И застываю от громкого треска.

Медведь рубит дрова.

Нет, не так.

МЕДВЕДЬ РУБИТ ДРОВА!

Останавливаюсь как вкопанная, так и держусь за ручку. Пока во дворе творится самое настоящее волшебство.

Непривычная к зрелищу, испуганно выдыхаю, когда огромный, острый даже при взгляде отсюда топор со свистом рассекает воздух. Треск. А потом круглая часть дерева распадается на две половины. Словно и не дерево вовсе, а масло, которое режут ножом.

Но вот Медведь поднимает половину, ставит, снова замахивается.

Вздрагиваю от свиста и треска. Внутри буря.

Я впервые… вот так…

Нет, я понимала, что Медведь сильный, очень, но видеть вживую…

Нервно сглатываю.

Это какая сила кроется в этом мужчине? Он одним движением свернёт мне шею и даже не поморщится.

От дурацкой мысли хватаюсь за горло.

А потом испуганно выдыхаю и резко ухожу вбок. Приваливаюсь спиной к стене.

Заметил? Нет?

Попасться на подглядывании за полураздетым телохранителем было бы моим личным провалом. Собственно, это уже провал.

Подумать только! Я как… да даже не знаю как кто, засмотрелась не столько на расколотые дрова, сколько на рельефную, с чётко очерченными линиями мышц спину.

Медведь предпочитал рубить дрова без футболки. Жарко, наверное. По крайней мере, спина блестела от пота, но это не портило, это…

Зажмуриваюсь. Отгоняю пошлую картинку, вспоминаю Марка. Интеллигентного, правильного Марка. Доброго, нежного, нетребующего секса до свадьбы. Умного, воспитанного. Самого лучшего!

Фух. Выдыхаю с улыбкой, открываю глаза.

Я же не подглядывала специально. И даже если Медведь меня заметил — плевать. Он должен меня охранять, а не вгонять в краску, смущать, издеваться и оставлять дурацкие записки поверх тарелки с кашей и тёмными, пухлыми ягодами.

Голубика. И как только он узнал, что она моя любимая.

Ах да. Досье.

Страшновато оттого, как много может о тебе знать совершенно посторонний человек. Но в наш век для этого ему даже не пришлось бы вставать с места. Только нанять программиста покруче, а спустя полчаса получить чужую жизнь в формате нескольких распечатанных листов.

Свист. Треск.

Не заметил.

Всё-таки это к лучшему.

А мне не стоит ссориться с человеком, который меня защищает. Пусть даже так специфично.

Поэтому я в задумчивости прикусываю губу. А потом осторожно отлепляюсь от стены и, не глядя больше на Медведя, возвращаюсь в кухню.

О кофемашине здесь даже не слышали. Порывшись по шкафам, нахожу древнего вида турку, ещё какое-то время осваиваю газовую плиту. Но всё-таки побеждаю, и очень быстро по даче распространяется терпкий, особенный аромат свежесваренного кофе.

Я, может, и золотая девочка, но не безрукая. Да и всё ещё не поблагодарила толком за вчерашнее спасение.

Вот. Хотя бы кофе сделаю по собственному рецепту. Вопрос только, какой ему зайдёт больше, и что из ингредиентов я смогу здесь найти.

Задумчиво прохожусь по ящикам.

Вряд ли Медведь предпочитает сладкое, хотя…

Остановившись на двух вариантах, с перцем и с мёдом, решаю попробовать оба. В конце концов, кофе я люблю, если ему не понравится, выпью сама.

Но хотя бы попробую сделать приятное. А там, может, Медведь расчувствуется и соизволит ответить на часть моих вопросов.

Невольно вспоминаю спину, сильные, уверенные движения…

Он и смягчится?

Хмыкаю. Но всё-таки приступаю к варке.

Это быстро и просто, хотя большинству людей кажется, что это какой-то мегасложный процесс. Всего-то и надо правильно сварить, не передержать и добавить специи в определённый момент.

Поэтому спустя несколько минут у меня готова одна чашка. Белая, с сиреневым цветком, которую я ставлю на большое, плоское металлическое блюдо овальной формы. На дне нарисованы цветы, но ничего другого я не нашла, поэтому сойдёт и так.

А через ещё несколько минут к ней присоединяется вторая чашка.

