Гурни затормозил «Аутбэк» у «скорой», и пассажирка распахнула дверь. Вдруг остановилась, обернулась к нему:

— Спасибо за то, что вы тогда сделали. Большое спасибо. Я даже не знаю, как вас зовут.

— Дейв Гурни. Надеюсь, с вашим мужем всё будет в порядке.

— Боже мой! — Она прижала ладонь ко рту, глаза расширились.

— Что? Что такое?

— Вы тот самый человек, с которым Рик собирался встретиться!

— Отчаянное стремление Хизер Лумис бежать за мужем в больницу оборвало разговор на полуслове и не позволило ему быстро осмыслить эту новость. Гурни решил не терять времени и не доводить дело до новой стычки с Терлоком, который, вероятно, вскоре нагрянет в больницу, чтобы взять у Хизер показания. Гораздо разумнее было вернуться на место происшествия — как и просил Клайн, — и посмотреть на всё собственными глазами.

Он поехал обратно тем же маршрутом и вскоре вновь въехал на Оук-стрит. Любопытные соседи, как и прежде, толпились перед своими домами. Ни Терлока, ни его синего внедорожника видно не было. Из пяти патрульных машин на месте осталась лишь одна, да и та без мигающих фонарей. В дальнем конце, чуть в стороне, стоял чёрный Ford Crown Victoria — типичный для Америки полицейский седан без опознавательных знаков. На подъездной дорожке виднелся серый фургон с эмблемой местной полиции на дверце. Гурни поставил свой автомобиль рядом с патрульной машиной.

Жёлтая лента, ограждавшая периметр, тянулась от одного угла дома к ряду металлических колышков, вбитых в газон примерно в двадцати футах, и возвращалась к дальнему углу строения. На цветочной клумбе возле парадного крыльца склонился специалист по уликам: тонким блестящим инструментом, похожим на хирургические щипцы, он бережно расширял отверстие в деревянной обшивке. На нём были латексные перчатки и комбинезон Тайвек — рабочая униформа его ремесла.

Гурни вышел из машины, держа наготове удостоверение, и уже направился через лужайку к ограждённой зоне, когда за спиной прозвучал знакомый голос:

— Эй! Дэйв! Я здесь!

Он оглянулся и увидел Марка Торреса, махавшего телефоном из опущенного окна «Форда Краун Виктория». Подойдя ближе, он подождал, пока тот договорит.

Выбравшись из машины, молодой детектив выглядел встревоженным.

— Я боялся, что разминулся с вами. Были какие-нибудь проблемы… после стрельбы?

Гурни пожал плечами:

— Ничего серьёзного. Хизер Лумис хотела быть с мужем. Возможно, это был её последний шанс увидеть его живым. Я отвёз её.

— Понимаю. — Торрес заметно выдохнул, но до конца не успокоился. — Где Терлок?

— Не знаю. Я был в больнице.

— Я был в штабе, — сказал Торрес. — Он велел мне ехать сюда и найти позицию, откуда стрелял снайпер BDA.

— «Снайпер BDA»? Это точная цитата?

— Его слова.

— Он настолько уверен в связи с BDA?

— Абсолютно. У вас есть сомнения?

— У меня есть сомнения насчёт всего, что касается этого дела.

— Узнаем больше, как только Гарретт извлечёт пулю из дерева. Это займёт чуть больше времени, мы стараемся сохранить как можно больше фрагмента входного канала.

Гурни посмотрел на техника, копошившегося в клумбе. Свободный комбинезон висел мешком на его длинной, угловатой фигуре. Тот стоял по колено в лиловых аллиумах и вечерней примуле — Мадлен любила эти цветы, — вперемешку с пчелиным бальзамом и наперстянкой.

— Мы предполагаем, что стреляли оттуда, — продолжил Торрес, указав на обширный жилой массив несколькими кварталами выше по склону. — Я уже отправил туда четверых — ходят по домам, спрашивают, не слышал ли кто чего, не видел ли. Кто-то наверху должен был услышать выстрел, даже если он был приглушён. А я считаю, что он был приглушён — иначе кто-нибудь из соседей здесь, внизу, точно бы его услышал.

Гурни вспомнил, как неохотно делились информацией жители Гринтона во время дела Стила. Блустоун был другим местом — здесь на полицию смотрели скорее как на союзников, чем как на врагов.

