Спустя полчаса он всё ещё сидел на патио, вдыхая сладковатый весенний ветерок и пытаясь расслабиться, когда услышал, как Мадлен возвращается. Он открыл глаза и увидел её сразу после душа — волосы ещё влажные, босиком, в одних трусиках и футболке.

Она улыбнулась:

— Думаю, нам стоит лечь пораньше.

Это оказалось превосходным решением проблемы с концентрацией.

На следующее утро он проснулся, будто его толкнули. Приснилось, что он лежит на дне котлована, прикованный чёрной железной цепью к стене фундамента. На краю стоял слепой мужчина в тёмных очках и размахивал длинной белой тростью. Он взбешённо хлестал воздух туда-сюда, и каждый взмах отзывался пронзительным криком.

Когда Гурни пришёл в себя в постели рядом с Мадлен, крик превратился в звонок телефона на тумбочке. Он поднял трубку, пару раз моргнул, чтобы прояснить зрение. На экране — входящий от Шеридана Клайна.

Он прочистил горло и нажал кнопку:

— Гурни слушает.

Голос Клайна звенел:

— Самое время тебе ответить.

Гурни глянул на часы на тумбочке. 7:34.

— Проблемы?

— Час назад Деллу Бекерту позвонил пастор крупнейшей епископальной церкви Уайт-Ривер. Его взбесило заявление Бекерта в RAM News.

— В каком смысле?

— Ему показалось, что Бекерт сказал: Джордан и Тукер — убийцы полицейских.

— Пастор был расстроен этим?

— В ярости.

— Почему?

— Потому что Марсель Джордан и Вирджил Тукер в момент убийства были у него, в приходском доме. Они обсуждали пути прекращения насилия. Господи Иисусе! Вот почему они ушли с демонстрации раньше. Это значит, у них железное алиби. Они этого не делали. Не могли сделать. Разве что мы решим поверить, будто самый популярный белый пастор Уайт-Ривера в кармане у BDA.

— Ладно. Значит, не они. Есть алиби. И что?

— «И что?» — Да их только что нашли. Вот что.

— Нашли?

— Нашли. Мёртвыми.

— Что?

— Раздетых догола, привязанных к тренажёру на детской площадке в парке Уиллард, очевидно, забитых до смерти. На чёртовой детской площадке!

В ожидании Бекерта и Терлока члены группы по управлению критическими ситуациями заняли вчерашние места, но настроение заметно поменялось. Не было ни праздных реплик, ни шёпота — по сути, не было разговоров вовсе.

Гурни мысленно метался между своим обещанием пересмотреть отношение к Клайну и последним трагическим происшествием.

Глаза Дуэйна Шакера были закрыты, но едва заметные подёргивания век выдавали бодрствование. Губы Гудсона Клутца сжались в тонкую линию. Пальцы Шеридана Клайна тихо отбивали дробь по столешнице. Марк Торрес сосредоточенно подключал ноутбук к экрану над головой Клутца. Больше всего Гурни поражало не общее напряжение, а явное нежелание кого-либо произнести хоть слово до тех пор, пока Бекерт не обозначит рамки.

Ровно в 14:00 Бекерт и Терлок вошли и заняли места. Если известие об убийстве двух мужчин, которых Бекерт прежде ошибочно записал в убийцы полицейского, и поколебало его уверенность, то этого не было видно. Терлок выглядел озабоченным, как кувалда — тяжело и неизбежно.

Бекерт взглянул на компьютер Торреса:

— Готово?

— Да, сэр.

Торрес ударил по клавише, и на стенном экране всплыли слова: «МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ В ПАРКЕ УИЛЛАРД».

— Задержимся на минуту, — сказал Бекерт. — Хочу вас проинформировать. Сегодня в полдень у меня было интервью для RAM News. Перед тем как камера включилась, репортёр бросил фразу: «Это новое развитие меняет всё, верно?» И это был не вопрос — это было предположение. Опасное. И ложное. То, что произошло прошлой ночью в парке Уиллард, не меняет ничего. Оно лишь сужает круг нашего интереса.

