Я не шевелился.

В голове эхом отдавались его слова.

Он продал собственную сестру.

Просто так. Как вещь.

Я знал, на что способен Орден. Знал, что Дейр с радостью принял бы такой подарок.

Если бы Каллем предложил золотые сундуки — это не возымело бы такого эффекта, как живая, молодая девушка, преподнесённая без сожаления.

Каллем знал, что делает.

Продать родную кровь за место в приближённом круге.

Я почувствовал, как внутри поднимается волна отвращения.

Даже у меня, человека, прожившего двадцать лет в Ордене, хватило бы чести не сделать такого даже со своим злейшим врагом, не говоря уже о семье.

Какая же он мерзость. Просто тварь.

Я стиснул зубы и медленно вывел на пергаменте:

«Как долго она там?»

Керн пожал плечами.

— С тех пор, как он пришёл. Почти месяц. Может, меньше.

Я подавил желание сжать кулаки.

«Что с ней сейчас?»

Керн посмотрел на меня долгим, изучающим взглядом.

— Тебе не понравится ответ.

Я резко убрал взгляд, чтобы не выдать эмоции.

Я и так знал, что с ней.

Но хотелось бы не знать.

Мои мысли снова вернулись к Анриэль.

Он предал даже родную кровь.

Что уж говорить о ней, которая его отвергла?

Я стиснул зубы, стараясь подавить рвущуюся наружу ярость.

Этот ублюдок… Он не заслуживает даже смерти. Захотелось превратить его жизнь в ад!

Анриэль

День был спокойным и уютным рядом с любимым.

Дрейк, Алан и Хант уехали рано утром. Но совсем одну не бросили — со мной остался Эрик.

И знаете что? Это было очень приятно.

Без суеты, без напряжённых разговоров, без чьего-то тяжелого взгляда, проникающего в самую душу.

Просто он и я.

Эрик с самого утра окружил меня заботой, хотя, казалось бы, что ещё нового можно придумать после нескольких дней моего восстановления?

Мы лежали на небольшом диване.

— Ты хорошо спала? — спросил он, нежно касаясь моих волос.

— Как младенец, — улыбнулась я, глядя на него снизу вверх.

Его пальцы чуть сильнее запутались в моих прядях, поглаживая меня по голове.

— Это хорошо.

Он замолчал, но что-то явно хотел сказать.

Я терпеливо ждала.

— Я хотел… извиниться. — Эрик вздохнул, опуская голову. — За эту ночь. Мы не сдержались. А ты ещё не до конца… окрепла.

Я удивлённо моргнула.

— Ты серьёзно?

— Серьёзнее некуда. — Он провёл ладонью по моему лицу, тёплой, ласковой. — Ты для нас важнее всего. А мы повели себя… жадно. Как животные…

Я усмехнулась.

— Милый, если бы мне было плохо — я бы вас остановила. Я прекрасно себя чувствую.

Он выглядел так, будто не до конца поверил мне.

— Честно.

— Ты так уверена?

— Абсолютно.

Я вытянулась, обвив руками его шею, и прижалась ближе.

— Если честно, наоборот, после этой ночи я чувствую себя лучше, чем за последние дни. Как будто что-то встало на свои места.

Он нахмурился.

— Правда?

— Правда.

Я улыбнулась, прильнув к нему теснее.

— Но если хочешь загладить вину… я не против ещё немного ласки.

В его глазах вспыхнуло что-то тёплое, тягучее, опасное.

— Малышка…

— Ммм?

— Ты сама напросилась.

И прежде чем я успела понять, что он имеет в виду, он резко прижал меня к себе и потянул в сторону кровати.

Этот день обещал быть очень… приятным.

Мужчины вернулись ближе к обеду, усталые, но с выражением на лицах, которое ясно говорило — они нашли что-то важное.

Мы собрались в столовой, где слуга уже сервировал обед. Но еда оставалась нетронутой — напряжение в воздухе было таким густым, что казалось, его можно потрогать.

Все знали — сейчас будет разговор, который многое изменит.

Дрейк первым нарушил молчание:

— Мы нашли его.

Я резко подняла голову.

— Где⁈

Он тяжело выдохнул и скрестил руки на груди.

— Он не в горах, как мы думали изначально. Он прячется в одном из особняков на окраине города. Хозяин — местная шишка, кто именно — пока неизвестно. Но мы выясним.