— Есть! — удовлетворённо воскликнул техник на клумбе, подняв над ладонью, в латексной перчатке, пулю — удивительно целую на вид. Гурни с Торресом прошли под лентой и подошли ближе.

— Выглядит точно, как та, что вы достали из дерева в Уиллард-парке, — сказал Торрес.

— Да. Тот же калибр, такая же цельнометаллическая оболочка, без заметной деформации, идеальна для баллистики. — Техник вложил пулю в небольшой конверт для вещественных доказательств — уже помеченный и датированный.

— Отличная работа, — сказал Торрес.

— Спасибо. — Техник кивнул. — Значит, всё? Только извлечение пули? Никакого детального осмотра?

— Здесь особо не на что смотреть. Свяжемся, когда найдём позицию стрелка.

Техник сел в фургон и уехал.

Гурни, вместе с Торресом, подошёл к отверстию в деревянной панели. Коротко осмотрев край, он достал ручку и осторожно ввёл её внутрь до упора — примерно на три дюйма от поверхности. Вектор, заданный углом наклона импровизированного щупа, существенно сокращал зону, которую Торрес первоначально обозначил как возможный сектор огня. Даже учитывая погрешности метода и вероятность того, что пуля изменила траекторию из‑за контакта с жертвой или толщины доски, область поиска сужалась до пары десятков домов на склоне.

Он убрал ручку, и в этот момент у Торреса зазвонил телефон. Тот ответил и, в основном слушая, широко распахнул глаза.

— Понял. Поултер-стрит, тридцать восемь. Едем.

Он улыбнулся Гурни:

— Похоже, нам повезло. Патрульные нашли пару домовладельцев, которые утверждают, что слышали что-то, похожее на выстрел, из пустующего дома между ними. Поехали.

Они сели в «Краун Викторию» и через три минуты остановились позади двух патрульных машин на Поултер-стрит. Это была улочка с двухэтажными домами в колониальном стиле, на скромных участках, с подъездными дорожками к отдельным гаражам. Большинство передних двориков — ровные стриженные газоны, пару азалий или рододендронов на мульчированных грядках.

Исключением оказался дом номер тридцать восемь: трава разрослась, кусты обвисли, жалюзи опущены — вид заброшенности. Открытая дверь гаража была единственным признаком недавней активности. Двое патрульных растягивали жёлтую ленту вокруг дома, гаража, подъездной и заднего двора. Третий — широкоплечий молодой полицейский с толстой шеей, бритой головой и непроницаемым лицом — выходил из соседнего дома слева.

Гурни и Торрес встретили его на подъездной дорожке. Торрес представил его как Бобби Баскомба. Тот кивнул в сторону дома, из которого вышел:

— Хозяйка, Глория Фенвик, говорит, что днём слышала, как на эту подъездную заехала машина.

— Время? — спросил Торрес.

— Не знает, когда подъехала, зато точно знает, когда уехала: ровно в тридцать шесть минут четвёртого. И утверждает, что это был чёрный седан Corolla, а водитель сильно спешил.

— Она настолько уверена и во времени, и в модели?

— В машине уверена — у неё самой старая Corolla. А во времени уверена, потому что к дому никто не приходил: услышав мотор, она подошла к боковому окну, пытаясь разглядеть, кто это. Рассмотреть не успела — машина уже стояла в гараже. Но она осталась у окна. Через несколько минут услышала громкий хлопок — подумала, хлопнула дверь. Примерно через полминуты машина задом вылетела из гаража на улицу и, как она выразилась, «спустила резину», после чего исчезла. Это её насторожило. В этот момент она взглянула на часы.

— Водителя видела?

— Нет. Но сказала, что за рулём был мужчина, потому что женщины так быстро не ездят.

— Описание машины передали?

— Да. Уже в ориентировке.

— Эта леди знает что-нибудь о владельцах дома?

— Говорит, они переехали во Флориду шесть месяцев назад. Продать не успели — сдали в аренду.

— Про арендаторов?

— Никогда их не видела, но подруга у неё работает в недвижимости, она сказала: кто-то из Гринтона.

— И как она к этому отнеслась?

Баскомб пожал плечами: