Леда кивнула, молча протягивая ему меню. Взгляд её глаз, устремленных на Дейна, казался отстранённым, словно она уже видела десятки таких, как он.

Дейн пробежался глазами по страницам, задержавшись на одном из пунктов.

— Летушка? — Он указал на название блюда, приподняв бровь. У него давно сложилась привычка: путешествуя по разным планетам, он искал местные блюда с необычными названиями.

Леда удивлённо улыбнулась.

— Да, это местная птица, — ответила она. — Мы обжариваем мясо в кисло-сладком соусе. Очень популярное блюдо среди наших гостей.

— Тогда давайте летушку и ваш фирменный суп, — решил Дейн, закрывая меню.

— Хорошо, — кивнула Леда. — В течение часа всё будет готово.

Она передала заказ на кухню, а Дейн выбрал столик у самой лестницы, предпочитая место подальше от окна. Здесь было удобнее наблюдать за входной дверью, а также меньше шансов попасть под случайный порыв ветра или капли дождя, если он снова начнётся.

На стенах мерцали экраны, транслирующие новости. Изображения последствий вчерашней атаки культистов занимали почти все кадры. разбитый конвой, тела жертв, скрывающиеся под белыми простынями, и тревожные комментарии ведущей. Голос ведущей, высокий и назойливый, словно пилой режущий по ушам, рассказывал о новых подробностях трагедии. От этих кадров аппетит у Дейна начал заметно пропадать. Чтобы отвлечься, он достал голо-пад и наушники, включил музыку и откинулась на спинку стула.

Когда еда наконец появилась на его столе, Дейн с удовлетворением отметил, что летушка действительно оправдала его ожидания. Мясо было нежным, соус — идеально сбалансированным, а фирменный суп добавил теплоты в этот прохладный утренний час.

Покинув "Шахтерскую пристань", он вышел на серые улицы Арн-Холта. Небо оставалось затянутым тучами, и в воздухе уже витал намёк на дождь.

— Ну что, посмотрим во что мы вляпались, — сказал он, похлопав конструкта по корпусу и заведя квик-байк направился в местное отделение Утвердителей.

К счастью для Дейна, здание Утвердителей находилось недалеко от Клоаки. Оно словно сливалось с окружающим пейзажем — скромное, неприметное, спрятавшись в тени массивной колонны, похожей на ту, что он видел в столице. Оставив Коду у квик-байка, Дейн вошел внутрь. Конструкт недовольно пискнул, выражая тревогу своим механическим голосом. Но Краут лишь махнул рукой, давая понять, что задержится недолго.

У входа его встретил скучающий служащий — худощавый мужчина с облезлым воротником на форменной рубашке. Он лениво вытянул руку за оружием, даже не глядя в сторону Дейна, одновременно жуя что-то с удручающим видом.

— Сдавай, — пробормотал он с таким энтузиазмом, будто предлагал отдать не пистолет, а все свои жизненные силы.

Краут молча передал оружие, получив в ответ дежурный кивок головы, после чего прошёл дальше, вглубь здания, минуя облупленные стены и неработающие экраны, где давно застыла старая новостная заставка с глючащими титрами.

Приёмная встретила его относительной тишиной — точнее, её иллюзией. Здесь было меньше людей, чем он ожидал, но каждого из них можно было услышать за квартал.

У дальней стены двое офицеров в чёрной броне вели неторопливую беседу, изредка разражаясь смехом, в котором слышалась смесь усталости и чёрного юмора. Их шлемы лежали на столе рядом с полупустыми чашками кофе, а один из них лениво крутил в пальцах нейропалочку.

— И вот он, значит, встаёт и говорит: «Ну, я же просто проверял, работает ли лазерный барьер!» — рассказывал один, потирая висок.

— Ага. И что?

— Ну, он теперь точно знает, что работает. Половина брови не отросла до сих пор.

Офицеры загоготали, стукнув кулаками друг друга по плечу.

Рядом с ними дремал старик в комбинезоне уборщика Его голова покоилась на груди, а из-под полуоткрытого рта вырывался слабый храп. Рядом на полу стояло ведро с водой и швабра.

