Лев? Барс?

Тигр.

Просьбу Тигра.

Поджав губы, понимаю, что телефон надо вернуть. И иду искать Медведя.

Он находится в небольшом, ну сухом и уютном подвале, в который ведёт прикрытый деревянной дверью ход с обратной стороны дома.

Когда я спускаюсь, Медведь поднимает на мгновение глаза. А потом возвращается к складыванию дров рядом с большой чёрной металлической штукой.

— Спасибо.

Протягиваю телефон. Медведь распрямляется во весь свой немалый рост, головой едва не задевая потолок, отряхивает руки и колени продранных в нескольких местах джинс.

Интересно, это он моде следует или они сами пришли в такое состояние? Ставлю на второй вариант.

Оглядываюсь. Но кроме дровника, чёрной махины и нас здесь пусто. Если не считать слабую лампочку, которая изредка моргает, отбрасывая на стены неуютные тени.

— Ты рада?

— Нет, — отвечаю быстрее, чем успеваю подумать.

Криво улыбаюсь, обхватываю себя за плечи.

— Всё как-то не так. А кто такой Тигр?

Спрашиваю, чтобы отвлечься от откровенности, на которую меня всё время тянет в его присутствии.

— Хищник, — усмехается Медведь.

— И ты тоже?

Встречаюсь с ним глазами. И отступаю на шаг.

Подвал становится вдруг слишком тесным для нас двоих.

— И я. Тоже.

Он приближается на тот же шаг. Снова отступаю, но подвал действительно маленький.

Нога зацепляется за первую ступень лестницы. Я взмахиваю руками, пытаясь сохранить равновесие, но всё равно падаю назад.

Рывок. И вот я прижата к твёрдой груди.

— Принцесса, — вздыхает Медведь.

Как-то слишком уж тяжело, но у меня всё равно мурашки.

— Вот на черта ты мне встретилась, а?

И от вопроса несёт каким-то усталым принятием. Словно он уже всё передумал, принял решение, но оно не радует.

Только ведёт себя Медведь вразрез с собственным тоном. Широкие ладони обрисовывают изгибы моего тела. От груди и ниже до бёдер. Носом он утыкается в мою макушку и глубоко вдыхает.

Застываю.

— Умненькая, чистенькая, очень правильная. Чертовски красивая.Даже кофе варить умеешь, — хмыкает он мне в волосы.

— Я ещё и готовить люблю, — отзываюсь сдавленно.

Так и стою оловянным солдатиком. Не зная куда девать руки. Отказываясь обнимать сильную шею, хотя зудят кончики пальцев.

— Трындец котёнку.

Медведь со смешком отстраняется. Ловит мой взгляд. Просто смотрит, а у меня снова вибрации по всему телу.

— И Медведю? — прикусываю губу.

В этот раз — чтобы не улыбнуться.

— Медведю особенно.

А вот у него таких проблем нет. И я всё-таки улыбаюсь в ответ.

Он вытягивает телефон из моей руки. Засовывает в карман джинсов.

— Связь оборвалась. — Говорю, чтобы что-то сказать. — Наверное я долго разговаривала. Отследили.

— Принцесса, — Медведь качает головой. — Ты меня не слушаешь. Никто тебя не найдёт, пока я не захочу.

— А я?

— Что ты?

— Если я захочу.

В горле пересыхает. Я облизываю губы. Сглатываю.

В подвале становится как-то слишком душно. И то, что он давно меня не держит, не спасает.

— Тебе достаточно просто сказать.

И снова его голос! Проходит наждачкой по взвинченным нервам. Отзывается глубоко внутри меня.

И есть ощущение, что мы ушли совсем не туда.

— Тебя ведь научили говорить о своих желаниях?

Его пальцы касаются моих волос. Из хвоста выбилась прядь, и Медведь заправляет её за ухо. Но на этом не останавливается. Чертит по скуле и шее, ласкает ключицу, доходит до груди.

Боже! Вот кто заставил меня надеть кружевное бюстье вместо обычного лифчика!

А теперь его палец обрисовывает ореолу. И мне не надо видеть, чтобы знать как напрягается вершина соска от этих прикосновений.

Марк обычно грубо мял мою грудь, когда хотел получить разрядку. Закатывал глаза, работая собственной рукой. Словно я была кем-то между резиновой куклой или приложением к его оргазму.

