И вот мы здесь, в южной части Ямайки, наслаждаемся теплым майским днем, ни одна из нас не там, где хотела бы быть в жизни.

По телевизору внезапно прекратились показы "Янкиз эйч", сменившись саундтреком к новостям. — Мы прерываем этот канал экстренными новостями. Всего несколько минут назад полиция Нью-Йорка вытащила тело из реки Гудзон. Следователи говорят, что убийство похоже на работу профессиональных убийц: мужчине выстрелили в стиле казни — дважды в голову, по одному в каждый глаз, – прежде чем сбросить в воду.

— Ради всего святого. — Кали вышла из-за открытого капота, вытирая жир с рук полотенцем, прежде чем выбросить его. Она схватила телефон, набирая номер, и вошла в дом, не сказав больше ни слова. — Я же говорила тебе похоронить их на кладбищах...

Мой пульс участился от предвкушения.

Она думала, что за всем этим стоит Тревор. Вот как семья Су отмечала свои попадания: две пули, по одной в каждом глазу, чтобы символизировать отсутствие тупиков. 失明. Слепота. Другими словами, не лезь не в свое дело.

— Жертва была опознана как Джастин Кэмпбелл, сын сенатора Томаса Кэмпбелла. Считается, что нападение было ответом на нынешнюю политическую кампанию сэра Томаса Кэмпбелла...

Меня поразило воспоминание о том, как он сидел за одним столиком с братом Кали в ночном клубе. Возможно, он был связан с Су.

— Ты знала его? Он тебя больше не побеспокоит.

Он лишил жизни случайного человека за неуважение ко мне.

— Я не джентльмен.

Тепло разлилось по моему животу, прежде чем опуститься еще ниже.

Я клялась, что я не психопатка, но теперь я не была так уверена.

Вскоре вернулась Кали, и я решила больше не оставаться в неведении. Размышления о нем не принесли бы мне никакой пользы; мне нужна конкретика из надежного источника.

— Итак... — Я начала после того, как выпила немного воды. — Что за дело с тем парнем из клуба?

— Кто? — Спросила она из-за открытого капота машины.

— Ну, ты знаешь, тот, из клуба Франчески. — Когда больше никаких подтверждений не последовало, я вздохнула и продолжила. — Тот, что сидел за столом Тревора? Казалось, что они знали друг друга.

— О... — В ее голосе прозвучало узнавание. Она повернулась ко мне, вытирая жир со своей загорелой кожи. Я жду, пока она просто смотрела на меня с самым большим раздражением на лице. — Девочки сказали, что между вами что-то было.

Я усмехнулась. — Ага, судебный запрет.

— Я имею в виду, вы действительно ушли вместе...

— Потому что Франческа заставила его отвезти меня домой!

— Он отвез тебя домой? — Кали сдвинула брови. — Ты пригласила его войти?

— Что? Нет! Я его даже не знаю...

— Его зовут Зак Ди’Абло.

Diablo³.

Хм. Подходит.

— И ему двадцать четыре. Они с Тревором, типа, лучшие друзья. Знают друг друга много лет. — Кали продолжала, ее озорная улыбка стала шире. — Ты пуэрториканка, он мексиканец… Вы можете непристойно разговаривать друг с другом по-испански.

Она засмеялась, пока я потираю виски. — Итак, как он связан с бизнесом? Он работает на Тревора?

Это заставило ее рассмеяться. — Боже, нет. Он… ну… поставщик для Коза Ностры...

— Закари — наркодилер, — невозмутимо ответила я.

Кали цыкнула на отсутствие у меня энтузиазма, но не стала этого отрицать. — Он ненавидит, когда люди называют его полным именем.

Я ухмыльнулась.

Пытаясь справиться со своим гневом, я посмотрела на свои часы Cartier... Два часа ночи. Моя смена закончилась без происшествий, как обычно, за исключением мужчины, чей взгляд я чувствовала на себе всю ночь. Хотя всякий раз, когда я бросала в его сторону взгляд, он был занят чем-то другим.

Я не могла поверить, что он снова заявился в Renato, на мое рабочее место. Спрашивал обо мне.

Ему нужно оставить меня в покое.

