Я улыбаюсь ему, слегка отстраняясь.

— Себастьян Синклер, ты просишь меня выйти за тебя замуж?

Он улыбается в ответ, его губы изгибаются в довольной ухмылке.

— Я сделаю всё как следует позже, принцесса. С кольцом и всеми формальностями. Но... да, Эстелла, я спрашиваю. — Он протягивает руку и убирает волосы с моего лица. — Я думаю, твой отец считает, что это предрешено. Но я бы никогда не осмелился предположить, что ты моя навсегда, пока ты не скажешь мне, что так и будет.

— Только я уже говорила это, — шепчу я, обхватывая его лицо ладонью. — Несколько раз, я думаю.

Себастьян улыбается.

— Тогда скажи это ещё раз, голубка. Пожалуйста.

— Я твоя, — выдыхаю я. — Твоя любовь, твоё сердце, твоя жена, если ты примешь меня такой. Я люблю тебя, Себастьян. Я твоя навеки, если ты будешь моим.

Он втягивает воздух, прижимаясь своим лбом к моему.

— Я твой, — тихо шепчет он. — Навсегда, Эстелла. Что бы ни преподнесла нам жизнь.

На следующее утро мой отец вызывает нас к себе в кабинет. Когда я вхожу туда, моё сердце начинает бешено биться. Я уже была здесь раньше, когда он сообщил мне, что я выйду замуж за человека по его выбору, за Вито Бьянки. Сейчас, когда всё ещё кажется таким хрупким, я не до конца уверена, что всё, чего я хочу, сбудется.

Мы с Себастьяном сидим напротив отца, между нами – массивный письменный стол из красного дерева. Раннее солнце, проникающее сквозь высокие окна, играет серебром в волосах моего отца, подчёркивая тонкие морщинки вокруг его глаз, которых я раньше не замечала. Сегодня он выглядит старше и более человечным.

— Я много думал обо всём, что произошло, — начинает он, сцепив пальцы под подбородком. — О том, чему я стал свидетелем в пентхаусе Вито.

Я чувствую, как Себастьян напрягся рядом со мной, готовый к тому, что последует дальше. Я беру его за руку, переплетая наши пальцы на подлокотнике между нами.

Глаза моего отца сфокусировались на этом движении, задержавшись на наших сплетённых руках, прежде чем вернуться к моему лицу.

— Ты любишь его, — говорит он, и это не вопрос.

— Да, — просто отвечаю я.

Он кивает, словно соглашаясь с чем-то в глубине своего сознания.

— Ты вышла из-за того дерева и столкнулся лицом к лицу с человеком, который мог убить тебя. Ты защищала Себастьяна так же, как он защищал тебя. Ты доверяла ему в пентхаусе. Ты верила, что он защитит тебя.

— Мы защищаем друг друга, — говорю я, твёрдо встречая его взгляд. — Мы защищаем друг друга с тех пор, как сбежали из сада.

На губах моего отца появляется лёгкая улыбка.

— Твоя бабушка тоже была сильной женщиной, Эстелла, — говорит он, протягивая руку к деревянной коробке, которая стоит на краю его стола. Он слегка постукивает по крышке, и, наклонившись ближе, я замечаю фамильный герб Галло, выгравированный на дереве.

Отец медленно открывает коробку, и я с изумлением вижу великолепное кольцо, завёрнутое в бархат. В солнечном свете, льющимся из окна позади него, оно сверкает, словно драгоценный камень. Это кольцо – бриллиант изумрудной огранки, окружённый сапфирами и оправленный в платину.

— Это кольцо принадлежало твоей бабушке, — просто говорит Энтони. — Мой дедушка подарил его ей. Я хотел подарить его твоей матери, но она пожелала что-то другое. Я предложил его Вито, но он сказал, что сам выберет для тебя кольцо. — Он смотрит на Себастьяна. — Теперь я предлагаю его тебе.

Я замечаю, как Себастьян краем глаза наблюдает за мной, и понимаю, что он ждёт моей реакции, чтобы узнать, чего я хочу. Часть меня хочет отказаться от этого предложения и получить кольцо, которое Себастьян выберет для меня сам. Но другая часть, которая осознаёт свой долг и ответственность перед семьёй, знает, что это значит.

Мой отец просит нас сохранить эту традицию, хотя он позволил нам изменить все остальные. Он предлагает Себастьяну стать частью нашей семьи. Это предложение мира, оливковая ветвь, созданная из бриллиантов, сапфиров и платины.

