Да они же мечта любого лесоруба, не иначе!

— Да как так-то⁈ — вырвалось у меня, хотя мой голос, похоже, никто не услышал.

— Почему их так дохрена? — ошарашено выкрикнул один из норков, пытаясь зарядить арбалет трясущимися руками.

— Обычно их десяток, не больше, — отозвался проводник, и впервые в его голосе послышались нотки напряжения.

— Нам конец, — обречённо пробормотал самый молодой из мужчин, глядя, как пни начинают заполнять пещеру.

Их было не меньше тридцати! Тридцать огромных, уродливых пней, чьи «руки»-отростки угрожающе вытягивались вперёд, легко достигая факелов и разбивая их с громким треском. Пещера наполнилась хриплым скрипом древесины, который был громче любого крика.

Я лежала у костра, всё ещё связанная, и могла лишь смотреть, как это странное, зловещее зрелище разворачивается перед моими глазами. Эти существа, казалось, двигались с какой-то разумной целью, а не просто так.

Наёмники вокруг меня растерялись. Они стояли, как вкопанные, оружие в руках дрожало. Паника овладела ими. Лишь трое остались относительно спокойными: главарь, одноглазый норк с устрашающим выражением лица и наш «везучий» проводник. Похоже, только он понимал, с чем мы столкнулись.

— Держать линию у входа! — рявкнул главарь, но его приказ прозвучал неубедительно.

Я же лежала там, где меня оставили, у костра. Никто даже не смотрел в мою сторону. Если они собирались защищать меня, то явно передумали.

«Прекрасно,» — подумала я. — «Эти дебилы решили просто сдохнуть.»

С ужасом я наблюдала, как пни начинают двигаться ближе, их длинные отростки в мгновение ока становились длиннее, как будто растягиваясь, чтобы дотянуться до ближайшей цели.

Огромные ездовые коты, которые до этого держались вполне спокойно, явно не были готовы к такому развитию событий. Их шерсть встала дыбом, хвосты нервно подрагивали, а глаза светились паникой. Они начали пятиться вглубь пещеры, издавая низкие утробные рычания, которые звучали так, будто эти существа сейчас просто сорвутся и рванут прочь, оставив всех нас на растерзание этих зловещих пней.

Тем временем бой начался.

Трое норков, которым повезло чуть меньше остальных, оказались слишком близко к этим деревяшкам. Один из пней с ужасающим хрустом вытянул свои «руки»-отростки, схватил ближайшего норка за торс и буквально утянул его в тёмные глубины пещеры. Крик несчастного эхом разнесся по каменным стенам, заставив остальных мужчин замереть на мгновение.

— Они его уносят! — выдохнул кто-то, но его тут же накрыл ещё один пень, который с невозмутимой жутью захватил второго норка и исчез в густом тумане у входа.

Третий не успел даже закричать. Огромный рот пня сомкнулся прямо на его ногах, и он, дёргаясь, был утянут в темноту. Вскоре стало тихо, а только что стоявших рядом мужчин уже не было.

— Проклятье! — рявкнул главарь, размахивая мечом. — Держать линию, чтобы их не утащили ещё больше!

Но удержать линию было сложно. Один из более молодых норков сделал шаг назад, и тут же отросток пня со страшной скоростью вонзился ему прямо в грудь. Мужчина захрипел, его глаза расширились, и он рухнул на землю бездыханным. Второй погибший был уже ближе к костру. Ещё один пень с отростками, которые больше напоминали корни, обвил его за шею и грудь, сжал до треска костей и тоже утянул в темноту.

Остались лишь пятеро: главарь, проводник, одноглазый мужчина и два молодых норка, которые, несмотря на панику, оказались довольно ловкими и умело уворачивались от атакующих отростков. Однако силы были неравны.

Я же лежала неподвижно. Казалось, что меня все просто списали со счетов. И, знаете, я могла понять их логику. Ну, что с меня взять? Лежать я умею хорошо.

'Вот, значит, как я умру, — думала я, глядя на это хаотичное месиво из веток, отростков и кровавых брызг. — Переехала в другой мир, чтобы умереть как декорация для хоррора. Интересно, на моём надгробии напишут что-то смешное?

Один из молодых норков, который был ближе всех ко мне, сделал резкий прыжок в сторону, чтобы избежать удара отростком. В тот же момент пень, промахнувшись, с силой ударил по земле рядом со мной. Я почувствовала, как меня буквально подбросило от удара.

