– Включай, Хайт...

Через миг шеф Кси забыл все свои прежние соображения. Зрение затмила красная пелена. Тело самопроизвольно билось в захватах так, что трещали сухожилия. Болело все, что может болеть, каждый нерв словно погрузили кислоту. Попытки выплюнуть мундштук и кричать кончились ничем – этому помешало застегнутое на затылке крепление. Пытка продолжалась бесконечно долго, но так и не завершилась беспамятством.

– Понизить уровень.

Боль уменьшилась, но не исчезла, она лишь стала более осознанной, и Марту освободили рот.

– Ну как, теперь ты станешь говорить, терранин из отряда Кси?

Тратить силы на перебранку, пожалуй, не стоило, и Март промолчал.

– Продолжайте, задайте уровень повыше, – приказал центурион.

* * *

Тусклая лампа под потолком светила едва-едва, наверное, во вкусе сирмийцы. Голую кожу холодил влажный бетон. Март приподнялся, потом сел, нашел в полутьме брошенный рядом тюремную робу и натянул ее, стуча зубами от холода. В камере не оказалось даже спальной полки – лишь тонкая циновка дальнем в углу. Там же валялась пластиковая коробка с пайком и плоская бутылка.

Шеф Кси сорвал пробку и выпил воду до дна, потом заставил себя съесть безвкусную белковую массу без запаха.

«Итак, что мы имеем, – подумал он, вытянувшись в углу и ощущая, как ноют измученные судорогами мускулы. – кошкоглазые подозревают, кто я, и, когда исследуют одежду и скафандр, подозрения превратятся в уверенность. Фарэю удалось ускользнуть, он на пути домой. Джей, вероятно, захочет меня спасти, но что он может? Атакующим приготовят засаду. Штурм базы Консеквенсы на сирмийской территории приведет к войне. Война сейчас смертельна для Альянса, и даже Келли понимает это».

Март перевернулся и попробовал лежать в «позе эмбриона», но правый бок мгновенно замерз. Тогда он лег ничком и подложил под себя согнутые руки.

«Меня могли бы обменять... Только на кого? У Космофлота нет сирмийских пленных. Даже пойманные на горячем, они никогда не сдаются. Боже мой! Меня подводит мой собственный принцип – надежда. Я должен перестать надеяться и не врать самому себе».

– Эй, терро! Вставай, не бойся, с тобой хотят поговорить, – позвал Карпан, выговаривая чужие слова ясно и четко, почти без акцента.

Решетчатая дверь открылась. Март кое-как поднялся и позволил надеть на себя наручники. «Надо хотя бы держаться с достоинством и не свалиться носом в пол». Босые ноги дрожали, так что помощь вцепившихся в него с двух сторон легионеров оказалась очень даже кстати.

«Раз, два, три, четыре, пять... ». Шеф Кси начитал пятьдесят шагов, после чего очутился в другой комнате, тоже полутемной и без окон. Всю середину помещения занимал длинный стол, за дальним его концом расположился генерал Сой-карн.

– Усадите заключенного, – приказал он на сирмийском, и Марта грубо приткнули на жесткое сиденье.

– Добрый день, капитан Рей, – продолжил генерал, поправляя полы тяжелого плаща. – Какая ирония – я не ждал, а вы явились. Наверное, жечь наши корабли на орбите Гиркана было приятно, взорвать мой флагман – еще приятнее, а я вот теперь радуюсь видеть вас в наручниках. Кстати, молчать в ответ на приветствие невежливо по отношению к старшему.

– Простите, генерал, но я неразговорчив от природы.

– Что же, похвально. Мы не станем попусту болтать. Карина, проверь его сознание.

Женщина-полукровка, в вызывающе узких брюках и высоких сапогах появилась из тьмы, от нее слегка повеяло цитрусом. Тонкие горячие пальцы легли на виски Марта.

– Дерьмо! – резко бросила она, отдергивая руки. – У него защита, поставленное псиоником. Противно и жжет. Работа этой их ведьмы.

– Отойди от него, цветочек, – брюзгливо произнес Сой-карн. – Вот видите, капитан, – продолжил он и машинально погладил собственно бритое наголо темя. – Я хотел избавить вас от страданий, но теперь не смогу, если, конечно, вы сами мне не поможете.

– Что я должен сделать?

