Кулаком в воздухе грозно трясет.

Нервно прикусываю губу и морщусь. Да никем я себя не мнила! Просто хочу закончить школу. Мне нужен аттестат этой гимназии, чтобы поступить в достойный медицинский университет. Вот и все. Поэтому я лишний раз не спорю.

Тяжело вздохнув, надеваю эту странную тряпочку поверх формы. Куски длинной ткани повисают, развиваясь, будто розовое воздушное платье. И только зигзагоообразный хвостик на попе стоит торчком. Водрузив хрюшную голову себе на голову, проверяю, чтобы она плотно сидела и не свалилась. В разрезе маленьких поросячих глазок, ловлю нехилую насмешку парней, тщательно натирающих кубки школы. Но меня их насмешка не сильно волнует. Сами-то далеко от меня ушли? Тоже бесприкословно выполняют задания Смирнова.

— И что мне делать?

— Жди моей команды, — выглядывает на поле, где во всю идет игра. — Когда скажу «Пошла» — быстро выбегаешь в центр, прыгаешь и машешь зрителям. Все ясно?

— Да, — скучающе глядя в пол, вожу носком балетки туда-сюда. Закусываю щеку изнутри, чтобы не кинуться с возражениями. Они из меня так и плещут. Рвут изнутри.

— Хах. Это не слишком сложная задача для тебя? Хотя бы с этим справишься. Да, Шацкая?

Хах.Хах-хах-хах. Почему мне не смешно?

— Не слишком, — пожимаю плечами. Делаю вид, что меня совершенно не корежит его грубость, которую он ничуть не скрывает. У него просто настроение неважное, потому что тучи собираются. Зря проигнорировали прогноз и поверили солнечному утру.

Думаю, о том, что все быстро закончится и возможно, после игры я найду Славу. Его не было на уроках. Все мои великие фантазии о романтичном поцелуе на виду всей школы разбились вдребезги. Ой, да что там, такое только в кино бывает!

Князев сегодня скорее всего не играет, вчера его исключил из команды этот ужасный парень, которого величественно называют Ворон. Говнюк он, а не Ворон! Это ж надо быть таким злобным.

В любом случае, сейчас мои глупые девчачьи фантазии кажутся дикими… Этот поцелуй вряд ли избавил бы меня от издевательств. Возможно, он привел бы еще к более сильным издевательствам и насмешкам. Когда Ворон накинулся на Славу ни за что, я поняла, что Князев и сам особо не имеет привилегий, хотя он довольно популярен.

Я не сомневаюсь в нем, он стал бы меня защищать, как свою девушку. И он будет это делать в будущем! Слава не из тех, кто пасанет перед трудностями.

Однако сейчас не лучшее время…

Я признаюсь ему в чувствах. Позже. Это случится позже.

Не сегодня. И поцелует, но не так, как я хотела. Не на этом поле.

Но это случится. Это будет мой первый Настоящий поцелуй.

И все будет взаимно.

И самое главное — рядом не будет Ворона.

— Пошла! — физрук опускает ладонь вниз и открывает двери.

Сначала я теряюсь, но получив от него зловещий нагоняй зло блеснувших глаз, на своей предельной скорости разбегаюсь прямиком в центр поля.

Розовые ленточки моего костюма развиваются на ветру, ветер и шум в ушах стоит. Крики с трибун оглушают, а я бегу, не сразу поняв, что сейчас произойдет.

Не догадавшись, что меня выбрали целью для самого главного унижения этого сезона…

В ушах стучит все сильнее. Пульс зашкаливает на максимум. А в уголках глаз неприятно пощипывает.

Девчонки с цветными помпонами в руках окружают меня, будто стая голодных псов. Они ритмично пританцовывают, в такт музыке, смеются и с дикими воплями подталкивают в центр поля.

Я растеряна и мое лицо покрывается горячей испариной. В глазах все сильнее мутнеет.

Жадно выхватывая кислород рывками, несколько раз свалившись, стыдливо одергиваю задирающиеся и прилипающие к спине ленточки дурацкого розового костюма. Клюева, высокомерно усмехнувшись, наступает на одну из них, и та со свистом рвущейся ткани отваливается, оставляя за собой подол из длинных розовых ниток, торчащих во все стороны.

— Что вы делаете⁈ — кричу, словно безумная, снова запнувшись и свалившись ничком на поле. — Не надо!

