Бум. Бум, Бум!

Вдох. Выдох.

Но кислород не поступает.

Мое сердечко прямо сейчас совершает аварийную остановку.

Присаживается опять на корточки, а я смотрю на него, ощущая, что в моих затуманенных глазах сильно щиплет.

Слишком грубо. Слишком резко и несдержанно.

— Все не так, — громко шмыгаю носом. — Ты на эмоциях.

— Слушай, я ведь агрессивный и беспринципный. Мне ничего не стоит переступить через тебя и пройти мимо. Я уже так делал.

— Артур… я так не думаю… ты не сможешь…

— Или… Наступить? Я не слишком нежный, в отличии от твоего сопливого мальчика Славика. Могу оступиться.

— Прекрати, — приподнимаюсь на локтях. Меня потряхивает. Кожу покалывает ледяными иглами.

Встаю, и зачем-то отряхиваю юбку школьной формы, хотя она не грязная. Это просто защитная реакция. Я уверена, мои глаза покрасневшие. Но я не заплачу. Ни за что.

Выпрямившись, поднимаю взгляд на Артура, который уже стоит в паре шагов от меня.

— Ты со мной не поступишь плохо. Потому что любишь меня.

— С чего взяла? — и улыбается так высокомерно, что я на секунду начинаю сомневаться. Но сомнений быть не может.

— Ты… сам… мне признавался.

— Просто хотелось ускорить процесс, — подходит ко мне и наклоняется. Наши глаза теперь на уровне. А у него они сейчас еще чернее. Я сгораю в этих тлеющих углях. И все вокруг горит. Полыхает… льдом.

Красиво горит.

С ним всегда так. Он своей безупречностью все вокруг сжигает.

И меня. Всегда. Но я старалась избежать этого всеми силами. А теперь не могу. Не хочу убегать. Мечтаю быть рядом.

Что же я наделала?

— Какой процесс?

— Ты такая наивная девочка, — шепчет с порочностью в голосе. — Я просто хотел с тобой переспать.

Вот так прямо. Метко. Ядом в сердце.

Верчу головой недоверчиво.

— Это неправда, — смеюсь хрипло. — Я не верю.

Выпрямляется. Мне приходится задрать голову кверху, чтобы смотреть ему в лицо.

— Марина, чем по-твоему ты отличаешься от других?

Сглатываю, покручиваю головой в отрицательном жесте. Я не верю. Ни одному его равнодушно брошенному слову. Он желает сделать мне больно? Это месть? Ну и пусть.

Мне совершенно не больно.

Я не принимаю эту ложь.

— Для тебя отличаюсь. Для тебя я особенная. Так всегда было. Ты всегда на меня смотрел.

Я помню. Его плотоядный взгляд меня преследовал еще до моего признания. Он всегда меня видел. Он всегда меня хотел. И это больше, чем похоть. Это была не моя паранойя. Я просто не желала этого замечать. Избегала. Пряталась. Боялась. Но я больше никогда не буду бояться своего Артура.

Я его раскусила.

Улыбаюсь победно, прикусив губу.

Пусть видит, что его слова не задели. Все, что он сейчас говорит, ничего не значит. Он любит меня. Точно любит.

— Все бы закончилось после первой ночи, — мрачно произносит. А голос низкий. Вибрирующий. Уносящий меня прочь от всех этих людей, снующих мимо. Есть только он…

— Угу, — смеюсь грустно. — Попробуй себя в этом убедить, Артурчик. А потом уже мне расскажешь.

— Увидишь, — шепчет уверенно, длинными пальцами поддев мой подбородок, будто внушая мне свою истину. — Увидишь, Марина.

Он уходит. А я еще некоторое время стою на месте, переживая пройденный этап этого разрушающего момента. Но мне совсем не больно.

Понимаете, все должно было быть по-другому сегодня. Но…

Я знаю, он вернется. Он будет со мной.

Он мой.

Я под его защитой.

Артур любит меня.

Захожу в класс, где все еще стоит Слава, роясь в пакете с лекарствами, который выхватил из моих рук, когда я хотела ему сказать, что…

— Ой, Марин, — Слава хмыкает с улыбкой и вытаскивает гемтогенки. — А это еще зачем? Ты же знаешь, я не ем сладкое.

— Знаю.

Просто эти лекарства были для моего парня.

