– Почему?

– Потому что на премьере присутствовала королевская семья, и я почти весь спектакль была занята тем, что рассматривала его величество и его брата, принца Стефана.

– А я бы хотела побывать в театре, – мечтательно сказала Валентина. – Пусть даже без короля и принца.

– Давай завтра сходим! Будут «Странники», сезон всегда открывается ими. Очень красивый спектакль, честное слово.

– Но ведь это очень дорого? – забеспокоилась девушка. – Кроме того, раз открытие сезона, значит, билеты раскуплены загодя, да еще, ты говоришь, на открытие приезжает сам король…

– Конечно, – сказала Эдвина, – билет в ложу мы уже не достанем, но если ты готова удовлетвориться партером… – она выдвинула ящичек стола и достала конверт из плотной бумаги. – Это должен был быть подарок мне на день рождения. Билеты в Оперу на открытие сезона. Я слышала, как она заказывала нам билеты еще в Танне. И знаешь, тете Августе не отказывают. – Девушка достала из конверта два кусочка гладкого картона с золотым тиснением. – Но тети здесь нет, зато есть ты и я!

– Винни, я тебя обожаю! – Валентина кинулась обнимать подругу.

Ранкона

Стук в дверь. Сначала вежливое «тук-тук», потом, не оставшись без ответа, громче и требовательнее. Себастьян с трудом оторвал голову от подушки и провел ладонью по лицу. Разлепить глаза удалось только с третьей попытки. Накинув гостиничный халат, молодой человек затянул пояс потуже, подошел к двери и сонным голосом спросил:

– Кто там?

– Полиция, отдел магозащиты, – сообщили из-за дверей.

Остатки сна в страхе бежали. Себастьян с трудом сдержал рвущееся наружу далеко не цензурное выражение и открыл. Перед ним стояли двое. Один постарше, наверное, ровесник дядюшки Ипполита, только, в отличие от сухопарого господина Биллингема, полноват и добродушен на вид. Второй – лет двадцати с небольшим, в новенькой униформе и с начищенной до блеска бляхой. Не иначе, новичок, приставленный к опытному ветерану набираться уму-разуму. Рядом неловко переминалась с ноги на ногу почтенная госпожа Марта, хозяйка гостиницы. Она ужасно не любила беспокоить без надобности посетителей, но разве откажешь представителям закона?

– Лейтенант Бланк, – представился тот, что постарше, – а это мой коллега, капрал Рене. Вы разрешите войти?

Себастьян посторонился, впуская их в номер.

– Присаживайтесь, пожалуйста, только у меня тут ужасный беспорядок, сами видите…

– Ничего страшного, – заверил его Бланк, опускаясь на стул. – Господин Брок, нам нужно задать вам несколько вопросов.

А вот молодой Рене явно из аккуратистов, подумал Себастьян: вон как морщится от разбросанных в беспорядке по стульям предметов одежды, а уж стоящий посреди комнаты ботинок (второй валялся в углу) он наверняка воспринял как личное оскорбление… Вот бы посмотреть на него после путешествия в грузовом поезде, где невозможно уснуть от грохота колес и недовольного бубнежа господина Биллингема.

Сойдя в Ранконе, Себастьян мечтал только об одном – добраться скорее до гостиницы и упасть в кровать. Извозчик за дорогу от вокзала содрал втридорога, но он слишком устал, чтобы торговаться.

Зато с гостиницей повезло. В «Луке и подкове» Себастьян уже останавливался. Он знал, что номера там без изысков и небольшие, зато чистые, все необходимое в них имеется (если, конечно, не считать предметом первой необходимости ванну размером с залив Монтрё), да и цены разумные. Дядюшка, разумеется, счел и эти траты транжирством, о чем не преминул поставить в известность племянника. Вместо ответа, молодой человек отнес портрет в ванную комнатку и закрыл дверь. После чего задернул плотно шторы на окне, разделся и уснул, кажется, еще до того, как его голова коснулась подушки.

Себастьян присел на край кровати, попытался кое-как пригладить взлохмаченные волосы и с горечью подумал, что мечтания о бритве так и останутся несбыточными до ухода полицейских: придется щеголять перед ними заспанной небритой физиономией.

– Вы позволите? – вежливо осведомился Рене, указывая на занавешенное окно.

