Вивай дала нам с Альтером подзатыльники и призвала посмотреть на стены повнимательнее. Грохот позади усилился.

— Они… повреждены? — осмелился предположить я.

— Похоже на то! — Альтер ударил кулаком в наплечник, — А еще, похоже, это наша финальная остановка!

Ряды расщелин в стене напоминали раны от когтей зверя слишком огромного, чтобы тот мог на самом деле существовать. Тут и там из черных стены были выдраны куски, обнажавшие внутренности башни. Последние не вызывали у меня никаких иных сравнений, кроме сравнений с органами. Могли ли те существа оставить эти раны? Один из порезов уходил далеко вверх, скрываясь в метели. Отчего-то паника все не овладевала мной.

— Уйдем в сторону. Зачем-то же гидроторы идут сюда?

— Гидо-что? — на этот раз Вивай не сильно удивилась. Ей хватило колоссов.

— Гидроторы значит… — Альтер улыбнулся, — Ну пусть будут гидроторами.

Мы отступили метров на пятьдесят, тогда-то первые железные создания уже остановились у стены. Гидроторы… я несколько раз попробовал это слово на вкус. Оно вылетело из моих уст, как и многие другие слова, которые были мне незнакомы по-своему цимесу, но знакомые языку.

Колоссы поменяли формацию. Большая их часть расположилась вдоль стены так, что последние узнавались исключительно по бледноватому силуэту. Мозг, левитируя над всеми, по очереди втыкал свои щупальца в Гидроторов. Те реагировали менее резко, чем в предыдущие разы.

— Общее дело требует терпения… — высказался я.

Квадратные головы распахивались и из них вылезали сложные структуры с множеством подвижных частей. Вытянувшись на толстых стержнях, они просунулись в углубления стены, и оттуда посыпались искры.

— Отряд санитаров какой-то. — очередное предположение Альтера, и в глубине души я знал, что оно чертовски верное.

Мозг вытащил инструмент подобный тем, что были у его собратьев и начал работать с самой длинной и широкой раной. Вверх-вниз, вверх-вниз… Покончив с внутренностями, огромным ухватом он вытащил из себя длинную пластину и приложил ее к дыре. Пока он вышибал искры, приделывая к башне новую кожу, снизу пластину придерживали гидроторы.

— А вождь их не стесняется работать за десятерых. Такое в Юсдисфале мы уважаем, а, Крау?

— Это точно…

Процесс так заворожил меня, что я совсем перестал обращать внимание на время. Тут мозг взревел и воткнул щупальце в ближайшего к вратам гидротора. Тот, словно получив указ обиженно заковылял к выходу. Мы пошли к нему, ожидая получить возможность сбежать из снежного плена. Сотни тонких прутьев воткнулись в дверь и ее кайму. Дверь с визгом принялась сопротивляться вторжению, но в конце концов сдалась. Может мне показалось, но луч стал ярче!

Колосс вернулся к своей основной работе, после чего случилось то, о чем мы задумывались только в самом начале. На нас обратили внимание.

Мозг проплыл над гидроторами и устремился к нам. Скорость для такой махины поражала! Даже самой скромной инстинктивной мысли побежать я не дал ходу.

— Все будет хорошо.

— Это ведь не вопрос, Крау? — Вивай сделала два шага назад, но я схватил ее за руку.

— Нет.

Мозг опустился прямо перед нами, уйдя на полметра в снег, оставив огромную двадцатиметровую макушку. Тысячи черных сосудов оплетали его, словно черви. Я сделал шаг вперед. Все это мне напоминало первый контакт с туземцами на Рубиновом архипелаге.

Одно из щупалец выступило подобно мне, только это, в отличие от остальных, не содержало жидкость и вообще не было прозрачным. Мы были одной ширины и, кажется, одних намерений. Я замер. Щупальце коснулось моего левого плеча. Вивай ахнула, а я решил не уверять ее в своей безопасности, ведь любое неверное движение вполне могло эту потенциальную безопасность разрушить. Щупальце, поддерживая незамысловатый ритм продолжало касаться моего плеча, с каждым разом ударяя все сильнее. От последнего столкновения я покачнулся и решил принять ответные меры. Я прислонил к отростку ладонь, успокоив его. От плавных поглаживаний мозг застонал. Мне было сложно выбросить из головы интимный подтекст, но в итоге я заменил его обычной лаской питомца своим хозяином.