— Да кто вас вообще сюда звал, пни доморощенные⁈ — не сдержалась я, выкрикнув в воздух, хотя, конечно, никто меня не слышал.

Бой продолжался, и казалось, что этот кошмар никогда не закончится.

После того как меня подкинуло, я приземлилась на каменистый пол пещеры. Удар был сильным, и я почувствовала, как воздух резко вырвался из моих лёгких. Ну хоть головой не приложилась, а то совсем беда была бы. Спина заныла, и боль от каждого движения отдавалась эхом в моём теле. Но был в этом падении и крошечный плюс — одна из верёвок, которыми меня связывали, порвалась от удара.

«Хоть что-то,» — подумала я, с трудом выдыхая. Не теряя времени, я принялась освобождать себя, понимая, что каждое мгновение может стать для меня последним.

Пока я судорожно пыталась развязать остальные верёвки, рядом со мной продолжалась бойня. Один из молодых норков, стоящий ближе всего, сделал попытку атаковать ближайший пень, но его отросток хлестнул настолько быстро и сильно, что норк упал, его меч вылетел из рук. Он даже не успел вскрикнуть — следующая атака отростком сломала ему шею, и его безжизненное тело рухнуло на землю в считанных метрах от меня.

Я замерла, стараясь не издать ни звука, хотя внутри всё кричало от ужаса. Моё сердце колотилось так сильно, что, казалось, эти пни должны были его услышать. Руки дрожали, но я продолжала развязывать верёвки.

Второй молодой норк пытался увернуться от атакующих пней, ловко уклоняясь и контратакуя, но их было слишком много. Один из чудовищ ударил его по ногам, сбив с ног, а затем второй моментально обвил его тело своими отростками. Норк захрипел, его глаза широко распахнулись от боли и ужаса. Его крик, полный отчаяния, был прерван хрустом — и его тело обмякло.

Мои руки дрожали ещё сильнее, но я продолжала развязывать верёвки, сжимая зубы, чтобы не закричать от паники. «Соберись, Анриэль, соберись! Ты не можешь просто лежать здесь как мешок для тренировок этих деревяшек!»

Убедив себя не терять контроль, я вывернула кисть и наконец-то смогла освободить одну из рук полностью. Теперь можно было действовать быстрее. Боль и страх мешали сосредоточиться, но внутри меня зажглась искра решимости.

«Если это конец, я хотя бы попробую бороться,» — подумала я, стараясь не смотреть на тела норков, которые теперь лежали слишком близко ко мне.

Когда я наконец освободила одну руку и принялась за остальные верёвки, я услышала угрожающее шуршание совсем близко. Подняв голову, я увидела, как один из пней, с раскрытым до ужасающего оскала ртом, двинулся прямо на меня. Его «руки»-отростки тянулись вперёд, словно пытались ухватить меня, а его массивное, кривое тело шагало со зловещей уверенностью.

«Ну вот и всё,» — пронеслось в голове. «Вот такой конец: меня слопает пень. Древоед какой-то.» Черный юмор не помогал заглушить ужас.

Но внезапно, словно из ниоткуда, рядом возник проводник. Его огромная фигура заслонила меня, а меч в руке блеснул в свете пламени костра. Одним мощным ударом он разрубил одну из вытянутых «рук» пня. Существо издало оглушительный скрипучий звук, похожий на треск ломающихся ветвей, и отступило на несколько шагов.

— Живи пока, — бросил он, не оглядываясь, и тут же сделал ещё один удар, рассёкший пень почти пополам. Массивный кусок древесины рухнул на землю с глухим стуком, издавая последний скрип перед полной неподвижностью.

Я посмотрела на проводника, изумлённая его ловкостью и равнодушным спокойствием. Но он даже не задержался, чтобы посмотреть на меня. Быстро размахнувшись, он одним движением меча разрубил оставшиеся на мне верёвки.

— Вставай и убирайся с линии боя! — рявкнул он, даже не посмотрев в мою сторону. — Я не собираюсь защищать твою бесполезную шкуру всё время!

Я торопливо освободилась от остатков верёвок и встала, шатаясь от боли и слабости. Но главное — я была свободна. Моё сердце стучало как безумное, но паника отступила, уступив место инстинкту выживания.