Артур подходит и ложится рядом.
Выдыхаю.
Обнимает меня. Глаза закрываю. Медленно, размеренно дышу.
Чувствую чувственные поцелуи на своем лице.
От моего Артура пахнет сладостями…
Вкусно.
Просыпаюсь от солнечных лучей, застилающих помещение. Слишком ярких. Слишком щедрых. Слепящих.
Артур уже проснулся. Накинул пальто и деловито шерудит углями в камине. Покашливает хрипло.
— Ты заболел… — произношу с сожалением.
— Нет. Все хорошо, — с улыбкой. — Засоня. Отвезу тебя домой. Еще есть время собраться и не опоздать на учебу.
Сонно моргаю, глядя на него. В машине вспоминаю все мороком, будто мне это снилось. Артур иногда покашливает. Но когда я на него смотрю, нежно мне улыбается.
Уже дома Сабина не ругает меня. Кривит губы лукаво, мол, знаю, знаю все.
Собираюсь впопыхах, поглядывая в окно. Не приехал он еще?
Но он не приезжает.
От него приходит сообщение:
«Задержусь. Не волнуйся, я приду на учебу. Чуть позже. Вызвал тебе такси.»
* * *
В такси я прошу водителя заехать в аптеку. Покупаю основные лекарства.
Первые два урока он не приходит. Я не пишу ему. Он сказал, что будет.
Значит, так и будет.
Я все решила. Сегодня нас ждет важный разговор. Я расставлю точки над И. Чего бы мне это не стоило.
Все зашло слишком далеко. Пора распутываться. Всем.
Только почему такое скребящее предчувствие темноты внутри?
— Убожество… Как дела? — пока я задумчиво шагаю в толпе учеников, держа пакетик с лекарствами, меня в плечо пихает Танька Кистяева. Я отшатываюсь от нее, а она странно хихикает. — Ой, прости. Я не хотела.
Оборачиваюсь, с подозрением глядя, как она подходит к Светке и остальным девчонкам «их круга». Они смотрят на меня злорадно, и улыбаются противно. И меня передергивает. Как будто все как раньше.
Они меня уже не трогают. К хорошему быстро привыкаешь.
Но сегодня…
— Привет, — спотыкаюсь. Слава придерживает меня за локоть.
— Привет.
— Поговорим?
— Да.
Как он узнал, что я его ищу?
Заходим в свободный кабинет по математике. Вместо урока пустое окно, потому что учитель заболел, и Слава мне об этом сообщает.
— Маринка… — с улыбкой.
— Слав… — начинаю, держа пакетик с лекарствами. Руки слегка дрожат. Я должна ему сказать. Нельзя трусить. Я все решила.
— Это мне? — притягивает ладонь. Берет лекарства. — Ты знала! Идеальная девушка. Я еще сильнее разболелся. Ночью легкие выплевываю. Но пропускать не могу. Потом не вытяну. Держусь на уроках с трудом.
— Я должна сказать. Мы…
— Спасибо, — подходит ко мне внезапно, захватывает мое лицо ледяными ладонями. Наклоняется. И целует меня.
Я всегда об этом мечтала. Только мне…
Не вкусно.
Губы холодные… твердые…
Ладони чужие…
Я этого хотела?
Глаза не закрываю. Боковым зрением все замечаю.
Как в кошмарном сне…
Дверь открывается и входит Кистяева с гаденькой улыбочкой на лице. В сторону отходит, приглашающим жестом руки пропуская… Артура.
Он шагает широко, не глядя на нее.
Поцелуй прекращается.
Я делаю шаг от Славы.
Артур на месте замирает. На нас смотрит.
Энергетика от него мощная. Черная.
Убивающая.
Глава 31
— Ты так смотришь на меня… — шепчу, побелевшими губами. Глаза отвожу в сторону, потому что взгляд Артура становится еще более разрушительным. Темным и мрачным.
А мне становится холодно. Дико холодно.
Мы стоим в холле. Артур прислонившись к подоконнику в деланно-расслабленной позе. А я неуверенно топчусь рядом.
Побежала за ним, когда он молча вышел из класса, ничего не сказав нам со Славой. Просто вышел. А я бросилась следом. Перед глазами плыло, но я бежала, не обращая внимания на оклик Славы и на счастливую улыбочку Кистяевой, которой она озарила меня.
Плевать на всех, главное — сказать ему.
Это важно.
