Более того, очень немногие способны использовать их. Эти Двенадцать святых проклятий. Грегор единственный, на моей памяти, кто не только выучил все двенадцать, но и применял их не менее, чем дюжину раз. Каждое. Учитель Мордус знал и умел применять пять. Я не одного.

Ты можешь решить, что я завидую. — Капитан Отто снова усмехнулся. — магия позволяет истребить нечисть с поразительной лёгкостью. Но цена за это… ты не представляешь, что человек испытывает, когда налагает заклинание. Это власть. Не власть королей, и не власть духовенства. Нет. Она намного сильнее. Ты ощущаешь себя Богом!

Сто лет назад на свете жил один охотник. Его звали Петро Маркофф. Кажется, он пришёл с севера. Будто он родился в Московии. Он тоже умел многое. Сильные вампиры и даже демоны тьмы, дрожали от упоминания его имени. Еретики сами сжигали себя, когда Петро собирался охотиться на них. Он применял магию. Не только Апостолаты. Кои он знал и умел применять. Нет. Он брал тёмную магию, магию Дьявола.

Он стал капитаном — охотником. Он объехал всю Европу, был на Востоке, в Китае и в Новом свете. Петро использовал пули, отлитые из чистого золота, наполненные колдовством ведьм. Пил демоническую кровь, держал вместо собаки волколака. Он мог в одиночку одолеть ужасного принца вампиров. Что и сделал. Петро использовал тьму, против тьмы. Он выжигал огонь ещё большим пламене. Умер он шестидесяти лет от роду. Больше тридцати пяти лет из которых он служил Ордену. За этот период он успел утихомирить многие тысячи монстров.

Говорят, когда его хоронили, свечи не зажигались и тёмные тени окружали его склеп.

А двадцать лет спустя после смерти восстал вассаличем, это такой ведьмак, что не мёртв и не жив, он не может умереть, поэтому, в своём безумстве ходит по землям и творит зло, пять охотников поплатились жизнями, в том числе двое его братьев по Ордену, прежде, чем его мятежный дух окончательно упокоился.

Больше капитан — охотник на ведьм ничего не сказал. Некоторое время он стоял, по — прежнему спиной к Инге и глядя в окно. После, словно собравшись с мыслями, капитан — охотник на ведьм и пропретор Анклава Ордена Святого Престола Креста и Молота Отто опустошил свой бокал одним махом и, резко развернувшись с заложенными за спиной руками, быстро покинул комнату, так громко хлопнув дверью, что ошеломлённая его рассказом девушка подпрыгнула на месте.

Инга сидела на лавке, глядя на дно пустого бокала, в котором, по ободку дна, еще было немного вина, и думала над страшной историей, которую ей рассказал капитана Отто.

***

Сон, самое прекрасное, что может быть у человека. По крайней мере, у того, кто постоянно мотается туда — сюда по всяким землям, не имея постоянного места жительства, не имея возможности отдохнуть тогда, когда это ему заблагорассудится, а имеет лишь тогда, когда это ему позволяют обстоятельства.

Вообще — то мастер Дюк всегда был не прочь вздремнуть. Особенно после тяжелой и утомительной охоты на монстров. Но сегодня ему не спалось. Он ворочался с боку на бок в постели, так любезно предоставленной ему бывшим наперсником.

Он всё обдумывал те события, которые произошли с ним с тех пор, как он ехал по тракту и был завербован людьми архиепископа Мариенгофа монсеньора Стефана. Было ли это просто случайностью? Или это происки злых сил. Может судьба?

А эта девушка. Канатоходка, которая стала его ученицей? А девочка, дочь богатого булочника, та пара детей разлучённые злыми силами брат и сестра. Что с ними? Живы ли похищенные Балаганом дети? Немощный обер— бургомистр, архиепископ— ересиарх, мстительный богач Ван Дейм, спятивший капитан гвардии, сколько переменных. Сколько нитей судьбы сплелось во едино.

Кто он, этот таинственный Ткач их судеб? Какой паук сидит во тьме и переплетает нити судьбы так, чтобы самые разные и максимально непохожие люди встретились, чтобы их судьбы стали зависимы друг от друга.

Или это всё только мысли в потревоженном разуме старика, что всю жизнь гонялся за нечистью? Или просто ночные кошмары?

