– Кстати, о науке! – Малло многозначительно поднял палец. – Из достоверных источников стало известно, что наш профессор прибыл в Асти в сопровождении двух дам. Юных и весьма привлекательных.

Маги оживились.

– Я должен познакомиться с ними! – сообщил Алекс решительно. – Не поверю, пока не увижу собственными глазами, что...

– Добрый день, господа, – сказал профессор Довилас, материализуясь в проеме входной двери. – Трапезничаете?

– Профессор! – вразнобой воскликнула экспертная группа Управления безопасности, и все встали, приветствуя бывшего преподавателя.

– Присоединяйтесь к нам, – сделал приглашающий жест Ференц.

Ему дольше всех пришлось работать под началом Довиласа. Студентом он был любопытен, жаден до знаний и упрям настолько, что профессор сдался и позволил третьекурснику Малло посещать факультатив, куда допускались исключительно отличники последнего курса.

– Благодарю, – покачал головой Марк. – Вынужден отказаться. Я уже принял приглашение господина Биллингема отобедать с ним. Господа, я пришел поздороваться и снять неизбежные вопросы о нашем с вами… взаимодействии.

Маги обменялись быстрыми взглядами. Профессор выдержал лекторскую паузу и продолжил:

– Генерал Николаки любезно сообщил мне, что руководите группой вы, Малло.

– Да, профессор.

– В таком случае, рекомендую вам провести разъяснительную работу среди прочих сотрудников вашего Управления. Коль скоро мы имеем дело с коэффициентом трансформации больше единицы, извольте соблюдать меры безопасности как положено, а не как обычно.

– Да, профессор, – кивнул Ференц, чувствуя, как у него начинают гореть уши.

– Далее…

Натренированные умы следователей уже анализировали варианты развития событий, и пока что все выводы были неутешительны: если Марк Довилас заинтересовался этим делом, возвращения в счастливые студенческие годы не избежать, пусть даже профессор будет вежливо называть вас «уважаемый коллега» и будь вы хоть трижды специально уполномоченным на действия самого широкого профиля генералом Николаки лично.

– …таким образом, – продолжал тем временем Довилас, – сегодня я хотел бы ознакомиться с результатами вашей работы, если вы не возражаете.

– Разумеется, – нестройным хором ответили эксперты, лихорадочно прикидывая, как бы успеть собрать воедино записи и привести их в относительный порядок.

– Замечательно. – Профессор слегка склонил голову. – Я буду ожидать вас через… – Он бросил беглый взгляд на часы в углу. – …через три часа. Надеюсь, что расчеты воздействия по мере удаления от эпицентра вы произвели не менее чем по пяти вариациям?

– Конечно! – честно глядя в глаза бывшему куратору, заверил глава экспертной группы.

– Превосходно. – Профессор улыбнулся кривой улыбкой, до боли знакомой всем присутствующим. – Я полагаю, вы заметили легкое возмущение поля?

– Да, – осторожно подтвердил Ференц, пытаясь понять, в чем подвох.

– В поместье доставлен объект трансформации. Я сделал предварительные расчеты, они будут в вашем распоряжении. Можете сами сделать необходимые замеры полиморфического поля, нам будет полезно сравнить два независимых мнения. Ну, не буду вас больше задерживать. Малло, если вас не затруднит, занесите мне материалы по делу.

Профессор слегка поклонился коллегам и вышел.

– Н-да-с, – поднял брови Алекс.

– Боюсь, это только начало, – выразил общее опасение Николас.

– Когда мы подписывали контракт, – пожал плечами Антон, – никто и не обещал, что будет легко.

– Да, но никто не обещал и того, что я снова почувствую себя второкурсником, – возразил Николас.

– Господа, господа, – поднял руки Алекс, – радуйтесь, что это не мы руководим группой.

– И не мы несем отчеты на «ознакомление», – подхватил Антон. – И не мы, в случае чего, будем оправдываться, почему результаты расчета выходят за границы области допустимых значений.

– Господа, – сказал Малло, запуская пятерню в кудрявую черную шевелюру, – никто не прихватил с собой конспекты по нелинейным преобразованиям за четвертый курс?

