– Хорошо, раб терран, я буду драться с тобой и убью. Мне плевать, исполнят твои сообщники твое предсмертное обещание или нет. Я, Алек Эр-сай, принимаю вызов.

Сублейтенант показал собравшимся четыре ножа, одну пару клинков бросил к ногам Ксанте Ке-орна, а двумя оставшимися вооружился сам.

– Придется уравнять формальные шансы, – шепнул Ксанте Ангелине, освобождаясь от брони, расстегивая ремни, стаскивая и бросая на пол свою куртку. – В наших дуэлях удары част не блокируют, но тут придется, если я хочу получить мальчишку немёртвым.

Капитан «Фениксо» поднял ножи и сжал их рукояти в обеих руках. Ангелина, которая неплохо помнила голографические фильмы о Сирме, ожидала некого ритуала и постепенного сближения противников, но ничего подобного не произошло. Схватка началась в тот же миг, жестко, и не по-человечески молниеносно.

Два силуэта смазались в движении, первые удары пришлись в воздух. Новые выпады следовали друг за другом так быстро, что разглядеть подробности не удавалось. Через несколько секунд два ножа с силой столкнулись в воздухе, раздался громкий лязг и в воздух полетели искры. Ангелина проводила взглядом эти гаснущие брызги огня. «Боже, помогите и защити... пусть Ксанте победит».

Эр-сай, несмотря на охватившую его ярость, дрался расчетливо, избегая ударов с невероятной ловкостью. Через миг он блокировал руку противника своим предплечьем и попытался ударить Ке-орна под ребра, вынудив того отскочить. Дуэлянты замерли на расстоянии двух метров друг от друга. Чрезмерная ярость все же сказывалась, Алек тяжело дышал, хотя для сирмийцы с их увеличенными легкими такое состояние не значило ничего.

– Скоро ты издохнешь, изменник... – пробормотал он.

– Придержи язык, пацан, мое терпение не бесконечно.

– Плевать. Больше одного раза не умирать.

Эр-сай замолчал, он бросился на противника, нанося неуловимо быстрые удары обеими руками, от столкнувшихся клинков снова полетели искры. Один из ударов распорол рубашку Ксанте Ке-орна и глубоко рассек плечо. Кровь брызнула во все стороны, заливая одежду и пол, покрывая липки каплями волосы и лица врагов. Рука Ангелины непроизвольно сжала рукоять бластера, оружие словно бы само выскользнуло из кобуры.

– Не надо, госпожа, – шепнул заметивший ее состояние Курат. – Такое против правил. Они оба очень хорошие бойцы, других из Академии не выпускают. Смотрите, вы скоро все поймете.

Ксанте Ке-орн, казалось, не заметил кровопотери, он воспользовался короткой дистанцией, чтобы пнуть противника в голень. От боли и сильного толчка Эр-сай потерял равновесие и упал на спину, но тут же вскочил, ловко, как кот, сделав кувырок назад через голову.

Он тоже попытался пнуть противника, но промазал и левой рукой нанес колющий удар в горло.

Клинок лишь скользнул по коже. Противники по инерции столкнулись, Ке-орн бросил зажатый в левой руке нож и задержал запястье Эр-сая, проделал ложный выпад в лицо , но вместо этого ударил врага в заднюю сторону бедра, попав в нервный узел.

Эр-сай рухнул на пол как подкошенный. Кровь обоих сирмийцев смешалась на одежде и металлической палубе. Сублейтенант, стиснув зубы, молча корчился на полу. Оба его ножа отлетели в сторону.

– Телепортируйте пленника в лазарет, – приказал Ке-орн.

– Вам нужен регенератор, капитан, – сдержанно сказал Курат.

– Сначала ему, потом мне.

Этот обмен, репликами, казалось вывел Эр-сая из оцепенения.

– Дерьмо! — закричал он. -- Не надо регенератора! Я не сдаюсь.

– Хочешь драться дальше, дурак?

– Драться не могу, но и сдаваться не буду. Добей меня, перережь мне горло, и на этом закончим. Когда-нибудь встретимся в аду.

– Тебя, сучёныш, не спрашивали, сдаешься ты или нет. Раз проиграл и валяешься на полу, значит, пленник. Курат! Забирай сублейтенанта на «Фениксо».

Ке-орн убрал свой нож за пояс и подобрал брошенные клинки с палубы.

– Ты ранен, – с тревогой сказала Ангелина.

– Не опасно для сирмийца. В Академии бывало и пожестче. Плохо то, что я совершенно вышел из себя и чуть его не зарезал.