Особняк…

Значит, он нигде не скрывается в дикой местности, а комфортно устроился в городе?

Я почувствовала, как сжались кулаки.

Каллем.

Тот, кто предал меня.

Тот, кто поставил под угрозу жизни моих мужчин.

Тот, кто хотел заполучить меня, как вещь.

Мысли кружились вихрем. Я знала, что этот разговор идёт к тому, что скоро я увижу его снова.

Но прежде чем я успела что-то сказать, Хант вдруг тихо вздохнул.

Я перевела взгляд на него.

Он сидел чуть в стороне, держа в руке перо и лист бумаги. Но прежде чем начать писать, он вдруг остановился.

Пальцы сжались сильнее.

Я поймала его взгляд.

Тёплый… но какой-то грустный.

Как будто он прощался.

— Что-то ещё? — спросил Эрик, прищурившись.

Хант кивнул.

Взял перо.

Начал писать.

Но буквально через пару слов нахмурился, бросил перо и с явным раздражением провёл рукой по лицу.

«Это займёт слишком много времени.»

Я почувствовала, как внутри что-то сжалось.

Он не мог говорить.

Но теперь я знала, что могу ему помочь.

Я больше не могла просто сидеть.

Поднялась и подошла к нему.

Он, как всегда, напрягся, но не отодвинулся.

Маска уже не скрывала его лицо — он снял её и небрежно положил на стол.

Я осторожно провела пальцами по его щеке, изучая его, словно пытаясь заглянуть глубже, чем просто в глаза.

Он замер.

Его дыхание стало чуть медленнее.

Я продолжила.

Пальцы скользнули ниже — к его горлу.

Как только я коснулась его шеи, он вздрогнул.

Тёплая кожа, едва заметное биение пульса под кончиками моих пальцев…

И ощущение.

Чёткое, понятное.

Я могу его исцелить.

И это не отнимет у меня много сил.

Я даже не думала.

Даже не дала мужчинам среагировать.

— Лакриус сенте.

В комнате мгновенно повисла мертвая тишина.

Все, кто был в столовой, застыли.

Я чувствовала, как светлая магия мягко стекает с моих пальцев, проникая в его горло, исцеляя повреждённые связки.

Хант резко напрягся, вцепившись пальцами в края стола.

Его взгляд… был шокированным.

Эрик шумно выдохнул.

Дрейк откинулся назад, явно пытаясь осознать происходящее.

Алан прищурился, но ничего не сказал.

Но Хант…

Он смотрел на меня, как будто я только что перевернула весь его мир.

Хант вздохнул, прикрыл глаза и явно старался держать себя в руках. Затем посмотрел на меня с таким выражением, будто я самый сложный ребус в его жизни. В его взгляде смешались раздражение, удивление и что-то ещё… возможно, лёгкая обречённость.

— Ты хоть раз думаешь, прежде чем делаешь что-то настолько глупое? — его голос не был злым, а скорее уставшим.

А ещё хриплым…

Я усмехнулась, пожав плечами.

— Ну… иногда. Но в этот раз решила рискнуть. В конце концов, разве не для этого нужна магия?

— Для этого нужна голова, а не магия. — Хант снова выдохнул, потирая переносицу, будто у него разболелась голова.

— Ну, это уже перебор. Ты, конечно, красавчик, но ты не моя мама, чтобы читать мне нотации.

Где-то за столом раздался сдержанный смешок. Даже Дрейк с Аланом посмотрели на нас с лёгким интересом.

— Анри… — начал было Эрик, но я быстро перебила:

— Ну, а что? Я же не потеряла сознание! Значит, всё прошло успешно!

— Пока. — Хант покачал головой, его взгляд скользнул по мне так внимательно, будто он пытался убедиться, что я действительно в порядке. — Ты могла не просчитать, сколько сил у тебя осталось. Это безрассудно.

Я закатила глаза.

— Да ладно тебе. Ты теперь в порядке? В порядке. Голос вернулся? Вернулся. Так что давай не будем раздувать из этого трагедию.

Хант взглянул на свою руку, которую машинально сжимал и разжимал, проверяя себя, а потом снова посмотрел мне в глаза.

— Ты упрямая.

— И этим прекрасна.