода можно выдернуть, — согласился Артем.

— Пришедший не позволит, — ответила она.

— Кто такой этот Пришедший?

Она пожала плечами.

— Первый. Тот, кто нас призвал.

— Что значит Первый? Первый в чем? — спросил Илья.

— Послушай трансляцию и все поймешь.

— Он ваш предводитель.

Она засмеялась.

— Какие же вы наивные дураки все, — произнесла она с очень искренней улыбкой.

— Так, ну-ка пойдем, — Максимов схватил пленницу стальной лапищей за плечо и, судя по всему, сил не рассчитал так как она громко вскрикнула, — хочешь, не хочешь, а поговорить с нами придется.

— Ты посмотри на него, железный костюм достал, думает ему все можно… — она говорила сквозь стиснутые зубы и почти не шла — ноги скорее волочились по земле.

Максимов действовал… жестко. Хотелось его остановить. С другой стороны… она стреляла в Ская, навела на них минометный огонь. В какой-то степени, заслужила. Стала врагом, как бы грустно это не звучало. Мирный контакт не получился.

Особист дотащил женщину-гуля до транспортера, грубо бросил ее в борт, но она умело спружинила и смягчила удар. Максимов присел перед ней на корточки и это выглядело бы уморительно, если бы не ситуация.

Тема поспешил следом, чтобы, если что, остановить более… серьезные действия военного. Да, пустошь, да, она в них стреляла, но это не повод намеренно превращаться в зверье самим.

— Итак, давай начнем сначала. Ты — стреляла в нас, верно?

— Да. Понравилось?

— Ты — навела на нас минометчиков?

На этот раз пленница только кивнула.

— Уже прогресс. Следующий вопрос: зачем?

— Потому что таков протокол.

— Какой еще протокол?

— Наш. Потомков.

— Потомков кого?

Елизавета презрительно усмехнулась.

— Потомки — это мы так себя называем. Не гули, понимаешь? Потомки. За гуля я тебе бы лицо снесла, если бы не прятался в стальной матрешке.

— И что, ваш протокол гласит палить по всем, кто заезжает в Пятно?

— По всему, что представляет опасность. Огромный транспортник, явно военный и явно из Академа… очевидная опасность.

— Почему вы считаете нас опасностью? — встрял Артем. — Нас, в смысле, Атом?

— Разве это не очевидно? Мы с вами разные. Вы люди, вы с каждым поколением деградируете и ваше вымирание — вопрос времени. Вы произошли от слабаков, которые устроили бойню.

— А вы?

— А мы в этой бойне родились. В ядерном огне. Мы сильнее, мы лучше. Не бывает так, чтобы два человеческих вида жили на земле в мире. История говорит об обратном. Сильнейший всегда вытесняет всех остальных. А кто сильнейший нам все равно предстоит выяснять, так что вы очевидная угроза.

— Какая извращенная логика, — заметил Илья.

— Это единственная рабочая логика, — возразила пленница.

— Это пока неважно, — прервал ее капитан, — продолжим. Твои люди — где они? Если тебе принести карту — ты покажешь, где засели минометчики и что нам можно ожидать еще?

— Можешь прямо сейчас меня убить, но этого я тебе не скажу никогда, банка на ножках.

— Мы все равно это выясним, с тобой или без тебя.

Елизавета пожала плечами, отвернулась от особиста и вдруг с интересом уставилась на Ская.

— Эй, а это же тебя я подстрелила, — вдруг оживилась она. — Ты какого черта на двух ногах стоишь? Должен, по идее, лежать, держаться за ногу и плакать.

— А у меня все быстро заживает, — легко отозвался Скай.

— Не-не-не… тут что-то более интересное. Ты что, ширнулся хендеркой? Откуда она у вас-то, черт возьми?

Хендерка. Вакцина Хендерберга. Значит, гули про нее тоже знают. Любопытно. В целом, ситуация развивалась очень странно. Как будто эта Елизавета Сергеевна знала очень многое. Больше, чем положено человеку, запертому внутри Пятна, где ничего от старого мира не осталось…

— Что ты об этом знаешь?