Столько вопросов…

Грегор тяжело вздохнул. Он поднялся с койки и потёр всё ещё ноющее колено. Грегор зажёг свечу. Затем налил воды в стакан и осушив его, после с такой силой поставил его на стол, что стакан треснул. В его разуме сложился план дальнейших действий, и мастер Дюк решил исполнить его во что бы то ни стало.

***

Инга спала и видела прекрасный сон. Большая зала, очень ярко освещённое. Там танцевали красивые люди, в роскошных костюмах. Яркие карнавальные маски. Они вращались под весёлую музыку. Иллюминация отражалась в натёртом воском зеркальном паркете, девушки шелестели пышными платьями и оставляли шлейф из дорогих французских духов.

Факиры выдыхали огонь. Жонглёры кидали кегли из слоновой кости, кольца обшитые цветной бумагой и мальдеполамом, и ловко ловили их. Официантки в коротких юбочках и корсетах, едва скрывавших их прелести, разносили на золотых подносах закуски и игристые вина в высоких фужерах. Дрессированные обезьянки прыгали по тонким жердям, подвешенным на цепях под потолком.

Полуобнаженные атлеты, в одних лишь облегающих бёдра белоснежных кюлотах и золочёных туфлях, с фарфоровыми по золоту карнавальными масками на лицах и телами римских богов, щедро смазанные маслом, расхаживали по залу, привлекая восторженные взгляды дам, в глазах которых расплескалось неприкрытое желание.

Инга не могла поверить, что это всё происходит с ней. Она впервые была на таком балу. Она увидела себя в отражении десятков зеркал. И обомлела. Такая красавица смотрела на неё. В розовом платье, с высокой и пышной причёской, в завитках и локонцах, с золотым колье на шее.

Инга заметила сидящих в углу Августа и мастер Дюка. Клоун был облачён в белую тогу, словно римский сенатор*, его волосы спадали на плечи, они были совершенно белыми, как и борода. Он походил на ветхозаветного пророка. Его собеседник словно дьявол, в чёрном плаще, с саблей на боку и парой турецких, богато украшенных пистолей за алым кушаком. С золотой, инкрустированной рубином серьгой в ухе. И в высоких сапогах. Они о чём— то ожесточённо спорили. Инга захотела подойти поближе, чтобы узнать, о чём они говорят, но из — за шума бала ей ничего не было слышно. Неожиданно боковым зрением она заметила смутно знакомую фигуру, идущую среди толпы разукрашенных комедиантов.

Она стремительно надвигалась, все танцоры, словно так было запланировано, расступались перед ней, при это не прекращая танцевать, от этой странной фигуры исходила неясная, но вполне ощутимая угроза. Инга уставилась на фигуру. Это была женщина. В медного цвета трико, с фарфоровой маской, полностью закрывавшей лицо. На голове у неё был надет треххвостый колпак с медными позвонцами. Она быстро приблизилась к Инге и схватила её за руку. Девушка вскрикнула и проснулась.

Над ней нависло чудовище с длинными седыми волосами. Инга вскрикнула и решительно отмахнулась рукой от новой угрозы. Но чья— то сильная рука перехватила её запястье и больно сжала его. Затем ночное чудовище обратилось к ней хриплым голосом. От него пахнуло жареным луком, табаком и кислым молоком.

— Ученица, ты что спятила?

Инга судорожно и тяжело дышала.

— Я видела сон!

— Это хорошо! — прошептал мастер Дюк. — Но мы боремся не со снами! Наши враги обитают в реальности. Мы покидаем город Бирменгем и Анклав Ордена прямо сейчас.

***

Утро осветило алым, словно кровь, светом Солнца дремлющий Бирменгем. Выехать оттуда до рассвета не представлялось возможным, ибо городские ворота, по приказу капитана Отто. Шестеро стражников в кольчугах и варёной коже, с алебардами стояли около ворот. Ещё четверо с арбалетами на насыпи.

Перед воротами ещё до рассвета толпились люди. В основном купцы и торговцы, что спешили отвести свой товар в другие города и сёла. Они переминались с ноги на ногу, калякали от том, о сём друг с другом. Впрочем, разговоры их были приниженными и касались в основном цен на пеньку, ткани, соль и мёд.