Хорошо, что здесь темно. Мое лицо почему-то снова покрывается испариной. Кажется, даже капелька горячая стекает по виску. Мне очень хочется умыться.

— Мне. Нужно. В уборную, — шепчу отрывисто, пытаясь вырвать руку. — Я выпила слишком много чая. Пожалуйста. Отпусти меня.

Под этой лестницей слишком душно. Уф. Я словно замурована. И уже точно не хочу есть. Больше никогда не буду брать у Мистера Паука это печенье. Его вкус будет ассоциироваться с пугающем человеком. С самим демоном во плоти.

— Возвращайся сюда, — отдает приказ, но с совершенно непонятными для меня интонациями. Несвойственными ему. Пальцы на моем локте разжимаются, и я свободно делаю шаг.

Слегка пошатывает меня, пока добираюсь до девчачьего туалета на втором этаже.

Вернусь я. Ага. Щас.

Я это место теперь всю жизнь стороной обходить буду.

Официально — место, где меня чуть живьем не сожрали. Место под лестницей.

Проклятое место.

Несколько минут пялюсь на белую раковину и воду, обильно стекающую из поржавевшего краника. Дрожащую руку держу под ледяной прозрачной струей, а затем и лоб смачиваю. И губы тру. Отчаянно. До боли. Ой.

Все лицо ополаскиваю и выключив краник, делаю несколько натужных вдохов.

На себя в зеркало гляжу. Личико бледное, а щеки, напротив, порозовели.

Я что же, смущена⁈

У меня учебный год начался, как крутой спуск с горы. И я лечу по этому спуску на велосипеде без тормозов. Но со вчерашнего дня все стало еще хуже. Потому что дорога, по которой я мчусь, похоже, скоро оборвется, и меня закинет на самое дно. Выживу ли я в этой школе до конца года? Маловероятно. Один процент из ста. Я бы дала такой прогноз.

Клюевой с ее прилипалами и физруком мало. Теперь еще и Ворон… У них соревнование?

Это уже неважно. Главное продержаться еще немного. Хотя бы сегодня. Мне нужно продержаться, хотя бы сегодня. Этот день не станет хуже. Все уже зашло слишком далеко.

Черт. А губы все еще искрят током.

Зачем он это сделал???

Зачем?

— Я точно пополню ряды неудачников! — издаю протяжный стон.

С трудом успокаиваю сердечный приступ. Захожу в класс химии со звонком. Стараюсь быть незаметной и игнорировать некоторое внимание, обрушившееся на меня. Впрочем, это не так уж трудно, потому что никто не решается меня ни о чем спрашивать или поддевать, что редкость.

Вешаю сумку и спешно накидываю защитный халатик. Слава уже сидит за нашим местом в крайнем углу, деловито рассматривая одну из бирок. Надпись ему явно неясна, он щурится и кривит губы.

Когда ставит ее на место, неловко задевает другую бирку, и часть жидкости капает ему на палец.

— Ох, черт, что это⁈ H2О, — зачитывает вслух. — Че за фигня?

— О, нет, нет! — испуганно выкрикивает Мякишев за другой партой. Хватается за голову, падает на колени, бросается на пол лицом вниз, прижимаясь лбом к полу. — Князь, это же кислота, теперь у тебя палец разъест насквозь! Чувак, ты почти мертвец!

Класс взрывается хохотом.

Я закатываю глаза, садясь напротив Славы, которой выглядит очень подавленным и внимательно разглядывает свой палец, излишне эмоционально хмурясь.

— Слав, это просто вода, знаешь…

— Серьёзно?

— Да. Это… мы изучали это еще… эмм… в начальных классах… Ты… не помнишь?

Я очень смущаюсь своего Славу.

— Неа, — пожимает плечами. Лицо становится расслабленным, и он опирается локтями на парту. — Маринка!

Давит свою очаровательную улыбку, глядя на меня впритык.

— Славка, — продолжаю его игру, растягивая губы в улыбке в ответ. По телу разливается приятное тепло. Обожаю химию. Обожаю Князева Славу. Обожаю наш флирт.

— Марин, я не хочу тебя слишком напрягать, но ты весь день игнорируешь меня, чем делаешь очень больно.

Он мило прикладывает руку к свое грудной клетке, похлопывая по ней ладонью, будто издавая глухой сердечный стук.

