Он остался внутри меня. Его грудь ритмично поднималась и опускалась, ладонь лежала на моей щеке. Мы дышали в унисон. Двое. Одно тело. Одно сердце.

— Мы с этого начнём, Лия, — прошептал он, — а не закончим.

Я улыбнулась сквозь слёзы.

Марко

Я не мог перестать смотреть на неё, даже когда мы ехали в машине.

Лия сидела рядом — растрёпанная, уставшая после вечера, но всё ещё такая же красивая, будто вся ночь была ей подвластна. В глазах — спокойствие, которого я не видел раньше. Может, впервые в жизни она чувствовала себя на своём месте.

И я хотел, чтобы так было всегда.

Когда мы приехали домой, я обнял её у самой двери, прижал к себе, прижал к сердцу.

— Я не спал нормально с тех пор, как ты ушла тогда утром, — сказал я.

Она вскинула взгляд, зрачки распахнулись.

— Тогда, — повторила она тихо. — Я помню…

— Сегодня — не убежишь.

Она усмехнулась и подалась ближе.

И в ту ночь, впервые за всё это время, я просто держал её рядом. Не трахал. Не срывал одежду. А держал. В своей постели. В своих руках. Там, где ей было место.

Утро.

Солнце пробивалось сквозь полупрозрачные шторы, лениво скользило по её коже.

Лия спала, прижавшись ко мне. Ноги переплетены, волосы на груди, дыхание спокойное.

Я наблюдал. Впитывал. Хранил этот момент, как святыню.

Но потом я сорвался.

Потому что её бедро оказалось слишком близко к моей паху. Потому что её грудь так сладко прижималась к моему боку. Потому что я — мужчина, а она — моя единственная слабость.

Я провёл рукой по её животу, медленно, чтобы не разбудить, но

всё равно почувствовал, как она чуть вздрогнула и издала сонный звук.

— Марко… — пробормотала она, не открывая глаз.

— Угу, — прошептал я, проводя языком по её плечу, затем — ниже. — Утро. И я голоден.

Я резко притянул её за талию, раздвинул её ноги и вжался бёдрами в её спину.

Она застонала, и я услышал, как её дыхание стало прерывистым.

— Мы только проснулись, — пробормотала она, но это прозвучало скорее как приглашение, чем протест.

— А я хочу тебя. Такой — с опухшими от сна губами и голыми бедрами.

Я перевернул её на спину, резко, но не грубо. Уткнулся лицом в её грудь.

Потом — ниже.

Я заставил её стонать, выгибаться, сжимать простыни пальцами, пока она не задохнулась в собственном оргазме.

— Чёрт… — прошептала она, когда я наконец вошёл в неё. — Марко, ты…

— Грязный ублюдок? — усмехнулся я, вбиваясь в неё глубоко, быстро, с нарастающей жаждой.

— Да, — выдохнула она и выгнулась навстречу. — Мой грязный ублюдок.

Секс был быстрым, яростным. Ни намёка на утреннюю нежность. Только страсть, власть, одержимость.

Я кончил внутри неё с рыком, вгрызаясь в её шею.

А потом упал рядом, тяжело дыша.

Она повернулась ко мне на бок, хмыкнула.

— А ты говорил, что не спал нормально… — дразняще произнесла она.

— Я не говорил, что не хочу тебя сожрать заживо после того, как высплюсь, — ответил я, откидываясь на подушки.

Она встала, накинув мою рубашку, которая была ей до колен. Волосы растрёпаны, грудь видно сквозь ткань. Я снова почувствовал возбуждение, но лишь сжал зубы.

— Куда это ты? — спросил я, наблюдая за ней, как за добычей.

— В студию. Хочу творить красоту. А ты?

Я подошёл к ней сзади, обнял, поцеловал в шею и прошептал:

— Сделаю мафию ещё красивее. Работа зовёт. Но если ты не вернёшься ко мне к ужину — я тебя найду.

Она рассмеялась, вывернулась из моих рук и исчезла за дверью, оставив за собой аромат ванили и утреннего секса.

И чёрт возьми…

Я был самым счастливым ублюдком на земле.

Через пару часов я уже сидел в кабинете, напротив — Лукас, с неизменным кофейным стаканом в руке и папками, в которых хранились грязные секреты этого города.