— О чем? О вакцине? Последняя надежда родины, — она будто рекламно продекламировала это, — набираются добровольцы! — фыркнула. — Дурацкая поделка, лишь тень того, что мог дать Пришедший.

— Да? По тебе и не скажешь, — заметил Артем, — вон за бедро до сих пор хватаешься.

— Да, ведь именно это важно в ядерной войне! Заживлять раны от пуль, — она засмеялась, но будто грустно. — Пацанов отправляли прямо сквозь поля ядерных ударов, еще грибы облаков не успевали рассеятся, мол, ведь радиация теперь не страшна. Идиоты… вместо того, чтобы сделать ее другом, они решили от нее защищаться. Это и было ошибкой.

— Что ты хочешь этим сказать? Погоди… — Илья задумался на секунду. — Была альтернативная вакцина?

— Вот это да, хоть один из вас соображает! — с сарказмом ответила пленница. — Да, была. Мы — ее результат.

— То есть вы называете себя Потомками, потому что вы потомки тех, кто получил ту, альтернативную вакцину? Которая… что? Не подавляла радиацию, а…

— Подчиняла ее, — кивнула Елизавета, — заставляла работать на пользу организма, а не против нее.

— Как это? — спросил Артем не без удивления. Тревожный ком вдруг зашевелился у него в груди. То, что она скажет дальше явно им не понравится.

— Мутации от радиации контролируются. Не вызывают повреждений ДНК, а модифицируют его в определенной последовательности. Что позволяет жить под любой дозой излучения. Клетки просто постоянно мутируют, но не ломаются.

— Поэтому у вас такая кожа… — пробормотал Илья.

— Да-да, гладкорожий, верно мыслишь, — усмехнулась пленница, — ты же там гладкорожий под этим шлемом, надеюсь?

— Это значит, та штука, что вам вкололи… — голос Лены металлическим приговором распространялся вокруг, — не защищает нас от радиации, а… изменяет под нее?

Артем на всякий случай посмотрел на свои руки. Они были нормальными. Кожа не спешила превращаться в топографическую карту Алтая. Но внутри наверняка что-то происходило. И будет происходить все время, пока они под излучением.

— Теперь понятно, почему вы не можете обходиться без радиации, — спокойным деловым голосом произнес Максимов, как будто они только что не узнали довольно страшную новость. — Видимо, когда постоянная мутация превращается вы… разваливаетесь от отложенной лучевой болезни.

— У всего есть цена, — ответила на это пленница.

— Ну, зато эта штука так хорошо закрепляется в ДНК, что даже передается по наследству, — заметил Скай, — в отличие от вакцины Хендерберга.

Елизавета посмотрела на него странным взглядом. Как будто с нежностью и тоской одновременно.

— Нет, солдатик, — ответила она, — по наследству это не передается. Не может передаться по наследству то, что делает тебя стерильным.

— Подождите, но как тогда… — Артем замолчал. Понимание ворочалось у него в голове, но никак не могло превратиться в смысл, потому что он был страшен и невероятен одновременно.

— Эти мутации… они происходят постоянно, — произнес Илья голосом медика, который выносит приговор диагнозом, — и поэтому вы не можете умереть. В том числе от старости.

— Я что — стану облезлой, как она?! — орала Марта и бесцельно бесилась, пиная землю и стуча кулаками по броне транспортера. — Уроды, вы зачем мне это вкололи?!

Это было бы забавно, если бы не суть ситуации. По-хорошему, за ней бы присмотреть, чтобы не наделала глупостей, но Артему было не до того. Ему нужно было осмыслить собственное положение. Допустим, вакцина действует слабее, чем у самих гулей. В этом случае, эффект будет не полным, верно? И он все же сможет выйти из Пятна и не умереть там мгновенно от острой лучевой болезни. Или наоборот это случится еще быстрее?

Путешествие в один конец все больше становилось реальностью.

— Ты как? — вопрос от Лены был сочувствующим и учтивым, но дурацкий репродуктор делал его зловещим.

— Осознаю, — ответил Артем. — Что тут скажешь-то? Мы и так не очень рассчитывали вернуться.

— Те люди, что создали вакцину смогут создать и… что-то отменяющее эффект, — наивные слова, в которые и сама Лена, скорее всего, не верит. Но Тема был благодарен и за них.