– То есть тебе мало того, что ты сначала обсуждаешь некую теорию, а потом она находит отражение в твоём сне… Хорошо. Тогда следующий аргумент. Когда это случилось на крыше в первый раз, ты не стал затягивать процесс, кончил быстро, как человек, который очень долго не имел секса.

– Но потом я же исправился? Ты знаешь, это было одно из самых экзотических мест, где мне приходилось заниматься любовью, это тоже способствовало максимальной остроте ощущений…

– А у меня самое. И не нужно оправдываться, ты и в первый раз не накосячил. Я тоже была к этому подготовлена долгим воздержанием. А между тем в твоей якобы реальной жизни, – она сделала пальцами жест «кавычки», – ты имеешь эту свою космическую извращенку чуть не каждый день. Что ты на это скажешь, нонконформист ты махровый?

– Я скажу, что, похоже, персонаж из сновидения ревнует сновидца к реальной женщине.

– Ах ты негодяй!

Стейси сделала вид, что сейчас плеснёт в него содовой из стакана.

– Но-но. Вот это точно будет компрометация, – предостерёг её Александр.

Второй раунд переговоров состоялся всё в той же комнате с подслеповатой мордой над камином.

– Буратино и Закари благодарят вас за привет от их друга, – начал старпом.

– Бывшего друга. Насколько я понимаю, расстались они не очень хорошо… – уточнил иерарх.

– Похоже на то. И по поводу спора: капитан Вентер считает, что ваш отец оказался прав.

– Что ж, наверное, папа был бы рад. А ведь вы могли бы скрыть этот факт от меня. Благодарю за честность.

– А мы не умеем врать и хитрить. Нас этому не учат, – гордо заявил старпом.

– Кто ж будет учить этому рабов? – с усмешкой парировал Анатолий Максимович. – Раб должен быть бесхитростен и покладист. И потом это умение, для которого не очень нужен наставник. Вот вы, например, если бы были похитрее, могли уничтожить танк ещё на подходе к вашей позиции.

Этот упрёк попал в цель. Камилю пришлось приложить огромное усилие, чтобы не выказать замешательства.

– А ещё, видимо, проникшись ко мне доверием, вы сегодня взяли всего одного своего металлического телохранителя и оставили его внизу, – он подошёл к камину, сунул в него руку и вытащил её оттуда уже с пистолетом. – При этом вы ведь совершенно не знаете, что у меня на уме.

У Леграна внутри всё похолодело. «Как же, чёрт возьми, глупо!» – подумал он.

– Вы наивны, как Буратино. Так говаривал мой отец, – иерарх засунул пистолет обратно. – Не бойтесь, я не заинтересован убивать посланника, потому что вы должны донести до вашего начальства следующую информацию. Им нужно знать, что под городом спрятан ядерный заряд, который при детонации, возможно, способен уничтожить всю планету. О́дин в своё время предпринял несколько экспедиций, разыскал около сотни неиспользованных ракет в пусковых шахтах, снял боеголовки и соорудил из них, как он её назвал, «Царь-мину» суммарной мощностью около двухсот мегатонн. Мне придётся активировать её, если не удастся убедить вас забыть свои претензии на Землю. Последствия от взрыва трудно предугадать, но то, что останется от планеты, вряд ли будет пригодно для жизни. А вот то, что в Омске погибнут все, то есть почти сорок тысяч человек, – это точно. Готовы ли Буратино и Закари взять на себя такую ответственность?

– Так не достанься же ты никому… – в задумчивости пробормотал Легран.

– Вот это да! Цитата. Да ещё из классики. Неужели вы читаете книги?

– Почему бы и нет? Правда, в основном во сне… Не важно. А вы сами готовы на такой поступок?

– Я готовился к нему всю жизнь.

В этот момент в дверь постучали.

– Войдите! – крикнул Анатолий Максимович.

Дверь открылась, и на пороге появилась девушка, невысокая, но очень милая, с весёлыми голубыми глазами и светлыми, заплетёнными в толстую косу волосами. Её нетронутый бьютитрансформацией облик показался Камилю очаровательным.