Ничто не выбивало меня из колеи; никогда. И все же, он выбил меня из колеи сегодня вечером. По какой-то причине у меня было плохое предчувствие по этому поводу; по поводу него. Я просто не могла понять, что это...

Я хотела ударить этого человека ножом. Несколько раз. Яростно.

Швейцар открыл парадные двери Renato из стекла и золота, и я улыбнулась, прежде чем выйти. Ветер хлестал мои волосы по лицу, а дождь был таким сильным, что причинял боль. Я подняла голову и увидела черный Brabus G-wagon, медленно выезжающий из подземного гаража.

Черт.

Я поспешила вниз по черной матовой лестнице здания и направилась в противоположном направлении.

Машина остановилась рядом со мной, пассажирское стекло опустилось.

— Садись в машину. — Голос Закари обволакивал меня и сжимал. Его тон был еще более напористым, чем раньше, посылая странное ощущение по всему моему телу.

Я на самом деле рассмеялась. Кем он себя возомнил?

— Хм... Нет.

— Садись в машину, Мария.

— Скажи, пожалуйста, Закари. — Я остановилась и посмотрела на него с дразнящей, милой улыбкой на моих блестящих губах, скрывающей тревожное учащение пульса.

Он ухмыльнулся тому факту, что я тоже знала его имя.

Учитывая, что я узнала его имя – и кое–какую другую информацию — от наших общих друзей, я предположила, что он сделал то же самое.

Закари Рафаэль Ди’Абло был двадцатичетырехлетним наркобароном Мексиканского картеля, которая, так уж случилось, была крупнейшей наркооперацией в Западном полушарии, а также в Австралии и большей части Европы.

Вырос в Бронксе. Главный поставщик Cosa Nostra. О, а также безликий генеральный директор многомиллиардной фармацевтической компании с пятисотлетним состоянием; как я догадалась, именно так он отмыл свои деньги.

— Садись в машину, или я буду шлепать тебя до тех пор, пока не оставлю отпечаток своей руки на твоей заднице. — Слова слетели с его губ так естественно, что не прозвучали как шутка. Когда моя улыбка погасла, он усмехнулся и добавил саркастично, но в то же время уважительно: Пожалуйста.

Я на мгновение задумалась. Я знала, кто он такой, и он дружил с моими друзьями...

Он вздохнул, заметив мою нерешительность. — Франческа сказала мне, что ты работаешь допоздна. Она настоятельно предложила мне подвезти тебя домой из-за грозы.

Либо он, либо шторм.

К черту. Я села в машину.

В худшем случае у меня за поясом был заряженный Glock.

Отъезжая, он поднял стекло и включил обогрев на полную мощность. Салон отделан черной кожей и пах специями и наличными. Все было так чисто, что в подстаканнике не было даже случайной мятной обертки.

Я поняла, что совершил ошибку, как только закрыла за собой дверь G-Wagon. Закари был больше жизни в замкнутом пространстве. Он вызывал у меня гребаную клаустрофобию. Его присутствие доминировало в просторной машине. И пока он спокойно вел машину, мое сердцебиение участилось, а кровь стыла в жилах. Я точно простудилась.

— Пристегнись.

Верно.

Я застегнула ремень и откинулась на спину очень удобного сиденья. Тяжелые капли дождя били по лобовому стеклу, размывая слепящие огни Манхэттена.

Я взглянула на Закари и увидела легкую ухмылку на его лице.

— Что?

— Ничего. — Он покачал головой, но его глупая ухмылка стала шире.

— Что? — Я спросила снова, на этот раз чуть более раздраженно.

— Ты просто... — Он облизал губы, подбирая нужные слова, — Намного более покорная, чем я думал.

Я моргнула. Мое сердце подпрыгнуло в груди, а смущение собралось где-то внизу живота от замечания, которое на самом деле было оскорблением.

Что. Черт возьми.

Впервые в жизни я потеряла дар речи. Мне захотелось вонзить свои острые акриловые зубы в его яремную вену и вырвать ее из его гребаной шеи. Я хотела выкрикивать его имя до тех пор, пока он не вышвырнет меня из движущегося автомобиля.