– Ну тогда нужно объяснять людям, что любая религия – бред. Это и есть моя цель как писателя! – это было произнесено с плохо скрываемым отчаянием.

– Ну вот вы и договорились до полного абсурда. Вы ведь по-русски пишете. Переводить пока не собираетесь?

– Да пока нет. Рано ещё об этом думать. Нужно сначала узнать, как на родном языке читатель отреагирует.

– Отлично. Получается, ваш основной регион распространения – Россия и бывшие страны СНГ. А там вам за такие идеи сейчас же оскорбление чувств верующих пришьют, – и прощай русскоязычная аудитория!

Теперь физиономия Невструева приобрела вид совершенно несчастный.

– Да вы не напрягайтесь, – наконец сжалилась психологиня. – Вы ведь первый с помощью гипносна книгу пишете. Подождите, может быть, иная реальность сама подскажет вам идею. А если не подскажет, то, когда уже будет написано всё, тогда и подумаете, какую идею подчеркнуть. Мне кажется, так лучше будет.

Александр направился в библиотеку с мыслью, что Стейси не только прекрасная женщина, но ещё и неплохой специалист в своей области и заслуживает свой кусок хлеба с маслом. Книгу он решил пока писать по принципу чукчи, воспевающего свою тундру без лишних выводов и обобщений.

Когда Стейси зашла к нему после работы, описание первого контакта с вождём землян посредством разведывательного дрона уже было готово. После её ухода Александр с трудом дождался отбоя, – так ему хотелось поскорее с головой окунуться в события середины двадцать пятого века.

Проснувшись и нюхнув для бодрости аромококтейля, Камиль намеревался заняться приготовлениями к визиту в стан аборигенов, но тут с ним вышел на связь корабельный ИИ Буратино.

– Приветствую, старший помощник Легран. Как дела?

– Ты же всё знаешь, Буратино…

– Камиль, мы все скорбим вместе с тобой по поводу безвременной кончины наших товарищей. Я знаю, что ты чувствуешь себя виноватым. Не буду тебя переубеждать, но ты должен знать, что не только ты – мы все виноваты. Расслабились за четыреста лет, общаясь с себе подобными. Тут другие жизненные принципы, другая мораль, другой закон. Они не ценят человеческую жизнь так, как мы. Ты должен быть предельно осторожен, когда пойдёшь к ним на встречу.

– Спасибо, Буратино, я сумею обеспечить свою безопасность.

– Хорошо. Вот что я хотел тебе рассказать. Я расшифровал записи со спутника, который ты с таким трудом доставил к «Лучу надежды». Как ты знаешь, телескоп Keyhole продолжал собирать информацию о Вселенной после того, как «Луч надежды» покинул пределы Солнечной системы. Были обнаружены более трёх тысяч экзопланет, на которых возможно устройство колонии. Около сотни подходят нам по многим параметрам гораздо больше, чем Терра Нова. Около десятка – даже больше, чем Земля. Среди них есть одна в системе оранжевого карлика, которая находится в комфортной части зоны обитаемости91 и по всем параметрам просто идеальна для колонизации. На ней более подходящий климат и условия для обитания Homo Sapiens, чем на Земле.

– И как далеко от нас эта планета?

– Всего тринадцать парсеков. В созвездии Лиры. За девяносто лет на «Луче надежды» долететь можно.

– Понятно. А зачем мне сейчас эта информация?

– Посмотри на эту планету. Посмотри на этих людей. Ничего хорошего нас здесь не ждёт. А там можно начать всё сначала. Построить идеальную цивилизацию, не повторяя ошибок прежнего человечества. Подумай об этом, Камиль.

Легран решил людей с собой не брать – если что, отвечать придётся только за себя. Полетел в гости на турбоплане в сопровождении двух дронов-разведчиков, предварительно отправив в город землян одного из них, чтобы оповестить о своём прибытии через час.