– Это моя дочь, Надежда, – выяснилось, что этот монстр, который только что шантажировал уничтожением всех своих людей, и в том числе собственной дочери, способен улыбаться открыто и просто. – А это Камиль Легран – большой человек у пришельцев.

Старпом вскочил и резко поклонился.

Она улыбнулась и карикатурно повторила его движение головой.

– Вы чай будете? Есть мята и ягоды. Вам с чем?

– С удовольствием, – он тоже улыбнулся и даже не заметил нелепость своего ответа.

Она прыснула в кулачок.

– Так какой же? Папа, я знаю, будет мятный. А вам, может быть, ягодный?

– Да, давайте ягодный.

Она повернулась и сказала кому-то за дверью:

– Один с мятой и два ягодных, – посмотрела на отца. – Папа, я могу присутствовать?

– Почему нет? Официальная часть, будем считать, окончена, – иерарх вопросительно взглянул на гостя.

У Камиля были вопросы к нему, много вопросов, но он вдруг осознал их бессмысленность. Кроме того, ему очень захотелось, чтобы девушка осталась.

– Да. Я всё понял. Завтра же сообщу наш ответ.

– Ну и прекрасно! Значит, выпьем чаю, – иерарх потёр ладони. – Или, может быть, чего-нибудь покрепче?

– Если вы имеете в виду алкоголь или другие наркотики, то я вынужден отказаться. Среди эффектов их воздействия на организм нет ни одного полезного.

– А как же эйфория? Ощущение лёгкости бытия?

– Мы достигаем их иными способами, без вредных последствий. Вот, – он достал из нарукавного кармана хрустальный флакончик с золотой крышечкой. – Хотите попробовать?

– Какой красивый, – Надежда даже руками всплеснула. – Можно?

– Сначала я! – Иерарх решительно протянул руку. – Мало ли что… Если помру, живым его отсюда не выпускайте.

Аромококтейли землянам понравились. Иерарх даже прослезился.

– Вот это да! Мощно! Вот по всему видно, Камиль, что ты хороший человек. Если бы все у вас такие были …

– И я далеко не лучший представитель террановианцев.

– Врёшь! Не стал бы тогда мой родитель так противиться вашему возвращению. Вот у вас наверняка есть деньги до сих пор.

– Есть, конечно. А как же без денег? А у вас разве их нет?

– Нет. А зачем? Натуральное хозяйство рулит, – иерарх воздел указательный палец.

– А что такое деньги? – спросила Надежда, щурясь на искрящийся в солнечном луче пустой флакончик, подаренный ей Камилем. – Мы что-то такое проходили, но я не помню.

– Ну это… Мера всего. Они определяют, сколько что стоит, – проглотив кусок вкуснейшего торта с клубникой и запив его чаем, ответил Легран.

– Чушь. Что там они могут определять? Они что, по-твоему, разумны? – Возмутился Анатолий Максимович. – Деньги – ненужный посредник в процессе товарообмена. Средство для закабаления одних людей другими. А мерой они могут служить только для жадности. Вот скажи честно: тебе денег хватает?

– Да. У нас всем их хватает.

– Вот. Значит, они и вам не нужны. Денег должно постоянно не хватать. У большинства. А у некоторых их должно быть слишком много. Вы, со своими технологиями, наверняка живёте в эпоху изобилия. Деньги в вашем случае – атавизм. Они, как древние религии, были даны человечеству на тот период, пока оно взрослеет, чтобы детишки не передрались в песочнице. Когда станут умными, научатся договариваться между собой, не используя эти фантики для игры в монополию. А люди, которые пользуются ими вопреки исторической логике, – опасные маньяки.

– А как вы определяете, сколько стоит, например, этот торт? – этот аргумент показался Леграну очень остроумным.

– Полмешка картошки, – за отца ответила Наденька.

– А если у меня нет картошки?

– Тогда вот этот хрустальный пузырёк, – сказано это было так мило, что мужчины заулыбались.

– Так вот, молодой человек, у вас деньги сохраняют искусственно, потому что олигархи ваши без денег – никто. Если не будет денег, то и власти у них не будет.

Эта мысль показалась Леграну интересной. Подобные идеи периодически приходили ему самому в голову, а земной вождь пришёл к ним абсолютно умозрительно, ничего не зная о жизненном укладе террановианцев.