Он кивнул, почти серьёзно. Почти — потому что Лукас не умел быть серьёзным до конца.

— Знал, что ты не сломаешься.

Он какое-то время просто смотрел на меня. В его взгляде не было пошлости — только интерес. И, как всегда, та самая ухмылка, будто он знал что-то, чего не знали остальные.

— Ты вообще в курсе, — протянул он лениво, — что, когда ты работаешь, это чертовски… привлекательно?

Я приподняла бровь, не поднимая взгляда от ткани, которую как раз собиралась закрепить булавками.

— Лукас…

— Что? — невинно усмехнулся он. — Я просто говорю, как есть. Никто не запрещал телохранителям иметь вкус. А уж тем более — глаза.

Я подняла взгляд, скрестила руки на груди и наклонила голову.

— Если бы Марко это услышал…

— …он бы меня убил. Да-да. Я уже чувствую, как моё тело падает в море, обвязанное чем-то тяжёлым, желательно — дизайнерским, — он театрально закатил глаза. — Но признайся, хоть чуточку польщена?

Я усмехнулась, но вместо ответа продолжила фиксировать ткань. Он обошёл стол, всё ещё с той же ленивой улыбкой.

— Ладно, ладно. Я уйду по-хорошему. Но раз уж мы заговорили о красивых девушках…

Он замер, подался чуть ближе.

— Как там твоя подружка, а? Анна. Эта с огнём в глазах. Уехала, даже не оставила свой номер. Чертовка.

Я фыркнула.

— Ты серьёзно сейчас?

— Абсолютно. Я был к ней почти нежен — по-своему. И что получил? Тишину. Может, ты мне сейчас дашь её номер, а? По старой дружбе.

Я прищурилась, натягивая ткань на манекене.

— Только если она сама разрешит. Я не собираюсь быть посредником в твоих глупых планах по соблазнению моей лучшей подруги.

— Ну так давай ей позвоним и узнаем, — сразу оживился он. — Прямо сейчас. Без бумажной волокиты. Современно. Демократично. По справедливости!

— Ты невыносим, — пробормотала я, доставая телефон. — Если она скажет «нет», ты заткнёшься и забудешь об этом?

— Клянусь своей кожаной кобурой.

Я закатила глаза и нажала вызов. Он тут же хлопнул в ладони:

— На громкую!

Я фыркнула и нажала соответствующую кнопку.

— Алло? — прозвучал голос Анны, немного сонный. — Ли, ты в порядке?

— Да, — я улыбнулась. — Прости, что поздно. Но у нас тут... гость.

— Гость?

— Привет, чертовка, — протянул Лукас с тем самым ленивым тоном, от которого у девушек либо катится глаз, либо дрожат колени. — Надеюсь, я не слишком сильно разбил тебе сердце своим исчезновением.

Пауза.

— О боже, — сказала Анна. — Только не ты.

Он усмехнулся.

Я едва сдерживала смех.

— Мне нужен твой номер, красавица. По старой страсти.

— Ты не видел моего лица, когда говорил это, — ответила она. — А я, между прочим, ем макароны в халате и с маской из угля. Очень страстно.

— Так и знал, что мы созданы друг для друга.

— Лукас, ты забавный. Но я всё ещё держу на тебя зуб.

И вдруг её голос стал чуть мягче:

— Но, может быть… может быть, Лия даст тебе мой номер. Если пообещаешь, что не будешь присылать свои селфи с голым торсом и оружием.

Он театрально схватился за сердце:

— Разве я способен на такое… не сделать?

Я вздохнула, отключила громкую связь и бросила на него взгляд.

— У тебя будет её номер. Но если ты облажаешься, я лично сошью тебе костюм из наждачки.

— Это будет моя лучшая боль, — хмыкнул он.

Мы уже почти смеялись, когда Лукас вдруг замолчал. Переход был резким, будто кто-то резко выключил свет.

Он посмотрел на меня. Потом — на телефон.

Задержался.

— Ты вообще в курсе… — начал он осторожно, — …что с твоей подругой происходит?

Я напряглась. Резко.

Медленно подняла взгляд.

— Что ты имеешь в виду? — в голосе звенела угроза.

Он посмотрел на меня с намёком — «ты уверена, что хочешь это говорить при ней?».

Я кивнула.

Он вздохнул, и заговорил уже не с иронией, а мягко:

— Анна, ты ничего не видела сегодня, да?