Кровь на плече Ксанте Ке-орна уже запеклась, превращаясь в темную корку.

Хироки и Курат подошли к Алеку Эр-саю, рывком подняли его с палубы. Офицер Консеквенсы только скрипнул зубами от боли, а потом неожиданно ловко, хотя и безуспешно, попытался пнуть сержанта здоровой ногой. Курат тут же от души отпустил пленнику несколько затрещин.

– Какой прыткий ублюдок...

– Аккуратно, не перестарайтесь по дороге, – вмешался Ке-орн.

– Мы кажемся тебе жестокими, Ли? – спросил он, когда солдаты ушли.

– Не более, чем земляне, просто по-другому. Что собираешься делать с «Теленом»?

– Есть соблазн сохранить это судно, но у нас слишком мало людей, , а корабль приметный и без маскировки. Мы проверим все палубы и соберем информацию. Потом потом орудиями «Фениксо» разнесем «Телен» в пыль.

– Смотри!

Ангелина приникла к стеклу иллюминатора. Ксанте подошел и встал рядом. Два челнока с «Телена», вероятно, забитые ранеными легионерами, уходили во тьму.

– Карина где-то среди них... Мы ее упустили.

– Возможно, это и к лучшему... – Ке-орн саркастически усмехнулся. – Мне не хочется показательной расправы над женщиной, и не нужен на борту враждебно настроенный телепат.

– Карина опасна. Она уже второй раз бросает своих сообщников погибать – и каждый раз это кто-то из клана Эр-саев. Она словно бы их ненавидит.

– Возможно, – согласился Ке-орн. – Она -- результат насилия, искусственный гибрид двух народов. Эта женщина прикасалась к моему разуму, и ощущение получилось мерзкое. У нее внутри ненависть и страх. Ангелина передернула плечами, ощутив внезапный холод.

– Надеюсь, ты не пожалеешь, что отпустил ее.

– Я тоже на это надеюсь.

Челноки «Телена», сверкнув двигателями, ушли в варп.

* * *

На борту «Фениксо», сутки спустя

Поначалу была пустота. Потом пустота сменилась болью и неловкостью, через некоторое время боль ушла, оставив лишь легкую тошноту и слабостью Гилмот, зашевелился, приоткрыл глаза и понял, что лежит внутри раскрытой капсулы стационарного регенератора. В ореоле поначалу почти нестерпимого яркого света возникло озабоченное лицо Мио.

– Мио? Тебя тоже поймали?

Экс-капитан приподнялся на локтях, окинул взглядом старого знакомого и при виде серо-синей униформы с глухим ругательством снова рухнул на спину.

– А я-то верил тебе, как дурак. Ну что ж… давай, доложи Эр-саю, что я немного пришел в себя и он может продолжать.

Вторая, облаченная в униформу фигура, появилась за плечом Мио.

– Доброго дня, друг. Ты в безопасности,. Это не «Телен», и наш враг не придет.

Ла-ханц наклонился и с недоброй улыбкой добавил, – Хотя, Эр-сай тоже на борту, пришел его черед посидеть в камере.

Гилмот приподнялся на локтях, потом сел и огляделся.

– Значит, я свободен, могу встать и выйти?

– Не можете. Это госпиталь, ты должен отдыхать, – недовольно возразил Ла-ханц.

Гилмот помотал головой, оттолкнулся от края кровати и все же встал на ноги.

– Не знаю, что я пропустил, но хочу узнать.

Он на удивление бойко двинулся вдоль по переходам корабля, хоть и шаркая ногами и хватаясь временами за стены. От помощи Мио Гилмот энергично отмахивался, а интерьеры и внутреннее устройство «Фениксо» рассматривал с профессиональным любопытством.

– Отличный корабль. Никогда таких не видел. Уж точно не «Телен» и я зря обидел тебя подозрениями.

Мио чуть улыбнулся, вспомнив свой собственный экстренный подъем на «Атлант», ярость и страх при виде поддельных мундиров Консеквенсы.

– Всё в порядке, командир. Никто тут не обиделся.

– Не называй меня командиром, и не обращайся как к старшему, – буркнул Гилмот. – Я давно не аристократ и давно не капитан. Империя нас теперь не примет, а если примет – отправит в самую паршивую каторжную тюрьму.

– Не думай о плохом, друг. Этот корабль называется «Фениксо» и мы сами по себе. Капитан Ке-орн найдет для тебя дело. Я же говорил, он хороший человек.