В его руках появилась стеклянная бутылка, весьма достойных объёмов, наполненная бордовой жидкостью, и пара керамических кружек. Наполнив обе он поставил одну передо мной, тут же приложившись ко второй.
Он так напьётся, быстрее чем закончит свой рассказ.
- Что тебе показалось странным в Резиденции, мальчишка, - спросил он, вновь наполняя свою кружку, - Кроме странных обитателей.
- Если не учитывать обитателей… - задумался я, взяв в руку кружку, и покрутив её, в задумчивости, - Летоисчисление. Я прошерстил библиотеку Резиденции, не могу сказать что прочёл все книги, но… я так и не нашёл точку отсчёта. Что-то, от чего вели бы отсчёт.
- Вот! – он ткнул в мою строну пальцем, едва не расплескав содержимое кружки, - Что ещё?
- Ну… - я крепко задумался, подбирая факт, на который мог бы обратить внимание в первую очередь, не будь эта жизнь не первой, - Так сразу и не сказать… там хватало странностей.
- Ладно, - махнул он свободной рукой, и придвигаясь ближе, уперев в столешницу свои локти, - Не напрягай свои извилины. Они и так, еле двигаются, хех…
Сделав ещё один богатырский глоток старик не стал наполнять керамическую тару, просто отставив её в сторону.
- Значит слушай, мальчишка, - начал он, сплетя пальцы и уперев взгляд в столешницу, - Вот к каким выводам я пришёл после смерти моих товарищей. Это… прочищает мозги, знаешь ли. Заряд опасности. Танец, между жизнью и смертью. Выжимание из себя всех соков, в бесплодных попытках спасти хоть кого-то… - он ненадолго прервался, одолеваемый неприятными воспоминаниями, - Мы… мы вымираем, мальчишка. Медленно, но верно. Молодые родятся в строго очерченные временные промежутки, а старики, по достижению определённого возраста, просто… уходят на север. К Резиденции. И, что крайне занятно, - его рот растянулся в злой усмешке, - Всех их посещает одна и та же навящевая мысль. Все они твердят про «Тропу Предков». И я…
Ладонь старика легла на висок. Веки прикрыли глаза, затянувшиеся туманной поволокой. Голова старого сиинари медленно, словно в замедленной съёмке, качнулась из стороны в сторону.
- Я чувствую это… - голос стал звучать как из бочки, глухо и слабо, - Чувствую, как меня начинает тянуть туда. На север. С каждым днём, всё сильнее и сильнее. Это проникает в меня, словно яд. Словно… словно… Аргх!
Внезапно подскочив, старик принялся опорожнять бутылку, появившуюся в его руке словно по мановению волшебной палочки. Опорожнив стеклянную тару он обхватил рот рукой и зажмурился, замерев в неподвижности. Только спустя минуты три он отмер, словно компьютер, ушедший на перезагрузку.
- Вот в чём наша проблема, мальчишка. Мы – вымираем, сами того не замечая, - он вышел из-за стола и принялся ходить по комнате, словно взволнованный зверь по клетке, - Точно так же как вымерли земли, между стенами. О Предки! Да когда Дуарулон эвакуировал остатки сиинари из вымирающих деревень, по коридорам Крепости было невозможно пройти и сотни метров, без того что бы не натолкнуться на десяток сиинари! А теперь?!
Он остановился за своим креслом. Вцепившись в спинку обеими руками. От силы сжатия, дерево заскрипело.
- Я это вижу, Мараана тоже, так же как и все кто вернулся из той дурацкой вылазки. Думаю, комендант тоже догадался о нашей дальнейшей участи. Мы рождаемся, живём и, на закате своей жизни, отправляемся в центр Веннисаара, одержимые «Тропой Предков». Запертые в Крепостях, словно скот. И тут, - он поднял на меня взгляд. Глаза старого сиинари лихорадочно поблёскивали в приглушённом свете его покоев, - Появляешься ты. Единственный, кто вернулся от туда, куда отправляются наши старики. Не находишь это странным?
- Кхм, - моё горло свело спазмом, под полубезумным взглядом древнего существа. Но я, всё таки, нашёл в себе силы ответить, - Вы ведь не ждёте от меня ответа на все ваши вопросы, верно?