Во время Апокалипсиса пара ракет упали на северо-западную окраину города, где находилась большая промзона. Заряды были не самыми мощными, поэтому центр сохранился почти идеально. Особенно та улица, на которой стоял большой дом с двумя островерхими куполами, из которого выходил вчера Анатолий Максимович. Она спускалась с горки и вела к реке, туда, где из воды торчали остатки упавшего моста. Улицу обрамляли идущие вплотную друг к другу старинные дома с обилием лепных украшений и зелёными металлическими крышами. За зданиями хорошо ухаживали; краска была свежая, лепнина отреставрирована и побелена и замечательно смотрелась на тёмно-красном кирпичном фоне.

Турбоплан снизился почти до проезжей части и не спеша подлетел к главному входу в здание, которое в отличие от остальных домов на улице имело три этажа вместо двух. Тут собралась толпа во главе со своим предводителем, так же, как и вчера, облачённым во всё белое.

После того, как аппарат выдвинул подпорки, погасил двигатели и откинул колпак кабины, старпом спрыгнул на мостовую. Тут люди начали испуганно переглядываться и перешёптываться. Камиль замечательно понимал и говорил по-русски – этот язык ему закачали в гипносне для игры в Невструева. Он расслышал слова «чёрный» и «дьявол» – очевидно, они не привыкли к темнокожим представителям человеческого рода.

Иерарх выступил вперёд. Физиономия его имела вид торжественный, но в то же время как будто безучастный.

– Камиль, полагаю? Рад лицезреть, – тонким голосом произнёс он и протянул навстречу руку.

Толпа затаила дыхание.

Камиль колебался. Жать руку убийце своих товарищей не хотелось. А с другой стороны, может, это вообще не он виноват, а какие-то другие люди… Надо разобраться сначала. Легран уже двинул руку, но как раз в этот момент к нему с двух сторон опустились дроны-разведчики – два металлических шара размером чуть больше человеческой головы с гудящим под ними горячим воздухом.

Толпа зашумела и испуганно отшатнулась. Кто-то запричитал сдавленно.

Анатолий Максимович одёрнул руку, поднял её вверх, успокаивая толпу, и вопросительно из-под бровей посмотрел на пришельца.

– Они безопасны, но при любой угрозе мне откроют огонь, – заверил его Камиль.

– Никаких угроз, – пропищал предводитель и тут же резко понизил голос: – Прошу в дом.

Голос его менялся в зависимости от настроения в широком диапазоне. Он мог говорить басом, мог высоким пронзительным тенором, а мог и где-то посередине.

Они попали в просторный вестибюль, из которого вверх шла широкая лестница. Один из дронов остался охранять турбоплан, второй последовал за старпомом. Землянина никто не сопровождал.

На площадке между первым и вторым этажами, где лестница разделялась на два пролёта, в окружении гипсовых завитков и колонн в стену было вделано цельное зеркало высотой в четыре человеческих роста. Камиль невольно замедлил шаг.

– Лет шестьсот ему, наверное. Представляете, пережило апокалипсис. Даже не треснуло, – заметил его интерес Анатолий Максимович.

Они прошли по пахнущему старым деревом коридору, который вывел их на гораздо более скромную лестницу. Снизу тянуло горячей грубой пищей, но запах этот не показался Камилю неприятным. Наверху располагался небольшой холл, в который выходили три высокие двустворчатые двери. Хозяин распахнул одну из них и учтиво пропустил гостя вперёд.

Следом за дроном Легран вошёл в большой кабинет с массивным рабочим столом и двумя роскошными креслами возле камина. Очаг обрамляло бурное переплетение металлических виноградных веток, гроздьев и листьев, из которых на Камиля таращилось круглыми, как будто слепыми глазами бородатое и хитрое лицо.

– Это Бахус – мой друг, – отрекомендовал с ухмылкой Анатолий Максимович. – Ему тоже лет шестьсот, не меньше. Я имею в виду барельеф, а не древнее божество. Прошу вас, любое кресло.

Камиль сел в то, что было развёрнуто в сторону двери. Хозяин опустился на второе.

Некоторое время они молча рассматривали друг друга.

Первым заговорил Легран. Он решил действовать напрямую.

– За что вы нас так ненавидите?

– Ничего подобного. Никакой ненависти… – иерарх собирался что-то объяснить, но не успел.