Я слегка, почти незаметно киваю, и мой отец подталкивает коробку к Себастьяну.

— Себастьян, — говорит мой отец. — Если ты хочешь задать моей дочери вопрос, я даю тебе своё благословение. Моё полное и безоговорочное благословение.

Себастьян смотрит на меня, и в его глазах смешиваются удивление и любовь. Он протягивает руку, достаёт кольцо из бархатного футляра и опускается со стула на одно колено передо мной.

— Эстелла, — говорит он хриплым от волнения голосом. — С того момента, как меня наняли защищать тебя, я знал, что в тебе есть нечто большее, чем я думал, что мне когда-либо посчастливится обнаружить. Думаю, я влюбился в тебя с первого взгляда, хотя и пытался притвориться, что это не так. Я не собирался влюбляться в тебя, принцесса. — Он улыбается. — Но это лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Слёзы застилают мне глаза, когда он продолжает.

— Я обещаю быть рядом с тобой, а не перед тобой или позади тебя, до конца своей жизни. Я клянусь быть твоим верным партнёром во всем: в любви, в семье, в бизнесе. Какой бы путь ты ни выбрала, мы пройдём его вместе. — С этими словами он протянул мне кольцо и взял за руку. — Эстелла Галло, ты выйдешь за меня замуж?

На мгновение я потеряла дар речи. Ком в горле мешал мне говорить, а слёзы застилали глаза. Мне с трудом верилось, что всё это происходит на самом деле, что я не проснусь и не обнаружу, что всё это было лишь сном.

— Да, — прошептала я, моё сердце бешено колотилось, когда я взглянула на мужчину, которого люблю, на мужчину, с которым, без сомнения, хочу провести остаток своей жизни. — Да, Себастьян. Я выйду за тебя замуж.

Когда он надевает мне на палец кольцо, принадлежащее моей бабушке, я не могу не почувствовать, как это правильно… Как будто все события вели к этому моменту. Как будто мы, в конце концов, сделали правильный выбор.

Когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня, я забываю о присутствии моего отца, о том, что всё вокруг исчезает. Я растворяюсь в нежности его губ и ощущении уверенности в нашем совместном будущем... Отец прочищает горло, напоминая нам о своём присутствии.

— Значит, решено, — говорит он хриплым от сдерживаемых эмоций голосом. — Теперь мы должны обсудить будущее. Твоё будущее.

Он встаёт и подходит к окну, из которого открывается вид на территорию поместья.

— Семья Галло находится на перепутье, — говорит он, глядя на раскинувшиеся просторы. — Старые обычаи умирают, и новое поколение нуждается в новом руководстве. Раньше я отказывался видеть это, не прислушивался к советам Дмитрия и Роуэна. Но сейчас я начинаю понимать, насколько ошибочным был мой путь.

Он вновь обращает к нам свой взгляд.

— Эстелла, ты станешь моей преемницей. Тебе предстоит изучить все аспекты нашего бизнеса, как законные, так и незаконные. Себастьян будет работать рядом с тобой и тоже набираться опыта. Вместе вы поведёте нашу семью в будущее, когда я оставлю этот мир.

Себастьян сжимает мою руку.

— Мы не подведём вас, сэр.

Мой отец кивает.

— Проследите за тем, чтобы этого не случилось. — Затем его лицо смягчается, едва заметно. — Я горжусь тобой, Эстелла. Женщиной, которой ты стала. Твоей храбростью и силой. Ты достигла того, во что я никогда бы не поверил, что это возможно. — Он издаёт низкий, грубый смешок. — Ты изменила мнение своего старика.

Я встаю, отпуская руку Себастьяна, и впервые за много лет пересекаю комнату, чтобы обнять своего отца.

— Спасибо пап, — шепчу я. — Спасибо за то, что позволил мне быть счастливой.

Он кивает, с трудом сглатывая, и на мгновение обнимает меня в ответ, прежде чем высвободиться из моих объятий.

— Я уверен, вам двоим есть о чем поговорить, — говорит он. — Увидимся за ужином.

Мы с Себастьяном киваем и, держась за руки, выходим из кабинета. Моё сердце бешено колотится, и я настолько ошеломлена происходящим, что сначала не понимаю, куда он меня ведёт, пока мы не оказываемся у широких дверей, ведущих в сады. Тогда у меня появляется смутное представление о том, куда мы направляемся. Это подтверждается, когда Себастьян ведёт меня к решёткам с розами, останавливаясь только тогда, когда мы оказываемся под ними, окутанные тенью и нежным ароматом роз.