- Верно, мальчишка, верно, - протянул он, медленно кивая головой, - Если бы ты знал нужные мне ответы, я бы это заметил. А потому! – он резко оттолкнулся от спинки кресла и стремительно влетел в него, заняв своё прежнее место, - Давай ка обсудим твои хотелки.
***
Освещение в бесконечных коридорах Крепости притухло, погружая её в полумрак, сигнализируя о закате местного светила за горизонт.
В той же комнате, в которой беседовал старый сиинари и юноша, живший не первую жизнь, собрались трое, переживших злополучную экспедицию. Юноши, по понятным причинам, здесь не присутствовало. Не для его ушей были речи, произносимые собравшимися сиинари. А их речи… были довольно интересными.
- … мало того что ты проявил к нему «повышенный интерес» на своих изуверских тренировках, - Мараана, единственная женщина в данной компании, не поленилась обозначить слова воздушными кавычками, не отвлекаясь от распекания самого старого сиинари в их компании, - Так ещё и высказал ему весь свой параноидальный бред.
Её голос не играл эмоциями, или громкостью. Однако. Она, с присуще ей элегантностью, вплетала столько смысла в свои гневные слова, что хватило бы отравить и роту закалённых Мастеров Смерти.
Одна из старых баек сиинари, дошедшая до нынешних времён, сквозь тьму тысячелетий, гласит что словом невозможно причинить столько вреда как делом.
Мараана, госпожа целительских покоев, в плотную приблизилась к опровержению данного факта. Голову Каалнигара посетила мысль что Мараана близка к тому что бы убить ядом своих слов. Так она была рассержена.
Впрочем, как и всегда, когда дело касалось детей. Тех, кто не перешагнул порог своего первого столетия. В ней говорила боль от потери мужа и ребёнка, не собираясь утихать по прошествии столетий. Вместо того что бы отдаться на волю горя, эта женщина сублимировала её в свои изыскания и… ненависть. Она ненавидела всё, и всех, всё ещё занимая должность главного целителя Крепости.
Каалнигара восхищала эта её черта. Его старая подруга не сломалась под ударами судьбы, не позволив злому року утянуть себя в пучину отчаяния. А ведь пятеро сиинари так и не оправились от той дурацкой экспедиции. Каалнигар был готов убить их самолично, да вот ведь загвоздка… сложно убить мертвецов.
Каалнигар не понимал их. Тех пятерых, что свели счёты с жизнью. Своим поступком они опорочили память его братьев.
Он не понимал их. И не простил.
С того злополучного похода минуло пара веков, но он всё так же жалел что не способен воскресить и повторно убить ту пятёрку слабаков.
Впрочем, напомнил он себе, не стоит поминать прошлое. Только не сейчас. Тёмные мысли только усиливали пагубное желание отправиться на север, выталкивая на поверхность мысли о покое и «Пути Предков».
Волевым усилием стряхнув с себя меланхолию, Каалнигар заметил у своего лица странный прибор, из коллекции Марааны. Чья рука и водила металлической вещицей, утыканной кристаллами всех форм и размеров, у самого лица старого сиинари.
Отпихнув руку старой подруги он встал и прошёлся по своим покоям. Это – лучшее средство против чёрной меланхолии. Движение и алкоголь.
- Ты прекрасно знаешь что я прав, - ответил он, выискивая очередную заначку с отличнейшим вином, из запасов Мастеров Смерти. Вино и движение, вот те средства борьбы с меланхолией, которые он признавал, - И не надо мне рассказывать свои сказки. Ты и сама видишь то же что вижу я. И ты, Дурнаалан.
Последние слова были обращены к третьему члену их, неофициального, собрания. Признанный Мастер Кузни был занят тем что шерстил книжный стеллаж. Один из.
Каалнигар, оставшись последним владыкой этого закутка Крепости, потратил изрядно лет на то чтобы прошерстить архивы его отряда. Что он искал, даже он сам не знал. Но, потревожив пыльные архивы, только по воле случая, и мощнейших охранных артефактов, не развалившиеся под гнётом времени, он узнал много интересного.
Многое поведали ему книги и кристаллы памяти. Многое, но, далеко, не всё. Так же как и в прочих архивах, хранилищах, библиотеках и прочих средоточиях знания, летопись Мастеров Смерти зияла дырами. Целые отделы хранилищ были пусты. И никаких записей о пропаже.
