— Именем Господа нашего Иисуса Христа, оставь невинного ребёнка, дьявольское отродье! — гневно произнёс мастер — охотник на ведьм, Грегор Дюк.

Женщина в медного цвета трико, резко обернулась. Даже умудрённому опытом ведьмоборцу стало не по себе. Ещё хорошо, что он пошёл следом за этой девчонкой, которая пыталась ограбить того франта. А потом схлестнулась с ветераном гвардии Мариенгофа. Надо сказать, Грегор ей даже мысленно поаплодировал — не у многих мужчин достаточно крепкие яйца, чтобы совершить даже треть того, что совершила эта зелёная девчонка. Грегор даже подумал: «А что, если взять её на летнюю стажировку?»

Надо сказать, эта идея была не лишена смысла. Конечно, официальным рыцарем— храмовником ей стать не удастся, ибо посвящают на эту службу только лиц мужеского пола, но титулярные** охотники иногда поступали следующим образом — они брали на стажировку обычных людей, негласно, обучали кое— каким трюкам и способам выслеживания, борьбы и уничтожения нечисти. Готовили так называемых, вольнонаёмных охотников на нечистую силу. А там уже неважен был пол охотника.

Таких вольнонаемных, призывали, когда начиналась Великая охота. Да и к суровой жизни борца с всякими отродьями зла такие «ученики» были куда более подготовлены, чем их коллеги — авантюристы.

Девушка, правда, уже успела смыться. Да и немудрёно. По всему она была не дурой. Грегор дал себе слово, что обязательно её разыщет, после того, как разделается с Балаганом Дьявола. Разделается. Сказать легче, чем сделать. Мастер Дюк утешал себя только тем, что зловредный Балаган Дьявола на самом деле существует. Он не плод чьего бы то ни было воображения.

Женщина склонила голову на бок. Она была изящна и стройна. Под медным трико соблазнительно выпирали выступы её тела.

— Я, сказал! Положи. Ребёнка. Тварь! — цедя каждое слово, проговорил мастер Грегор Дюк. Существо явно было разумным. Поэтому понимало всё, что ему говорили.

Женщина бросила ребёнка и потянулась рукой к клоунской карнавальной маске. Вероятно, она хотела её снять. Грегор решил не дожидаться этого, ведь в последний раз, когда он слышал историю про эту мадам, под её маской было нечто такое, от чего у людей срывало напрочь мозги. Не то чтобы ведьмоборец с более чем двадцатипятилетним опытом чего— то ещё боялся, просто бережёного Бог бережёт, как известно. В общем, он решил не пускать ситуацию на самотёк и прежде чем неведомая тварь, сняла свою маску, мастер Дюк выстрелил в неё из пистолета.

И что могло пойти не так?

Пуля, выпущенная из порохового пистолета, развивает начальную скорость, примерно триста метров в секунду. Расстояние, не превышающее десяти шагов пуля преодолеет меньше чем за удар сердца.

Каково же было изумление Грегора, граничащее с ужасом, когда женщина просто увернулась от неё.

Она. Увернулась. От пули.

***

Инга не стала дожидаться развязки. Она и так достаточно влипла в приключение. На сегодня хватит, пожалуй. Оказываться между молотом в виде охотника на ведьм с одной стороны, и наковальней в виде таинственной женщины, с другой, у неё не было ни малейшего желания.

К тому же где— то поблизости находился ветеран гвардии Мариенгофа. Инге необходимо добраться до своего дома — балаганчика, её не покидало чувство, точнее ложная надежда, что как только это случиться, как только она переступит порог своего дома, всё закончится.

Девушка стремительно лавировала между балаганчиками и помостками, множеством палаток и цветастых куполов шапито. Вот — вот, уже немного, и она окажется дома.

Наконец впереди замаячил долгожданные дом. Балаганчик со сломанной передней осью и выцветшими от дождей стенками. Инга ускорила шаг. Она судорожно огляделась — вроде никакой погони нет. И то хорошо. Нужно успокоится. Девушка глубоко выдохнула. И медленно и уверенно ещё раз огляделась. Точно нет никакой погони. Она не хотела привести «хвост» к ним в дом.

Такого ни должно случиться. Её наставник ни в коем случае не должен узнать, чем она занимается. Ни за что!