Пытаюсь снять с себя поросячью голову, но мне это совершенно не удается. Дергаю ногами и поднимаюсь, вставая в коленно-локтевую позу. Хвостик выпячивается завитком кверху.

С трибун раздается голосистый хохот. Громкая музыка продолжает играть, команды из парней на перерыве, а девчонки из команды поддержки продолжают обступать меня. Мне с трудом удается что-либо разглядеть в разрезе глазок.

Задыхаясь, я понимаю, что стала главным героем сегодняшнего шоу. Все не так, как мне объяснил физрук. Всего этого я определенно не ожидала. Это ужасно больно, быть униженной на виду у всей гимназии, а также ребят из параллельного лицея.

Я не ожидала, что со мной могут сотворить такое. Каждую игру эмблема команды выставляется на показ публике. Это знак поддержки наших парней, это символ и дух победы!

Я не подумала, что это превратится в недостойную попытку унизить соперника. Отвратительно! Значит, Смирнов так и не забыл позорный проигрыш того сезона! Нас тогда и правда люто размазали. А он оказался очень злопамятным и мстительным…

Выставив все неудачной шуткой, школа с легкостью сможет замять небольшое оскорбление, доставленное другой команде, в случае предъявленного недовольства по поводу насмешки в виде поросенка.

Все продумано. Это шоу стало их главным блюдом на сегодня. Но самое главное, для девчонок это стало возможностью, чтобы унизить и растоптать меня!

Они все-таки нашли способ, чтобы отомстить мне. Я понимала изначально, что это произойдет. Но честно говоря, не думала, что так быстро…

Здесь никому не будет больно, кроме меня. Здесь все наслаждаются потрясающим шоу!

— Это кто у нас тут так противно визжит⁈ — насмешливо выкрикивает Кистяева в микрофон. И по футбольному полю тут же проносится громкий поросячий визг и увесистое «Хрю-хрю».

— Отстаньте! — кричу, но мой протест тонет в звуках музыки. — Нельзя так!

— Раздавим соперника!

Лежа животом вниз, все еще силясь снять накладную голову, чувствую, как еще одна ленточка, придавленная ногой одной из танцовщиц, тянется и с треском отрывается. А затем улетает, пущенная по ветру. Вместе с моим зигзагообразным хвостиком.

Еще пара минут и девчонки начинают витать в воздухе, выполняя стойки под музыку, льющуюся из колонок. Они красиво дергают ногами и шерудят помпонами.

Я все еще лежу на земле. Несколько раздражающих ниточек торчит из розового балахона, и с трудом поднявшись, я нервно отшвыриваю рваные остатки в сторону.

Как же бесит!

От безумных попыток устоять на месте меня шатает, я плохо удерживаюсь на ногах. Вижу, что народ на трибунах радуется, им все нравится. Многие снимают на телефон.

Команды восприняли шоу нормально, и даже соперники достойно оценили колкую шуточку. Парни вполне себе спокойно наблюдают, стоя в первом ряду, недалеко от меня.

Капитан соперников ухмыляется и перешептывается с одним из игроков. Уверена, они в долгу не останутся.

Капитан нашей команды — Ворон, стоит с абсолютно непроницаемым выражением лица возле внушительной музыкальной колонки.

Со скучающей миной на вечно мрачной физиономии взирает на происходящее.

Ворона никогда особо не цепляет развитие событий вокруг. Вот и сейчас он в стороне от всех, руки мускулистые сложил на груди, и временами незаметно так хмурится, будто его раздражают все, и он куда-то торопится.

А мне все жарче. Я задыхаюсь. Горячие капельки пота стекают, заливая шею. Кислород практически не поступает в легкие.

Голова кружится. Очень плохо становится. Мне срочно требуется свежий воздух!

Совершенно не подумав о том, что могла бы убежать, оставшись инкогнито, я хоть и с трудом, все же стаскиваю с себя поросячью голову.

Захватив воздух одним большим и громким движением губ, я откидываю тяжелый розовый мяч с ушками в сторону, он откатывается по газону, а я суетливо убираю с лица влажные пряди. Осматриваю толпу, и уверена — выгляжу жалко.

— Зачем ты показала свою опухшую морду, свинюха! — недоверчиво кривятся девчонки, остановив танец. — Надень обратно! Сейчас же! Было лучше!