– Рассказать, от кого вы узнали о наших секретных разработках, как организовали ликвидацию ученого Сай-фина, майора Эр-сая, убийство капитана Ви-луны, атаку на «Телен» и восстание шахтеров на Минахане. Это первая порция вопросов. Потом я захочу узнать местонахождение крепития и и подробное досье на всех ваших людей. Для полноты картины – коды каналов связи и координаты базы. Ложь будем отслеживать детектором, так что в ваших собственных интересах не врать.

– Если я расскажу правду – что тогда?

– Тогда мы ограничимся минимальной физической обработкой и отправим вас в такую тюрьму, где вы сможете жить, а не умрете через год. Учитывая, какой огромный, запредельный вред вы нанесли Сирме, это очень милосердный вариант.

– А как выглядит немилосердный вариант?

– Мы прямо сейчас перестанем вас щадить и начнем калечить. При таком варианте вам, капитан Март Рей, не светят даже рудники.

– Спасибо, я понял. Оказывается, меня до сих пор щадили.

– Ваш ответ?

– Мой ответ «нет».

– Значит, лояльность, честь и упрямство... Хорошо, свою участь вы выбрали сами.

Сой-карн резко встал, отбросив полы плаща.

– Я возвращаюсь на Сирму, центурион. Обработку пленника продолжайте без меня. Все, что он скажет в сознании или в бреду, протоколируйте и переправляйте в штаб-квартиру. Труп уничтожьте на базе.

Генерал вышел в сопровождении охраны, громко топая сапогами, Карина легко и бесшумно скользнула следом.

«Ну вот и все, нарвался, – подумал шеф Кси, проводив взглядом широкоплечие фигуры сирмийцев. – Сой-карн врет, живой свидетель махинаций вокруг феснийской операции ему не нужен. Но даже если генерал сдержит слово... я не могу предать Джея, Влада, Ли. Я не могу сдать им даже Ксанте Ке-орна, хотя он тоже кошкоглазый. Продать чужие жизни и купить свою... годами сидеть в клетке, с сознанием этого... нет, к черту, лучше жесткая агония, а потом забвение».

Солдаты подошли сзади, резко подняли его на ноги и потащили куда-то в темноту. Коридор уперся в квадратный отсек, и Март вдруг запнулся о кровосток и ощутил, как сердце пропустило удар. Солдаты что-то говорили монотонно и гортанно, но от ужаса он забыл сирмийский язык. Длинный стол походил на отрезок широкого желоба и, скорее всего, соединялся с кровостоком. С человека сняли наручники, толкнули его на стол спиной вперед, толстые ремнями закрепили запястья и щиколотки. Лезвие ножа, надрезая на груди робу, задело кожу. «Что они делают?». В темноте мелькнуло красное пятно, раскаленный докрасна прут полыхнул жаром на небольшом расстоянии от щеки.

– Посмотри как следует, терро. Смотри, не отворачивайся.

«Если Мио выдерживал такое, должен выдержать и я». Эта мысль бессильно скатилась по сознанию, будто капля воды по стеклу.

– Не надо!

Непонятная мучителям просьба на родном языке оказалась последней осмысленной фразой. Прут переместился и прижался к коже под ключицей,. Раздалось шипение, в воздухе запахло пригоревшим стейком. Попытка сдержать вопль обернулась лишь прокушенной губой. Шеф Кси кричал, и обморок не приходил бесконечно долго...

– Терро слабые, – сказал Хайт, и Март понял, что сознание вернулось, и он снова понимает сирмийский. – Вкати пленнику укол, Зорак, иначе он быстро умрет, и будет нехорошо.

– У него регенерация что надо... Странно для такой слабой расы.

– Отлично, но не давай терранину отключаться. Пускай полностью расплатится за наших, которые сгорели на орбите Гиркана.

«...Чертов Кай, – думал Март, ощущая как по щекам от боли текут слезы. – Чертов ублюдок Кай со своими нанитами в крови, подарком полубессмертия, ты продлил мне агонию».

Хайт и Зорак продолжали работать, заодно обмениваясь репликами, но Март их не слушал – все звуки вытеснил хруст его собственных костей. От боли тошнило, вокруг шевелилась кровавая мгла.

– Джей! Кай! Помогите, вытащите меня отсюда!!!

– Чего он просит? – поинтересовался Зорак. – Ты включил запись?

– Он не хочет страдать и произносит имена своих друзей-терран. Очень распространенные имена. Они ничего не стоят. Продолжай.