Глаза мэра широко распахнулись. Шериф подался вперёд, словно ослышался. Бекерт продолжал:

— Из нашего источника мы знаем: в заговоре с целью убийства офицера Стила могли участвовать трое. Двое из них — Джордан и Тукер — обеспечили себе алиби на время стрельбы. Это означает, что третий участник, вероятно, и был стрелком. С точки зрения коммуникаций, область наших поисков сузилась. Не более. И — что ещё важнее — упоминая Джордана и Тукера, избегайте слова «невиновен». Есть много способов быть виновным в убийстве. Нажать на курок — лишь один из них.

Шериф облизал губы:

— Восхищаюсь твоим умением обращаться со словами, Делл.

Клайн выглядел встревоженным:

— Нам известно что-нибудь ещё о третьем человеке?

— Наш источник работает над этим, — ответил Бекерт.

— Готовы ли они дать показания, если до этого дойдёт?

— Шаг за шагом, Шеридан. Сейчас приоритетом остаётся информация. И до сих пор сведения от этого источника были на вес золота. Стоило бы мне публично упомянуть о даче показаний — всё бы рухнуло.

Клайн не выглядел удивлённым таким ответом.

— Ещё один момент, касающийся инцидента в парке Уиллард, — произнёс Бекерт. — Важно избегать подстрекательских формулировок. Давайте прямо сейчас договоримся о корректной фразе. Эти двое были обнаружены мёртвыми; детали установит вскрытие. Не говорите: «их забили до смерти».

На мясистом лице мэра собрались морщины.

— Но если именно это и произошло?

Бекерт терпеливо разъяснил:

— «Найден мёртвым» — нейтрально. «Избит до смерти» — эмоционально заряжено и способно накалить обстановку на улицах. Мы не можем запретить СМИ пользоваться этим выражением, но уж точно не должны его поощрять.

На лице мэра мелькнуло недоумение, и Бекерт продолжил:

— Это вопрос не столько факта, сколько восприятия — образов и эмоций, которые несут слова, а не самого события. Слова имеют значение.

— Вы говорите о толковании событий?

Бекерт нахмурился:

— Этот термин умаляет важность явления. «Толкование» — не глазурь на торте. Это и есть торт. Сообщения — это всё. Это политика, Дуэйн. А политика — не пустяк.

Шакер кивнул, с улыбкой человека, на которого снизошло озарение.

Бекерт повернулся к Торресу:

— Хорошо, введи нас в курс.

— Так точно, сэр. Сегодня в семь десять утра в наш центр 911 поступил звонок от местного жителя, выгуливавшего собаку, который сообщил об обнаружении двух тел в парке Уиллард. Центр 911 связался с полицией Уайт-Ривера, на место направили мобильные патрули. Первый прибывший офицер провёл предварительную беседу со звонившим, осмотрел и подтвердил факты, оцепил место происшествия и доложил дежурному сержанту, который уведомил заместителя шефа Терлока, а тот — меня. По прибытии я связался с нашим отделом вещественных доказательств, офисом судмедэксперта и фотографом, который…

Клайн перебил:

— Вы проверили тела на наличие признаков жизни?

— Да, сэр, это входило в мои первичные действия. Когда подтянулись дополнительные патрульные, я привлёк их к организации оцепления периметра. С прибытием инспектора по сбору вещественных доказательств я поручил трём патрульным помогать ему в прочёсывании обширной территории. Остальным подразделениям приказал перекрыть доступ автотранспорта и пешеходов в этот район.

Мэр выглядел обеспокоенным:

— Насколько обширный район?

— Около пятидесяти акров — в запретной зоне, но поиск улик сейчас сосредоточен на двух-трёх акрах.

— А как насчёт стервятников из СМИ?

— Они в той же запретной зоне, что и все прочие.

— Ненавижу этих ублюдков.

— С ними бывает трудно, но мы держим их на расстоянии.

Это привлекло внимание Гурни.

— Они появились на месте сегодня утром?

— Да, сэр. Самыми первыми. Пока мы натягивали ленты по периметру.

— Ваше первоначальное сообщение об инциденте — по телефону или по радио?

— По телефону, сэр.

— Любопытно.

Взгляд Бекерта на мгновение задержался на Гурни, после чего он вновь повернулся к Торресу:

— Перейдём к осмотру места преступления.

— Да, сэр. Пожалуй, будет нагляднее начать с фотографий и видеозаписей, которые я только что получил от Пола Азиза.