Я почти не осознавала, куда бегу, но ноги несут меня на автомате, и я оказываюсь в коридоре, который ведет к лестнице. Вдруг кто-то поворачивает за угол, и я сталкиваюсь с Ризом. Он буквально падает на меня, но, ловко вырулив, успевает подхватить меня за плечи, чтобы не уронить.

Он останавливается и внимательно смотрит на меня, мгновенно замечая, что что-то не так. Его глаза полны тревоги, и даже через этот весь хаос я чувствую, как его забота пронзает меня.

— Лия, что случилось? — спрашивает он тихо, осторожно. — Ты в порядке?

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но вместо слов меня охватывает такая боль, что я едва не разрыдаюсь. Я быстро поворачиваюсь, сдерживая слёзы, и, не выдержав, задыхаюсь:

— Риз, мне… мне всё-таки нужна твоя бутылка виски. Пожалуйста.

Его лицо сразу меняется — он понимает, что это не просто шутка или просьба по привычке. В его глазах появляется не только сочувствие, но и нечто большее. Он кладёт руку на моё плечо и кидает быстрый взгляд в сторону, как будто пытаясь понять, что происходит.

— Держись, Лия, — говорит он, мягко. — Я принесу.

Марко

Когда Лия выбежала, я остался стоять как идиот. Мир вокруг как будто исчез, и я остался один на один с тем, что только что случилось. Мы слились в поцелуе — страстном, безумном, и от этого у меня всё внутри оборвалось. Она была мне нужна. Я знал это ещё до того, как она меня поцеловала, но теперь это стало чётким, как удар по голове. Я был чертовски одержим ею. И поцелуй показал, что она не так уж и равнодушна ко мне. Это меня подстегнуло, дало уверенности.

Я не собирался больше тормозить. Всё, что я считал важным, — это она. И я не буду сидеть сложа руки. Я прямо сейчас был готов поставить на всё, чтобы вернуть её.

Я схватил телефон и набрал номер Лукас.

— Лукас, слушай сюда, — сказал я резко, без приветствий. — Закрывай два зала на церемонию. Прямо сейчас. Ты, Сэм и Виктор — возьмите всё под контроль. Чтоб никто не вышел!

Он не сразу ответил. Я слышал, как он перебирает мысли, пытаясь понять, что происходит.

— Подожди, что ты... как ты вообще...? — его голос был полон недоумения. — Ты что, с ума сошел? Это свадьба, Марко!

Я сжал зубы, чувствуя, как нервно пальцы сжимаются на телефоне.

— Я сказал — закрывай всё. Я не жду, Лукас. Всё или ничего. Это моя свадьба, и я буду делать всё по-своему.

Лукас всё ещё не мог поверить, но я чувствовал, что он понял: я настроен решительно.

— Ты точно уверен? — он снова спросил, и я мог услышать в его голосе осторожность, но я был слишком решителен.

— Да. Закрывай. Не спрашивай почему, просто делай, как я сказал, — голос стал твёрдым, как камень. — И никаких компромиссов. Понял?

Секундное молчание. Я видел, как этот разговор будет резать его по всем швам, но выбора у него не было. Он знал, с кем имеет дело.

— Понял, — ответил он, и я услышал, как он сдался.

Через час я шагнул в зал, где уже собрались гости, и вся эта атмосфера, как будто уже что-то должно было случиться, только подогревала мою решимость. Остановился у микрофона, и, даже не давая никому прийти в себя, заявил:

— Свадьбы не будет.

Тишина. Молчание. Все замерли, как будто я взорвал что-то. Моника, мать Карины, не смогла сдержать своего гнева. Она встала, глаза её горели от ярости, губы сжались, как если бы она могла разорвать меня на части.

— ЧТО ЗНАЧИТ "НЕ БУДЕТ"? — она вскинулась с места, её голос звенел от ярости. — ТЫ СЕБЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, СКОЛЬКО МЫ ВСЁ ЭТО ГОТОВИЛИ?! СКОЛЬКО ЛЮДЕЙ?! ТЫ ОБЕЩАЛ! КАРИНА ГОТОВИЛАСЬ! МЫ ВСЕ!

Её лицо было багровым, глаза метали молнии, как будто сейчас кинется на меня.

Я молчал. Смотрел прямо, вгрызаясь взглядом в точку над её головой. Пока не заговорил Андреа.

— Марко, — его голос был тихий, но твёрдый. — Ты же понимаешь, что ты сейчас делаешь? Ты рушишь всё. Ради чего? Это наш союз. Наше будущее.

— Я знаю, что делаю, — бросил я. — Я спасаю себя от жизни в клетке.