— Вот, — бросил он на стол распечатку со спутника. — Склад на юге. Бывшая территория Гальярди. Вчера в три ночи включили свет. Без предупреждения.

И, как будто этого мало — Андреа передал координаты, сказал, что там движение: то ли временная точка перегрузки, то ли кто-то тестирует охрану. Его источник уверен, что что-то там назревает.

Я склонился над столом, вглядываясь в карту.

— Мы же чистили этот район.

— Именно, — кивнул Лукас. — Но, видимо, кто-то решил, что юг снова ничей. Или просто проверяет — насколько мы расслабились.

Он щёлкнул ручкой, взглянул на меня:

— Если хочешь, могу выслать туда парней. Или сам поеду. Так, на всякий случай.

Я покачал головой:

— Поедем вместе. Рикко, двое из новой волны, ты и я. Пусть эти юнцы узнают, как пахнет настоящая кровь, а не симуляции на тренировках.

— А ты точно справишься, капо? Не переутомился там, с женой своей? — Он сделал невинное лицо, но глаза блестели от язвительного удовольствия. — Охранники, что были сегодня в ночном дежурстве, до сих пор ходят красные. Говорят, поднялись на этаж, когда ты был с ней, и услышали… ну, всё. Один из них даже пытался заявить, что это, возможно, кошка. Другой сказал, что теперь ему нужна исповедь и отпуск.

—Иди к черту — Я закатил глаза, но на лице расплылась усмешка.

— Поздно, я уже сижу у тебя в кабинете. — Он откинулся назад и сцепил руки за головой. — Кстати, ты знаешь, что теперь в коридорах зовут тебя не иначе каксумасшедший в любви. Безумно влюблённый. Или просто безумец.

Он развёл руками:

— Ты испортил мафиозный имидж. Женился, устроил свадьбу, где чуть не убил человека, и теперь трахаешь жену так, что даже охрана нервно сбегает вниз курить. Кто ты теперь, а? Дон из романтического романа?

Я встал, обошёл стол и хлопнул его по плечу.

— Я всё ещё тот, кто может выстрелить тебе в ногу, не моргнув.

— О, я верю. Но сначала поужинай со своей женой. А то, как ты в неё вцепился, у меня ощущение, что ты и на склад пойдёшь с ней за руку.

Я засмеялся. Громко, впервые за долгое время. Потому что, несмотря на язвительность — это был Лукас. Мой брат. Единственный, кто мог сказать мне такое и не получить пулю в ответ.

Имя на дисплее заставило меня моментально забыть о всех шуточках.

Нэйтан

Наш айтишник. Молчаливый, параноидальный и, пожалуй, самый незаменимый человек после Лукас. Он не звонил просто так. Никогда.

Я ответил мгновенно.

— Говори.

— У нас проблема, — без предисловий сказал он. Голос ровный, но я уловил в нём тревожный оттенок. — Минут десять назад кто-то пытался проникнуть в защищённый сегмент нашей сети. Тот, что под имением.

— Он вошёл? — коротко.

— Нет. Я его выкинул. Но, Марко… — пауза. — Это был не случайный взлом. Не бот. И не внешняя атака.

Я напрягся. Рядом Лукас перестал двигаться.

— Объясни.

— Кто-то изнутри. — Голос Нэйтана стал глуше. — Он вошёл через резервный порт, о котором знают только несколько человек. Причём действовал аккуратно. Без шума. Как будто искал что-то конкретное. Не просто копал — знал, где рыться.

Я сжал зубы.

— И?

— И он исчез. Как призрак. Ушёл раньше, чем я успел проследить путь. Очистил след, сменил маршрут, перебросился через три сервера, прежде чем я его заблокировал. Это был не новичок, Марко. И уж точно — не посторонний.

— Ты уверен, что это был свой?

— На девяносто девять процентов. Он работал слишком чисто, слишком уверенно. Как будто знал систему изнутри.

Он замолчал на секунду, а потом добавил:

— И он искал не деньги. Не схемы. Он пытался добраться до закрытого архива.

Я почувствовал, как внутри меня начинает подниматься холодный, ледяной гнев.

Лукас смотрел на меня, уже не как друг, а как правая рука. В ожидании приказа.

— Продолжай отслеживать, — сказал я в трубку. — Подними всё. Архивные логи, системные коды, зеркала. Если узнаешь хоть что-то — сообщишь мне лично. Немедленно.