Медведь же нежен. Осторожен. Хотя глаза, которые он не отрывает от моих, серьёзны. В них полыхает такой пожар и мощь, что я рвано сглатываю.

Знаю, он может заставить меня. Принудить. Но вместо этого сдерживается.

Прижимается ближе. Тянет за резинку и волосы рассыпаются по моим плечам.

— От тебя башню сносит, принцесса, — насмехается.

Только понимаю, что над собой.

— Честно?

Глупый вопрос. Детский.

Но никто и никогда не хотел меня так. Сильно. Мощно. С привкусом азарта и опасности.

— Проверь, — в его голосе заметная хрипотца.

Опускаю взгляд. Джинсы действительно не скрывают внушительный бугор на месте ширинки. Не тот фасон.

— Можешь потрогать, — со смешком отзывается Медведь. — Не наброшусь.

“Пока”, — неприкрыто звучит в его обещании.

А я… я никогда не держала в руках мужской член. Сначала пара парней, которые у меня были, просто не вызывали такого желание. Потом появился Марк, но он всегда справлялся сам.

И никто никогда не заставлял меня кончить. Никто и не стремился особо.

А потом пришёл Медведь.

Пока я сомневаюсь и кусаю губы, он решает всё за меня. Берёт мою ладонь и сам кладёт на свою ширинку.

— Страшно?

Вместо ответа мотаю головой. Чувствую под ладонью горячий и пульсирующий орган.

Едва шевелю пальцами, сжимая. И пугаюсь, когда Медведь с силой прижимает меня к себе.

— Подвал так себе место для подобных открытий.

Его язык скользит по моей ушной раковине, вызываю кучу мурашек и полубессознательное состояние. Прикусывает.

Ахнув, всё-таки обхватываю Медведя за шею. Слышу довольный рык в ответ.

— Поднимаемся, принцесса, — усмехается Медведь, прикусывая мне шею. — Я тебе кое-что покажу.

Я подозреваю, о чём он. Но уже в том состоянии, когда не могу сопротивляться. Поэтому едва заметно киваю.

А в следующий миг задыхаюсь от властного, жаркого поцелуя.

Мы сталкиваемся языками, он ловит мои стоны.

— Принцесса, — выдыхает.

Подхватывает меня за талию.

Но вдруг дверь над нами распахивается во всю ширину. А звонкий, уверенный голос произносит:

— Милый, ты здесь?

— Милый?

И наваждение отступает под влиянием капризного, уверенного в своих правах голоса.

Милый.

Какая же я дура!

Но выкрутиться из рук Медведя не так-то просто.

— Принцесса, — угрожающе рычит он.

— Я пойду.

Звучит жалко. Мои потуги выглядят ещё хуже. Но не держать же меня силой.

Это понимает и он. Позволяет соскользнуть по своему телу.

— Только не надо драм, — морщится.

Драм? Серьёзно?

— Я полная дура, — качаю головой.

Разворачиваюсь и упираюсь взглядом в декольте третьего размера. Поднимаю глаза на бриллиантовую каплю между ключиц, острый подбородок, скулы, прямой сделанный нос и большие голубые глаза. Блондинка с длинными волосами мгновенно переквалифицируется в дуру.

— Милый, я помешала?

И глазками так хлоп-хлоп. С меня на Медведя и ниже. По его телу, которое лучше любых слов говорит, что очень даже помешала.

— Что ты здесь делаешь?

Дальнейший диалог мне неинтересен. Выскочив из подвала, обхожу дом, поднимаюсь на второй этаж и лицом вперёд падаю в кровать.

Дура.

Дура, дура, дура!

Напридумывала себе…

А что я, собственно, придумала? Любовь с первого взгляда?

Угу. У кого-то свадьба на носу, какая ещё любовь!

Никакой. Просто…

Со стоном переворачиваюсь, тру лицо ладонями.

Просто Медведь не такой вот и всё. Просто я впервые столкнулась с подобной мощью и наглостью. С мужчиной, который считает, что ему позволено абсолютно всё.

Хочет — зажимает в тёмном углу. Хочет — разрешает пообщаться с папой. Хочет — тащит сюда любовницу.

Подумать только!

— Никто не найдёт, — передразниваю кривляясь.

Сажусь в кровати, скрещиваю ноги по-турецки.

Окно всё ещё распахнуто, лёгкий ветер колышет тюль с цветочным узором. Снаружи не доносится ни звука.