Я чувствовал взгляды. Жгучие. Но один был особенным. Я нашёл его.

Мама сидела в начале зала. Спокойная. Вся такая сдержанная, как всегда. Но когда я встретился с ней взглядом — она молчала. Только еле заметно кивнула. В её глазах было… одобрение.

И чертовски тихое понимание.

А потом я увидел её.

Лия.

Она сидела рядом с отцом. Между ним и каким-то х*ром, которого я впервые видел в жизни. Я уже на автомате запоминал, как он выглядит. Его волосы. Его тупую ухмылку. Его руку, лежащую слишком близко к её локтю. Если бы не вся эта сцена — я бы уже подошёл и вышиб ему зубы.

Но я смотрел только на неё. На её лицо.

Шок.

Она даже не пыталась скрыть эмоции. Наши глаза встретились, и, как ни странно, мне стало… легче. Она смотрела на меня, как будто не верила. Как будто ждала, что я сейчас всё перечеркну.

И я перечеркнул. Всё. Но только не её.

Я сделал шаг вперёд, встал прямо перед всеми. И, глядя прямо в её глаза, громко и отчётливо сказал:

— Я женюсь. Но не на Карине. Я женюсь на Лии. На старшей дочери.

Зал будто выдохнул. Кто-то ахнул. Кто-то начал вставать. Моника закричала что-то нечленораздельное, Андреа выругался, но я больше ни на кого не смотрел.

Только на Лию.

И мне было абсолютно пох*й, что сейчас будет дальше.

Только я встретился взглядом с Лией — только в её глазах появилась искра… как всё разнесла к чертям Карина.

— ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?! — раздался истеричный крик сзади.

Я обернулся — и, чёрт возьми.

Карина.

В свадебном платье. Белом, сверкающем, с фатой и лицом, искажённым яростью. Она выглядела как невеста… с адскими замашками.

— Ты... женишься на Лии?! — закричала она и буквально влетела в центр зала, волосы развеваются, губы дрожат. — На этой сучке?! Моей сестре?! Ты с ума сошёл, Марко?!

— Карина, — начал отец, но она подняла руку, словно собиралась ударить кого-то прямо сейчас.

— ЗАТКНИСЬ, ПАПА! Ты знал?! Все знали?!

Я сжал кулаки.

—Заговоришь ней — при мне — так, ещё раз, и я забуду, что мы когда-то были даже знакомы.

— Ах, ты ещё её защищаешь?! — Карина перешла грань, её голос дрожал от бешенства. — Ты, значит, трахался с ней за моей спиной?!

Лия дёрнулась, глаза расширились, но я шагнул вперёд.

— Осторожнее, Карина. Я сдерживаюсь из последних сил.

Она металась глазами между мной, Лией и Моникой, которая уже поднималась с места с перекошенным лицом.

— Мама, скажи хоть ты что-нибудь! Скажи ему, мама! Он разрушает мне жизнь! — Карина почти захныкала, но в глазах был чистый яд.

— Он не разрушает тебе жизнь, Карина, — раздался наконец голос Моники, ядовитый и колючий. — Он делает нас посмешищем. Ты хоть понимаешь, как это выглядит со стороны? Всё, всё коту под хвост из-за какой-то…

— Ещё одно слово, Моника— прорычал я, обращаясь к ней на «ты» впервые в жизни.

Я снова шагнул вперёд — ближе к центру зала, к алтарю, к Лие. Сердце колотилось как бешеное, но голос мой был спокоен. Опасно спокоен.

— Ах да... чуть не забыл.

Я повернулся к собравшимся.

— Все входы и выходы уже закрыты. — сказал я, глядя прямо в глаза Андреа. Лукас, Виктор и Сэм по моей команде перекрыли все. И никто, слышите меня? НИ-КТО не выйдет отсюда, пока Лия не согласится выйти за меня замуж.

Раздался гул голосов, кто-то вскочил, зашептал. Паника начинала нарастать.

Андреа вскочил с места.

— Ты спятил?! — рявкнул он.

— Это моя свадьба, бл*ть! — взревел я. — Или вы все забыли, КТО я, и ЧТО я могу?!

Карина попятилась, впервые испугавшись. Моника схватилась за жемчуг на шее, будто он мог её спасти.

Я снова повернулся к Лие. Она не двигалась. Только смотрела на меня. Шок. Боль. Возмущение. И… капля чего-то другого. Того самого, что было между нами.

— Я не дам тебе уйти, Лия. — тихо, но с ледяной уверенностью. — Семь лет я искал тебя. С ума сходил. Потерял всё. И если ты думаешь, что я отпущу тебя снова…