Он играл на фортепиано только для меня. Мы танцевали под первым пушистым снегом. Мы ночевали в развалинах, расстелив мягкое одеяло на полу…

Огонь полыхал в камине.

Я засыпала с мыслями лишь о нем. О Моем Парне. О Моем Артуре.

Нежные поцелуи скользили по моему лицу.

Это была самая прекрасная ночь в моей жизни.

Он сильно раскашлялся утром. Я так переживала за него… Мне бы хотелось заботиться о нем всегда… Я купила ему эти лекарства. И эти милые гематогенки.

Ведь он так сильно любит сладкое.

А я его.

Я снова чувствую его. Это не паранойя. Он следит за мной.

Он рядом…

— Сколько раз ты еще пойдешь? Уже весь мусор в доме закончился. — Сабина недовольно морщит лоб, наблюдая, как я накидываю курточку. — И когда уже заберешь свое зимнее пальто из химчистки? На улице мороз! Возьми мой пуховик!

Я обиженно дую губы и кутаю ноги в свои теплые сапожки. Да, я уже три раза выходила «выносить мусор». Хамфри меня боится, потому что первые мои причины были: выгулка пса. Но он скулит и сбегает под кровать.

— Там не так уж и холодно, предатель!

Сабина знает, я проверяю. Артур не брал трубку на мои настойчивые звонки, а я уверена — он приходил и смотрел на мое окно. Он всегда так делает.

И всегда так делал…

Еще до того, как прочел мою записку. Я чувствовала, кто-то наблюдает, и такое ощущение было еще в прошлом году. Однажды вечером, буквально после вечерних дополнительных занятий, я застукала темную высокую фигуру, стоящую под деревом, гипнотизирующую мое окно. Почему-то сейчас ко мне пришло осознание, что это мог быть он. Возможно, он выслеживал меня. Или волновался, как добралась? Наш район не важный.

А может быть, желал узнать меня получше. Его тянуло ко мне? Или… Он не был уверен в себе? Что его останавливало в школе? Почему он сам мне не признался?

Такая глупая, Маришка! Он знал, где я живу. Он назвал мой район тогда, впервые, когда мы стояли около развалин на берегу. Он ласково держал мою руку, давая себя рассмотреть. Привыкнуть к его прикосновениям. Артур знал, что я стану его девушкой. Что я буду с ним. Буду принадлежать ему…

Мой Маньяк шпионил за мной.

Это не паранойя.

Обхожу дерево, накидывая на голову капюшон. Бррр… Вот это зима пришла, вот это да.

Разочарованно возвращаюсь обратно. Ни одного знакомого фантика у дерева…

— Я спать, — сняв верхнюю одежду, устало плетусь в комнату. Сабина что-то говорит мне вслед. Не зацикливаю внимания, все еще прокручивая в голове ее едкие слова, после нашего душевного разговора:

«Маришка, ты всегда защищала всех, кроме того, кто защищал тебя»

Такой вывод она сделала, когда я рассказала нашу с Артуром историю.

Историю нашей любви… Но я уверена, эта история еще не окончена. Это прекрасная история и у нее будет самый лучший конец. Это будет хэппи-энд со свадьбой и кучкой милых деток. Милых Воронят.

Нет, не так. У него же другая фамилия… «Марсов». Милых Марсианчиков?

Со смешком прикусываю губу.

Да ну, бросьте! Это будет кучка забавных маленьких маньяков.

Тьфу. Что за бред?

А какое у меня будет платье на свадьбе? Шикарное, белое, воздушное! Прическа? Кудри или убрать в высокий пучок? А потом…

Наша первая брачная ночь!

Вы помните пресс моего Артура? Эти соблазнительные великолепные мышцы… Мммм…

Прикладываю ладошки к разгоряченным щечкам.

Аааа!

Опять поздно ложусь. Опять не высплюсь.

В школе пока что не сильно цепляют. Еще не до конца уверены, расстались ли мы с Артуром, или у нас классическая ссора влюбленных. Я не даю повода сплетничать, но до сих пор не нашла в себе силы поговорить со Славой. Я столько времени любила его, а знал ли он вообще? Стоит ли ему рассказывать? Но я хотела поставить жирную точку. Теперь это кажется бессмысленным. По-моему, я вовсе не любила его. Он мне просто сильно нравился. Это была моя детская глупая влюбленность. А сейчас все по-настоящему. По-взрослому. С моим Артуром. Навсегда.