Неподалёку женщина в потёртой блузке и мешковатых штанах отчаянно размахивала руками, разнося в воздухе запах дешёвого мыла и масла. Она почти визжала, отчитывая своего сына — худощавого подростка, который явно мечтал испариться на месте. Парень стоял с опущенной головой, не рискуя смотреть ни на мать, ни на окружающих. Её голос был таким пронзительным, что даже один из офицеров начал морщиться, словно от головной боли.

— Ты хоть понимаешь, что из-за тебя нас могут посадить?! — кричала женщина, хватая сына за плечи.

— Но я ничего не…

— Не ври мне!

Чуть дальше низкорослая женщина с зализанными волосами методично перетасовывала кипу бумаг, игнорируя собравшихся вокруг. Её лицо не выражало никаких эмоций, словно её душа покинула тело ещё несколько лет назад, но обязательства держали её здесь, среди несортированных жалоб и отчётов.

— Извините, когда можно будет подать заявление? — нервно спросил мужчина с повязкой на глазу.

— Заполняйте форму.

— Я уже заполнил.

— Заполните ещё раз.

— Но…

Женщина смерила его взглядом, в котором читалась бесконечная усталость, и мужчина сдался, молча потянувшись за новой формой.

В дальней части приемной, у окна, за большим деревянным столом восседал констебль Форн. Широкоплечий мужчина с трехдневной щетиной и тяжелыми кругами под глазами производил впечатление человека, который слишком долго боролся с системой и проиграл. Перед ним стояла женщина, жестикулируя с такой энергией, будто демонстрировала свои боевые навыки. Она что-то горячо рассказывала о своем соседе, используя такие эпитеты, что даже в самых темных закоулках Каскада такое не услышишь.

Форн же сохранял удивительное спокойствие. Он часто вздыхал, проводя ладонью по лицу, и успокаивал себя мыслью о том, что скоро сможет выйти на заслуженную пенсию. "Мааркия," — повторял он про себя снова и снова, представляя маленький домик где-нибудь на побережье одной из планет мааркийских республик, где можно будет забыть обо всех этих проблемах.

Дейн медленно приблизился к столу. Женщина продолжала свою тираду, энергично жестикулируя и то и дело тыча пальцем куда-то за спину, будто указывая место преступления. "Если бы только она знала, как сильно её история сейчас никому неинтересна," — подумал Дейн, наблюдая за происходящим. Его губы слегка дрогнули в намёке на усмешку, но он быстро взял себя в руки.

— А ещё! — возмущённо продолжала она, подбоченившись. — Этот негодяй включает музыку посреди ночи! А вчера он со своими дружками загадил лифт!

Форн медленно прикрыл глаза, словно проверяя, можно ли просто отключиться от реальности.

— Закон, дай мне сил… — пробормотал он, а потом резко поднял руку.

Женщина тут же замолчала, будто кто-то выключил звук.

— Послушайте, — Форн заговорил хриплым голосом человека, который однажды заснул усталым и проснулся таким же, — то, что ваш сосед слушает громкую музыку, устраивает вечеринки и… э-э… гадит в лифте, не наша юрисдикция.

— Но…

— Не наша! — повторил он с нажимом. — Вот когда, вместо музыки, он начнёт включать революционные речи Феникса, тогда и приходите!

Женщина нахмурилась, явно обдумывая перспективу.

— То есть, если он будет громко кричать про «новый порядок», это уже в вашей компетенции?

— Именно. Но только если в этот момент он не будет гадить в лифте.

— А если одновременно?

Форн задумался, потёр переносицу, осознавая всю тяжесть бытия.

— Тогда мы нанесем орбитальный удар прямо по нему, — наконец выдавил он.

Женщина всплеснула руками.

— Вы издеваетесь!

— Пожалуйста! — взмолился Форн. — Идите домой! Следующий!

— То есть вы ничего не будете делать?! — возмутилась женщина.

Форн глубоко вдохнул, медленно выдохнул и, скорее всего, мысленно пересчитал оставшиеся нервные клетки.

Женщина возмущённо фыркнула.

— Отлично! — выпалила она, топая ногами. — Прекрасно! Ждите, когда я напишу жалобу!

— Обязательно, — кивнул Форн. — Напишите. ДБИ обожают такие жалобы. Они даже специальную папку завели.