Не сдержавшись в еще более счастливой улыбке, прикусываю нижнюю губу и отворачиваюсь.

Серьёзно, этот парень слишком мне нравится, чтобы не купиться на его глупые заигрывания.

Я даже о произошедшем сиюминутно забываю.

— Маринка…

— Славка…

— Маринка… какая же ты сегодня красивая…

— Славка… — убираю выбившуюся из хвоста прядь за ухо. Краснею до самых кончиков ушей.

— Марин, слушай, а что насчет задания? — становится в край серьёзным. — Без тебя не справлюсь, знаешь?

— Знаю, просто, так получилось, что я не успела. Прости!

Взгляд Славы мрачнеет, но он отвлекается на Оксану Федоровну, нашу учительницу по химии, которая быстро проходит в класс, стуча каблучками. В помещении возникает тишина и все корчат из себя очень занятых и серьёзных, почти студентов.

Любопытно рассматривают бирки, надевают перчатки, или все вместе. А все, чтобы она не вызвала рассказывать параграф вслух, который она задавала повторять. Она это любит.

— Так, — деловито открывает журнал. — Пока я буду проверять ваши работы, кто-нибудь пойдет и расскажет нам пятнадцатый параграф вслух. Надеюсь, все выучили? — улыбается, пробегая по нам глазами. — Мои несравненные химики!

Ребята в панике опускают головы, силясь избежать ее пронзительного взгляда. Пока достается Колобку, на радость многих, и он озадаченно чешет голову на глазах публики, вспоминая невспоминаемое, Оксана Федоровна сообщает, что один из вариантов уже проверила, только он не подписан. Выполненная работа оказалась у нее в кабинете еще утром.

Выясняется, что это вариант Славы, и тот счастливым тоном меня благодарит, рассыпаясь в безумных комплиментах. Только вот я не слушаю, а выпадаю в тревожный осадок. Мой мозг в этот момент озадачен не меньше, чем у Колобка.

Кто мог передать сделанную работу? Я так и не нашла счастливчика, которому призналась в чувствах.

Честно говоря, у меня просто не было на это времени.

И все остальное время до конца урока мой разум затуманен невероятными догадками.

Один из парней прочел мою записку, но не подошел ко мне. Более того, он заботливо передал сделанную работу по химии. А также не растрепал остальным. Что безмерно радует. Впрочем, у него еще есть время, так что радоваться рано.

Может, он решил сохранить все в секрете? Тем самым давая понять, что не отвечает на мои чувства? И я ему благодарна, потому что ответных чувств я жду лишь от Славы. Мне бы не хотелось неловких разговоров, и тем более неуместной жалости к себе.

— Марин! — Слава догоняет меня в коридоре, и оглянувшись по сторонам, утаскивает в уголок, от толпы, спешащей на перемену.

— Да? — смущенно поднимаю на него взгляд и вновь восхищаюсь его самой красивой в мире улыбкой и глазами. Может, мне не стоит изворачиваться и придумывать скрытные признания? Взять на себя смелость и поговорить с ним напрямую? Вот прямо сейчас… здесь…

Сейчас?

— Я даже не знаю, как тебя благодарить, Марин. Блин! Ты идеальная девушка!

— Да? — мои щеки по ощущениям приятно розовеют. Я чувствую нежное тепло, струящееся по венам. — Спасибо!

— Без тебя я бы не справился, — начинает накручивать прядь моих волос себе на палец. — Маринка, без тебя никак.

Сейчас.

— Я хотела признаться тебе в том же самом! Ты давно мне…

Но я не успеваю больше ничего сказать. Я даже не успеваю ничего толком понять.

Секунда — перед глазами темная фигура мелькает.

Еще секунда — жуткий крик вокруг.

Слава со скоростью ультразвуковой ракеты отлетает к противоположной стене…

Слава, скрючившись, лежит на полу. Стонет протяжно. У него палец, кажется, сломан. Это очень заметно. Он держит его перпендикулярно ладони, и в темноте кожа отливает странным синюшным цветом. Одной рукой Слава придерживает кисть второй руки. Выражение его лица искажено злостью.

Вокруг собралась толпа. Парни с открытыми ртами стоят, ошарашенно глядя на происходящее. Девчонки закрыли рты ладошками. И почему-то смотрят на меня. В глазах шок и… и что-то еще… Непонятное.