— Что ты хотела? — бровь удивленно взлетает.
— Объясниться, — восстанавливаем зрительный контакт.
Краснею.
— Зачем?
— Зачем?..
…
— Ты ведь ненавидишь меня.
— Что? — веки широко распахиваю. — С чего ты взял? Я… я…
Застываю. Молчу.
Долгая тишина. Очень долгая.
Смотрим друг на друга.
Сердце в висках гулом стучит.
Бум, бум, бум!
— Мне пора, — усмехается, сжимая челюсти. — Не хочу терять свое время на тебя.
Он не хочет терять время… на меня…
— Артур! — кричу ему в спину. Он оборачивается. — Я тебе кое-что принесла, — роюсь в сумке. Да где же? Где? Руки дрожат. Сумка падет и все содержимое сваливается на пол.
Происходящее словно в тумане.
Падаю на колени, пытаюсь собрать свои вещи.
Из каждого угла слышится зловещий смех. Отдается эхом в стенах школы.
Руки не слушаются, словно одеревенели. Ледяными стали. Замерзли. Пальчики замирают на рассыпанных вещах.
Озираюсь по сторонам и понимаю, что надо мной потешаются. От этого я начинаю задыхаться. Или потому что не могу найти слов? Очень важных слов. А может быть, он уже ушел? Неужели, он просто увидел этот ужасный глупый, ничего не значащий, поцелуй и не выслушает мои объяснения? Неужели, это конец? Я ведь… Не смогу…
Не смогу.
Без него.
Поднимаю глаза, в которых туман плавает. Артур все еще стоит в нескольких шагах от меня. Тяжелые ботинки, пальцы в карманах джинс, темная рубашка, элитные часы, идеальная укладка и безразличное выражение лица. Все как прежде мрачно, но по-другому в нем. Или это во мне по-другому…
Я не чувствую горечи, только растерянность. Будто я потерялась.
Или…
Сама потеряла что-то очень ценное и дорогое.
— Поможешь? — шепчу онемевшими губами.
Он смотрит на меня из-под опущенных черных ресниц. Густых, пушистых и длинных, скрывающих до неприличия красивые глаза.
Улыбаюсь кисло ему, в ожидании. Я и не верю, что он может не помочь. Я не верю.
Это ведь он. Мой Артур.
Он не сможет меня оставить.
Подходит ко мне уверенно, садится на корточки и быстрым движением огромной ладони сгребает мои вещи. Забрасывает их в мою сумку. Молча. Легко.
А я наблюдаю. Так и должно быть. Он рядом.
Наверно, мимо нас сейчас бредут любопытные школьники. Им всегда есть до нас дело.
Но в это мгновение мне все равно на них.
Есть только он. Его холодное выражение лица.
— Артур, а ты…
— Марина, — внезапно кладет ладонь мне на затылок и больно сдавливает. Стискивает. Я замираю и перестаю дышать. Наш зрительный контакт настолько сильный, что я выпадаю из реальности. Тону в его огромных черных зрачках, превращающих меня в пепел своей мощной энергетикой. — Не попадайся мне на глаза больше. Никогда.
Что?
— Ч-что?
Не сразу осознаю эти ужасные слова, который произносит родной голос. Чересчур резкий. Ему далеко до показанного безразличия.
Полностью выдает себя.
Артур эмоционально ухмыляется, отпускает руку с моего затылка и поднимается. Шагает от меня. А мне вот очень-очень-очень надо его догнать. Прямо сейчас.
Это самое главное. Самое важное.
Я тоже хочу подняться, но как только встаю и делаю несколько неловких шагов, спотыкаюсь о собственную сумку и распластавшись на полу звездой, приподнимаю голову. Снова звучит этот гадкий мерзкий смех. Да пошли они все к черту!
Он вернется. Он поможет.
Я под его защитой.
И действительно он возвращается. Встает возле меня. Высокий. Красивый. Мрачный. И будто бы…
Пугающий.
— Ты мог бы… — рвано шепчу я. — помочь…
Он все также стоит тенью и смотрит на меня свысока.
— Вот интересно, — достает внезапно несколько смятых листов из кармана и агрессивно усмехается, глядя на них. — Где опять пропадает твой немощный, которого ты так любишь? От которого у тебя прилив счастья и радости. Тепла и прочей подобной мути. Любовь всей твоей жизни. Не мог бы он помочь тебе? А то мне ох * ть, как надоело помогать забитым и прокаженным.