Пластины были холодными и шершавыми, все в зазубринах. Ему было еще больше лет, чем гидроторам. Рождаются ли они такими или все это дело рук безумного Создателя? В последнее время я все чаще задумывался о том, а не обладает ли сама башня разумом? Смерть призналась мне в своей непричастности как минимум к созданию «начинки» для этажей. «Собрание сочинений» должно иметь авторство.

Мозг очнулся от дремы, в которую я его погрузил и как прежде воспарил. Снег под ним разлетелся в стороны, запорошив и меня. Все это время чужеродные звуки были едва слышны, но теперь вновь завладели пространством.

Мозг протянул щупальце к дверям, и те распахнулись.

— Ну наконец-то. — сказал Альтер и зашагал к выходу.

Не отводя глаз от нашего нового знакомого, держась за руки, мы с Вивай погрузились в темноту тоннеля. Я вовремя зажег фонарь, ведь в следующую секунду мозг удалился и двери затворились.

— Удачи вам, неизвестные мне существа. Продолжайте работу над самым смертоносным местом на земле! — Вивай помахала темноте, — Ну как, похоже на тебя? Уверена, что именно это было в твоей голове!

— Ты чертовски права. — сказал я и хлопнул ее по заднице.

Вскоре тьма отступила. В тоннеле показался тусклый свет, который с каждым шагом отвоевывал все больше границ. До ушей доносился далекий звук отбойного молота, который мы уже слышали не так давно. Воздух оледенел, дышать было трудно, но возможно. Альтер всю дорогу напевал тенором, а Вивай заигрывала со мной своим хвостиком. Все самые серьезные люди покинули нашу компанию, оставив меня лидером по собранности. Это меня ужаснуло. Никогда в жизни я не был самым сдержанным. Это работенка для других. Мне бы покривляться, посочинять матерные стишки, позаигрывать… «Старым человек становится не тогда, когда переходит границу определенного возраста, а когда оказывается в компании молодых душой» — так говорил мой брат. Но даже если рассуждать в таком русле, кто повидал в жизни больше кошмаров? Мое прошлое несравнимо с прошлым этих бывших беспризорников головорезов. Сейчас я думаю так: с возрастом человек относится к жизни ироничнее. Беспринципная серьезность — это вещь из глубокого детства.

— Крау, ты веришь в Бога? — спросил меня как бы невзначай Альтер.

— Я верю в судьбу. — я прочистил горло, — Хотя и долго в этом не признавался.

— А чем Бог отличается от судьбы?

— Бог формирует судьбу. Он находится над ней.

— Значит твоя вера в судьбу не отрицает возможное существование Бога? — подметила Вивай. Никогда бы не подумал, что ей будет интересна подобная тема. Как, впрочем, и Альтеру.

— Сама по себе вера в судьбу не отрицает его, но моя — да. Судьба вполне может быть самодостаточна. А еще она случайна. Ведь если бы она была полностью спланирована, то и вправду бы не отличалась от Бога.

— Почему ты тогда веришь в судьбу, а не в случайность? — спросил Альтер выходят на холодный серо-синий свет платформы.

— Случайность — лишь инструмент судьбы, чтобы построить мир такой разный и дикий, что ни у одного живого существа в голову не придет покинуть его по собственной воле из-за скуки.

Вивай рассмеялась. Мне и самому эта концепция казалась смешной. Но юмор был присущ судьбе. Обладание им — ее главное свойство.

— А ты Альтер? Неужто уверовал? — я остановился рядом с ним.

Мы любовались огромным куполом под звездным небом, раскинувшимся в мертвой долине перед золотыми землями. Где-то там — Юсдисфал, наш дом.

— В общем… проповеди Рондо не прошли даром. — Альтер скромно сунул руки в карманы кожаной накидки.

Я приобнял его за плечо:

— Брат однажды сказал мне, что все мы выбираем во что верить только по тому, что нам больше нравится своими символами и смыслами. Без разницы, во что ты веришь. Главное, чтобы человек был хороший.