— Отпусти.

Говорю тихо, без истерик. И всё равно голос дрожит.

— Не дождёшься.

— Тебя ждут.

Имею в виду Вику, конечно.

— Тебя тоже, — усмехается Медведь.

И взлетает по лестнице на второй этаж. Пинком открывает дверь.

Жаль, нельзя отвернуться и отодвинуться, когда тебя несут на руках.

Стыд всё ещё жжёт щёки и шею, но при нём я стараюсь вести себя максимально спокойно.

Ага. Эти бы слова, да десяток минут назад, когда я прямо на глазах у Ирбиса и Вики…

Ахаю, когда Медведь бросает меня на постель.

Съёживаюсь, отползаю к изголовью кровати.

Но он перехватывает за лодыжку, подтягивает обратно.

— Не надо.

Сама не знаю, о чём прошу. Мне стыдно, мне плохо, мне горько. Грудь давит чувством вины перед Викой. Пусть она трижды неидеальна, но это не значит, что она заслуживает такого.

Когда её мужчина в открытую целуется с другой.

— Что не надо?

Его руки по обеим сторонам от меня, а сам Медведь нависает, давит. Его лицо в каких-то сантиметрах от моего.

Упираюсь локтями в кровать, стараюсь оказаться от него как можно дальше.

— Н-ничего не надо, — выдыхаю.

Медведь прищуривается.

— Я чертовски зол, принцесса. И максимально сдерживаюсь, чтобы не показать тебе.

— Что показать?

Он очень большой. И мощный. Я вижу очертания его тела, понимая, что могу спокойно спрятаться за ним. Дважды.

Не отвечает. Молчит, но даже в темноте различаю желваки от стиснутых челюстей.

— Никогда не беги от хищника, принцесса. Это провоцирует.

Он с силой отталкивается от кровати и отходит к окну. Ноги широко расставлены, руки сцеплены за спиной.

— На что?

У него очень острый слух. Я сама себя с трудом слышу.

— Как правило, на агрессию. Но это не твой случай.

Стыд немного отступает, но на его место приходит непрошеное чувство вины. Как будто он такой из-за меня.

— А мой какой?

Но Медведь не отвечает. Происходящее за окном занимает его больше. Хотя, может, он просто наблюдает за Викой, а я себе уже напридумывала.

— Я… я просто хотела развеяться. И заблудилась. Случайно. А потом стемнело, и я решила не ходить по лесу ночью.

— Единственное правильное решение, — мрачно отзывается он.

— Слушай, я же не… и, вообще…

Вовремя осекаюсь, пока не ляпнула про Викины откровения. Тогда придётся признаваться и в подслушанном разговоре, а это совсем стыдно.

— Я думала это не Ирбис, а… тот… из клуба…

Оказывается, не отпустило. Дышу по счёту только чтобы не выдать слёзы в глазах и голосе. Накрывает диким желанием смыть с себя касание того типа. Забыть мерзкий голос, липкий взгляд.

Тяжёлый вздох неожиданно раздаётся совсем близко. Вздрагиваю.

— Прекращай, принцесса. Тебя никто не тронет.

Медведь притягивает меня к себе под бок и просто обнимает. А я рыдаю в голос, отчаянно хлюпаю носом и наверняка отвратно выгляжу, пока он гладит по голове и спине и шепчет что-то успокаивающее.

— Алина.

Моё имя в его исполнении звучит странно. Не нравится.

— Принцесса.

Так гораздо лучше. И плевать, что неправильно и нельзя. Никто не увидит. А для себя я потом найду аргументы, почему успокаивалась именно в его объятиях.

— Пиздец котёнку, — вздыхает Медведь.

А потом опрокидывает нас на кровать, укутывает меня в объятия, упирается подбородком мне в макушку.

Тепло. Уютно. Спокойно.

Истерика отпускает, в груди разливается тепло. Согревает окоченевшие пальцы на ногах, успокаивает дрожь в руках.

Господи, почему именно с ним разгон от истерики до защищённости 0,3 секунды?

— Принцесса, план меняется, — вздыхает Медведь и целует меня в волосы.

Подтянув руки к груди, прячусь в нём вся. Закрываю глаза.

Позволяет. Прижимает крепче. Гладит по спине. И ниже.