— Что должна была? — услышался её голос из динамика. Уверенный, спокойный… пока.

Лукас провёл рукой по затылку.

— Утекли фотографии Лии.

Те, что сняты в спальне. Очень личные. Кто-то выложил их в сеть. Мы уже работаем над этим, но... слухи разлетаются быстро.

Секунда молчания. Другая. Я уже знала, что за этим будет.

— Что?! — выдохнула Анна, и голос её сорвался. — Ты серьёзно сейчас?!

— Мы не хотели говорить тебе через телефон, — тихо сказала я, сжав в руках ткань. — Прости. Просто всё так быстро…

Но Анна уже почти кричала:

— Кто это сделал?! Кто посмел?! Я убью их!

Ты в порядке? Скажи мне, Ли! Ты дышишь? Ты вообще как… ты держишься?

— Я держусь, — ответила я. — И Марко уже их ищет. Он... делает всё.

Лукас, чуть улыбнувшись, добавил:

— И я, кстати, тоже. Мы найдём этих мразей.

Наступила пауза.

И потом Анна, мёртво спокойно, сказала:

— Лукас. Если ты найдёшь их первым. И если ты убьёшь их.

Я тебя поцелую. По-настоящему.

Даже с языком.

Лукас расплылся в довольной ухмылке:

— Вот теперь у меня появилась реальная причина стараться.

— Только не облажайся, ясно? — добавила она. — Я тебя поцелую. Но потом всё равно ударю.

— По рукам, тигрица, — хмыкнул он.

Я ещё не успела выдохнуть, как экран телефона снова загорелся.

Марко.

Сообщение было коротким, без лишних слов:

Ты где?

Сердце отозвалось мгновенно. Пальцы сами начали печатать:

В ателье. С Лукасом.

Точка. Отправить.

Я даже не успела подумать о формулировке.

Ответ прилетел почти сразу:

Лукас?

Я смотрела на экран и будто чувствовала, как в этих двух словах — ревность, напряжение и попытка сохранять хладнокровие.

Что он там делает?

Я подняла глаза на Лукас, который спокойно рассматривал один из моих корсетов, будто не подозревал, как его имя сейчас взрывает чью-то голову.

Я снова посмотрела на экран и набрала:

Пришёл проверить, всё ли в порядке. Поговорили. Ничего серьёзного.

Секунда. Другая.

Потом:

Я скоро приеду.

Коротко. Жёстко. Без вариантов.

Я опустила телефон и тихо выдохнула.

— Ты официально вызвал бурю, — сказала я Лукас.

Он обернулся через плечо и лениво усмехнулся:

— А я что? Я просто стоял. И флиртовал. Без рук, между прочим.

Я покачала головой и вернулась к эскизам.

Марко

Он вошёл без стука.

Как будто всё по-старому. Как будто он всё ещё тот, кто имел право заходить в мой кабинет, не спрашивая. Как будто его не понизили. Как будто он забыл, кто он теперь есть.

Я сидел за столом, сжимая в руках телефон, когда дверь распахнулась.

— Нам надо поговорить, — сказал Андреа и вошёл, не дожидаясь разрешения.

Я даже не сразу поднял взгляд. Просто выдохнул. Долго. Медленно. Потому что если бы посмотрел сразу — мог бы врезать.

— В городе начинают говорить, — продолжил он. — Что ты теряешь хватку. Что ты стал… мягче. Солдаты тоже это шепчут. И это опасно, Марко. Очень опасно.

Я медленно отложил телефон, встал. Внутри всё звенело.

— Ты вошёл без стука в мой кабинет, — проговорил я тихо, — в то время, когда твой статус был снят лично мной. И сейчас ты стоишь здесь и говоришь мне, что я теряю влияние?

Он не отступил. Только склонил голову чуть вбок, почти вызывающе.

— Я говорю тебе то, что происходит. Лучше услышать это от меня, чем от пули в спину. Я всегда был рядом, Марко. И хочу остаться. Но ты не можешь отрицать, что люди чувствуют твою... слабость. Женщина. Фото. Паника. Это всё ломает твою репутацию.

— Женщина, — повторил я.

Он понял, что ошибся. Но было поздно.

Я подошёл ближе, в упор. В глазах было столько холода, что даже стены рядом могли покрыться инеем.

— Ещё раз назовёшь её так — и я сломаю тебе челюсть, Андреа.

Тот выдохнул, сжал пальцы, но не отвёл взгляд.