Себастьян молча кивнул. Капрал раздернул занавески, закрепил их в петлях и поправил складки.

– Приношу свои извинения за ранний визит, – начал лейтенант Бланк, дипломатично опуская тот факт, что одиннадцать часов ранним утром никак не сочтешь. – Дело в том, что вчера вечером в отделе магической защиты Главного управления безопасности Ранконы было зафиксировано изменение потоков. Это изменение вызвал некий мощный артефакт седьмого-восьмого уровня, причем с явным черным присутствием в спектре. Согласно данным приборов поиска, этот артефакт локализован в гостинице «Лук и подкова», а конкретно – в вашем номере.

Влип, решил молодой человек. В Белфорде магов нет, а тут столица.… Теперь портрет, вероятнее всего, конфискуют, а его самого упекут в кутузку.

– Одну минуту, – мрачно сказал он, вставая (Бланк не пошевелился, на его лице не дрогнул ни один мускул, а вот капрал очень нежно положил руку на кобуру). – Я сейчас принесу этот артефакт. Он в ванной. Не беспокойтесь, – добавил он, – я не убегу, там нет окон.

При виде портрета Бланк привстал, а у его молодого коллеги натурально отвисла челюсть. Впрочем, лейтенант быстро пришел в себя и полез в карман. Вытащив оттуда жезл размером с карандаш, с крупным светящимся кристаллом на одном конце, он направил его на портрет и стал медленно водить по воздуху, описывая большие круги и при этом внимательно наблюдая за изменением свечения кристалла. Рене что-то лихорадочно строчил в блокноте.

– Как у вас оказался этот… предмет? – спросил лейтенант.

– Кого вы называете предметом?! – оскорбился господин Биллингем. – Я, Ипполит Феликс Эдмунд Биллингем Второй, не намерен терпеть подобные оскорбления! Это деловая поездка, а этот молодой человек – мой племянник и официальный представитель семейства Биллингем, так как в данный момент я несколько стеснен физически.

– Прошу прощения, господин Биллингем, – сказал Бланк после секундного замешательства. – Итак, вы находитесь в деловой поездке?

– Вас что-то смущает? – ехидно спросил дядюшка. – Если существует законодательное положение, ограничивающее юридические права граждан из-за превращения их в портрет либо иной предмет интерьера, я буду весьма признателен, если вы мне его процитируете.

Себастьян закатил глаза, но, отметив выражение лица аккуратиста Рене, улыбнулся про себя: судя по всему, с магическими воздействиями сотрудники госбезопасности уже привыкли иметь дело, а вот со знаменитым занудством господина Ипполита Биллингема еще не сталкивались.

В другое время Себастьян с удовольствием понаблюдал бы за этой дуэлью, но не сейчас. Представители закона при исполнении и вполне могут задержать гостей столицы до выяснения. А время не ждет. Поэтому, грустно вздохнув, молодой человек вмешался в увлекательную беседу, кратко изложив суть проблемы.

– …и вот я здесь, – закончил он рассказ и с надеждой взглянул на Бланка и Рене. Теперь его будущее, как он отчетливо понимал, зависело от того, поверят ли его рассказу.

– Почему вы не обратились в полицию у себя в Белфорде? – спросил Рене.

– Потому что нападение было магическим, – пояснил Брок, – а в Белфорде нет магов. Никаких. Это земли виноделов, вы же понимаете. Мое заявление неизвестно сколько времени пылилось бы в папке, пока полиция запрашивала бы Ранкону, пока приехал бы кто-то вроде вас. Вот я и решил сам ехать в столицу. Показалось, что так будет разумнее всего.

– Магические артефакты выше пятого уровня подлежат обязательной регистрации в отделе магической безопасности, – заметил капрал. – Вас должны были поставить об этом в известность на вокзале, и вам следовало сразу же прийти к нам.

– Я просто забыл об этом. Понимаете, вчера я был уже не в силах ехать куда-либо, поэтому решил оформить все сегодня утром. И вот проспал, – виновато развел Себастьян руками.

– В таком случае, господин Брок, настоятельно рекомендую вам не затягивать! Обязательно зайдите сегодня же в Управление и зарегистрируйте артефакт. И подайте официальное заявление о происшествии в Белфорде, чтобы делу дали ход!