На всякий случай отправляю на блюдо сахарницу и вазочку с маршмеллоу. Вазочка тоже нашлась в шкафах, а зефирки в ящике, заполненном сладостями. Тому, что моими любимыми, уже не удивляюсь.

Разве что предусмотрительности Медведя. Совсем чуть-чуть. И тому, что он в принципе подумал об этом, хотя даже Марк спустя два года отношений всё ещё не запомнил, что именно я люблю и вечно путался с десертами.

Но не обижать же его и ссориться по пустякам. Глупость какая! Поэтому я всегда улыбалась и делала вид, что Марк угадал.

Воспоминания о нашем последнем походе за кофе заставляют улыбнуться. Правда, на сердце всё равно тяжело.

Хорошо бы всё закончилось быстро! Проверенные феи-мастерицы из хорошего косметического салона сделают из меня красотку, даже если я вернусь утром в день свадьбы. Главное — вернуться.

Скомкав и выбросив в мусор глупую записку Медведя, медленно выдыхаю. А потом беру импровизированный поднос и иду к выходу.

Не станет же он рычать на меня с кофе в руках. Приготовленным, между прочим, из лучших побуждений. И с капелькой собственной выгоды.

То, что ни треска, ни свиста больше не слышно, понимаю только на улице. Поднимаю взгляд.

И натыкаюсь на насмешку с лёгкой примесью удивления.

— Я… — голос разом садится, мысли пытаются. — Я кофе сделала. Нам.

Чувствуя напряжённую тишину, нарушаемую только звуками леса, ставлю поднос на стоящее полено рядом с Медведем. Для этого с трудом, но всё же спускаюсь по трём ступеням крыльца и не сворачиваю ноги, наступая на щепки и сучки.

Дом действительно стоит в лесу. Никаких дорожек, никакой тропинки. Вот крыльцо, а вот мшистая, пружинящая земля. И вековые деревья вокруг.

И где-то вдалеке стук. Дятел.

— Нам? — поднимает бровь Медведь.

По его лицу невозможно ничего прочитать, поэтому отступаю на шаг и скрещиваю на груди руки. Смотрю исключительно на ближайшую сосну.

— Я… хотела сказать спасибо. За вчера и того типа. Если бы не вы, я бы… наверное, ничем хорошим это не закончилось бы. Точно ничем. Поэтому вот.

Неуклюже киваю на поднос с дымящимися чашками.

— Моё спасибо.

И тишина в ответ.

А мне вдруг становится дико страшно. Кажется, встречусь с ним взглядом, и всё пропало.

Правда, не знаю, что имею в виду под “всё”.

— Не знаю, какой вы любите.

Сцепляю пальцы, прикусываю губу. Нервничаю.

— Справа с мёдом, но он не сладкий. Просто мягче. А слева с острым перцем. Я нашла чили в одном из ящиков. Надеюсь, вы не против.

— Я не против.

Медведь вдруг оказывается рядом. Слишком близко. Настолько, что я чувствую жар, исходящий от сильного тела. Он всё ещё полураздет.

А ещё он потрясающе вписывается в окружающую природу. Как хищник. Как Медведь.

Нос улавливает аромат явно дорогого средства для бритья. Всё это смешивается в чисто мужской аромат, от которого кружится голова.

Хотя наверняка не от этого, а от голода.

— Р-рада.

Пытаюсь держать себя в руках, но сжимаю пальцы добела, и он наверняка это замечает.

— Талантливая принцесса, — усмехается.

А я даже слова против не могу сказать. Так и стою, до боли прикусив губу и не понимая, почему меня так клинит от его присутствия.

Хотя до этого настолько близко ко мне подходил разве что Марк. Чтобы поцеловать.

От предположения темнеет в глазах.

Совсем рехнулась! Какие ещё поцелуи!

Но мозг больше не функционирует, а я сама не понимаю чего хочу — убежать или остаться.

— Ты пробовала? — чувствую жаркое дыхание на своих губах.

Это насколько близко он стоит?

Не проверяю, так и смотрю на полюбившееся дерево.

— Д-да. Ложку.

— Я тоже хочу попробовать.

И быстрее, чем я осознаю, широкая ладонь ложится мне на затылок.

— Я н-не…

Упираюсь ладонями ему в грудь. Чувствую, как под пальцами перекатываются сильные мышцы.