Асти

Сумерки принесли прохладу, и чай пили на веранде, освещенной дюжиной фонариков под потолком. Веранда утопала в зелени. Весной и в начале лета стены буквально пропитывались запахом сирени и жасмина, а сейчас воздух был напоен сладковатым ароматом резеды и табака. Вдоль распахнутых окон были расставлены плетеные кресла и мягкие диванчики, на перилах крепились ящики с фиалками, среди цветов прятались пиалы с веществом, отпугивающим насекомых. Гости Ипполита Биллингема, желанные и незваные, отдыхали душой и телом.

Утром, снабженный целым букетом отцовских рекомендаций, Уильям отправился на виноградники. Ипполита Биллингема, следуя указаниям профессора Довиласа, вернули на стену, на то самое место, откуда в свое время его снял Себастьян, и строго-настрого запретили кому бы то ни было прикасаться не то, что к портрету или раме, но даже к стене, на которой означенный портрет висел. Экспертная группа провела в кабинете винодела все утро, что-то замеряя и записывая, а потом кабинет остался в полном распоряжении хозяина, который призвал на помощь племянника. Люди Николаки расставили по местам мебель, и Себастьян устроился за дядюшкиным столом, обложившись бумагами и бухгалтерскими книгами. Самое трудное – расчет заработной платы – уже сделал кузен Уильям, но оставались счета, треть которых не без помощи дяди удалось разобрать к полудню.

В полдень Себастьян сбежал на виноградники и до обеда помогал Уильяму. Виноградом он объелся, кажется, на ближайшие три года.

Всякий раз, получая в Ареццо низкий балл или резкий комментарий к эссе, молодой человек размышлял над тем, верно ли поступил, отказавшись от виноделия. Сейчас, в дядином поместье, все сомнения развеялись без следа. Хороший критик, писатель или журналист – это вопрос таланта, опыта, работоспособности плюс капелька – только капелька! – удачливости. А вот хороший винодел – это талант, талант и еще раз талант, который невозможно заменить ничем.

Из Оксера вернулся Каспер Клатц и немедленно был откомандирован обратно с новыми образцами для лаборатории. Каспер, может, и не обладал какими-то сверхвыдающимися магическими способностями, зато упрямством был наделен с избытком, и можно было не сомневаться, что затянуть сроки лабораторных исследований под его тяжелым взглядом никто не посмеет.

На обед экспертная группа в буквальном смысле слова приползла. Молодые маги, вдохновленные присутствием бывшего преподавателя, рвались в бой. Вымотанные, но довольные результатом проведенных исследований, после обеда они повалились спать и вышли из комнат только к ужину, после чего засели в библиотеке систематизировать данные, рисовать схемы и графики и писать отчеты.

…Тоненько пели цикады. Подул прохладный ветер, и Себастьян подал Эдвине шаль.

– Как продвигается ваше расследование, профессор? – спросил он у Довиласа, который устроился в кресле у двери и вытянул больную ногу. Трость он оставил у себя в комнате.

– Думаю, я вас порадую, – благодушно отозвался Марк. – Оно закончено.

– И каков вердикт? – живо поинтересовался Уильям.

– Средней удовлетворительности. – Профессор кивнул Эдвине, подавшей ему чашку с чаем, не спеша пригубил, поставил на подлокотник кресла. – Вашего уважаемого родителя в данный момент вернуть в надлежащий вид не представляется возможным.

– В данный момент? – уточнил Уильям.

– Именно.

– А когда будет можно? – спросила Эдвина.

– Этот ответ должна дать экспертная группа господина генерала. Однако надеюсь, что ждать уже недолго.

– А люди? – Себастьян прислонился к перилам.

– Они ушли за грань, – сказал Довилас. – Их нет в нашем мире. Завтра можно попробовать кое-то сделать. Но не поручусь, что все получится.

Появление на веранде Валентины в сопровождении Николаки вызвало заметное оживление среди примолкших гостей Асти. Генерал, любезно предложивший юной госпоже Хельм свою помощь, нес поднос со сладостями. Умопомрачительно запахло шоколадом и ванилью.