Инга быстро подобрала ключ к замку и дважды его повернула. Сердце колотилось. Да и не мудрено. Она за каких— то пару дней пережила больше чем за всю свою недолгую и не разбавленную приключениями жизнь артистки — канатоходки из Квартала Циркачей города Мариенгофа.

Инга оказалась в знакомо пахнущем артистическим гримом и старой бумагой балаганчике. Она прижалась спиной к дверям и выдохнула. Сама не зная почему, Инга нервно захихикала. В её голове пролетали события последних часов. Она сама себе удивлялась вспоминая, что её пришлось пережить. Если бы она умела читать, то вряд ли прочла такое даже в самом увлекательном романе.

— Юная леди! Не соблаговолите — ли объяснить — где вы изволили пропадать трое суток! — раздался знакомый голос. Инга вздрогнула и сползла вниз по двери.

— Август!

Девушку захлестнули несколько чувств. От радости от того, что любимый, родной человек жив и всё медленно, но верно возвращается на круги своя, до страха, а вдруг он узнает, о том, что произошло?

— Да, юная леди! Я вам говорю: где вы отсутствовали трое суток?

— Август!

Девушка подалась вперёд. Старик тяжело закашлялся. Он чиркнул кресалом об сломанный кусок кремния и зажег керосиновую лампу.

Инга увидела его лицо. Седая борода и длинные седые волосы. Он был похож на ветхозаветного пророка. Или доброго волшебника. Старик улыбнулся, глядя на воспитанницу.

— Тебе уже лучше? — спросила Инга.

— Да. Я отлежался. Как — то так. Хотя до сих пор покашливаю. Но, впрочем, не заговаривай мне зубы. Где ты шлялась я тебя спрашиваю?

— Ну, это долгая история! — заискивающе сказала Инга.

— Тогда рассказывай мне её прямо сейчас! — распорядился клоун, указав на барабан, что служил им вместо стула. — Садись и рассказывай всё, что случилось с тобой в эти три дня. Чувствую я, что что— то нехорошее грядёт. Что— то тёмное. Боюсь, наша жизнь уже не будет прежней.

Инга глубоко выдохнула и принялась быстро, опуская, впрочем, самые постыдные детали своих приключений описывать весь калейдоскоп событий, что она успела пережить и виновницей которых, она в определённой степени и являлась.

***

Казалось, что могло пойти не так? Но так обычно всё и бывает. Проклятая женщина увернулась от пули, словно это было возможно. Нет, конечно, есть твари, что могут пережить попадание свинца в свой организм. Но вот так запросто увернуться. Это невозможно.

Женщина присела на корточки и завернула голову так, что подбородок почти оказался на том месте, где должен был быть затылок.

Мастер Дюк успел уже израсходовать оба заряда в своих пистолетах, поэтому резким движением обнажил палаш и двинулся на врага. Женщина плавно, но вместе с тем резко метнулась вперёд. Грегор увернулся, а затем резко нанёс рубящий удар, намереваясь хотя— бы задеть эту тварь. Но не тут то было. Демоница балагана отскочила, и присев, быстро метнулась на мастера Дюка. Тот решил не уклоняться, ведь она всё равно не вооружена.

Женщина словно этого и ждала. Ибо она резко ударила его когтями. Которых, на секундочку, пару секунд назад ещё не наблюдалось.

Мастер Дюк сделал новый выпад. Противница слишком резвая. Она двигается со скоростью фурии и атакует. Вот уже на дублете мастера— охотника на ведьм красовались несколько порезов, которых пару секунд назад не было.

Старость.

Ведьмоборец уже не молод. Может и взаправду стоит пойти на пенсию? А может, противник слишком серьёзен?

Грегор решил, что было бы не плохо прибегнуть к святой силе. Одно из Двенадцати заклинаний — экзорцизмов, также известных, как апостолаты***, коим обучались в Ордене. Одно из них, под названием «Свет Серафимов» он уже применил в бою с лярвой в городской канализации Мариенгофа.

Но для этого нужен был открытый огонь. Грегор продолжал фехтовать, при этом стараясь не поворачиваться спиной к самому Балагану, кто его знает, чего от него может исходить?

Женщина сделала выпад. Почти коснувшись охотника когтями, она ловко прыгнула и Грегору пришлось пасть на левое колено, иначе не миновать бы ему более близкого знакомства с стальными лезвиями, а именно ими оказались когти женщины. Возможно, она была человеком.