Краснею, но молчу.

— Завтра мы возвращаемся в город.

— И я успею на свадьбу?

В спальне повисает мёртвая тишина. Рука Медведя на мгновение замирает на моей спине.

Дура! Вот кто меня тянул за язык!

Но в следующее мгновение он расслабляется, а ладонь скользит до ягодицы. В этот раз властно сжимает её, Медведь прижимает меня к себе.

Всем телом чувствую его. И возбуждение, которое упирается в меня.

— Нет, принцесса, не успеешь.

— Н-но…

— Я не шутил, когда говорил, что не отпущу.

Ахаю, когда он чувствительно прикусывает ухо.

— И не подпущу. К тебе. Ни Ирбиса, ни любого другого.

Он всё решил. Мне остаётся только смириться и… порадоваться?

Может, позже. Потому что сейчас мне некогда. Я таю от рук и губ, которые становятся всё агрессивнее.

Только на заднем плане всё равно гложет мысль о Вике и её беременности. Хуже только то, что я не хочу это обсуждать. Не вижу смысла. И не понимаю, почему его видит Медведь.

— А теперь спать.

Отвлекшись, не замечаю, как он одним движением поворачивает меня спиной к своей груди. Крепко обнимает. Только возбуждённый член упирается в меня так, что я ощущаю его при каждом микродвижении.

— Спать?

— Да. Я прослежу, чтобы тебя никто не… побеспокоил.

Это он о Вике или Ирбисе?

И с одной стороны, забота приятна, но с другой — как он терпит такое воздержание?

Марк не мог. Ему проще было отлучиться в душ, а потом снова разговаривать со мной как ни в чём не бывало.

Но как спросить об этом я не знаю. И вдруг он примет это за намёк и разрешение.

Но Медведь без слов понимает мои затруднения.

— Я видел твоё досье, принцесса. Я знаю о тебе всё. И даже это, — фыркает он мне в ухо.

Щекотно, ёжусь.

— Поэтому спи. А со всем остальным мы разберёмся потом.

Только “потом” наступает гораздо раньше, чем ожидалось. И для начала я просыпаюсь оттого, что холодно.

Полупрозрачные шторы сильно колышутся на ветру, по крыше барабанит дождь. Несмотря на то что Медведь укрыл меня пледом, влажная прохлада пробирается и под него.

Ага. Просто кто-то раздел меня. Стянул джинсы, оставив футболку.

И если раньше я бы смутилась, то сейчас принимаю как данность, что Медведь делает то, что считает нужным. И ещё вопрос, для кого это действие стало более мучительным.

Фыркнув, спускаю ноги на ледяной пол. Оглядываюсь в поисках хоть чего-то.

Вещи в комоде. Эх, ну что же…

Быстро, на цыпочках пробегаю по полу, хватаю первые попавшиеся штаны и быстро натягиваю их и носки.

Так гораздо лучше.

Делаю шаг к двери. Замираю.

А если Медведь пошёл попить водички и сейчас вернётся?

А если ушёл к Вике и не вернётся?

Оба варианта со своими плюсами и минусами. Оба сбивают сердце с ритма.

И что выбрать?

Сжав на мгновение кулаки, успокаиваюсь. Чему быть, того не миновать? Окей, пусть будет так.

И уже гораздо более спокойная выхожу в коридор. Тихо. Только дождь, с каждой минутой становящийся тише. И стук веток, бросающихся на окна.

В раздумьях чешу кончик носа. Направо? Налево? Вниз?

А, может, вернуться в комнату и заснуть до утра?

Нет. Я выспалась. Несмотря на потраченные нервы, в теле ни капли усталости. Даже наоборот, жажда деятельности.

Самое время проверить, что там стало с моим жаркое. Вдруг ещё можно спасти. Раз уж телефон в мусорке и никаких развлечений мне не осталось. Даже книг здесь нет.

Стараясь не шуметь, иду к лестнице. Первая ступень, вторая. Не тороплюсь по простой причине — Медведь в любой момент может пойти наверх, и мне не придётся спускаться. Может, я даже наберусь смелости, чтобы сказать о подслушанном разговоре.

В конце концов, от замалчивания хуже становится только мне. А, узнав, что я знаю, Медведь не пойдёт на попятную.