— На все воля божья, — весело сообщила Эленмер, — Господь и сам любит так подшучивать, посылая нам сны. А тут такое представление.

— Да уж… ужасное создание. — Рондо снова сплюнул и закурил последнюю сигарету из того дома. — Все, Крау, дальше опять будем терзать твой кисет!

— Моего кисета нам до нашей смерти хватит!

— Хоть бы это было так!

— А ты помолись, может и пошлет нам господь ману небесную. — Альтер разинул рот, как барракуда.

— Ты побольше шути, да может так и не согрешишь с этим делом. Не разделишь с нами дымную песнь! О как! Слышал, Крау? По-моему неплохо.

— Да, очень даже. Запишу фразочку.

— Ни за что! Я может на старость лет тоже писать начну. Кто знает?

— Господь! — выкрикнул Альтер и скрылся в колосьях, добавив, — Он знает!

Под общий смех мы с Вивай немного отстали. Я хотел спросить ее об одной вещи. Но она опередила меня:

— Та ночь была настоящей. И это была я. Настоящая.

— Кажется, я влюбился в тебя. Настоящую.

— Но вот на счет тебя — не знаю…

— Неужто был так плох? — я захохотал.

— Нет. Слишком хорош.

— И что же ты, даже покорения башни теперь не желаешь? Забыла о мести и готова прожить со мной всю жизнь в небольшом домике у озера?

— Скучно. С тобой бы я побывала во множестве битв, пока бы мы в конце концов не умерли вместе в один день, погребенные под телами павших от наших рук. — Вивай ухмыльнулась и приобняла меня, но почти сразу же погрустнела, — Но сначала Кафиниум. Сначала Смерть.

— Да, пожалуй. Но ведь если мы ее убьем, то будем вместе вечно и не умрем в один день.

— Ты бываешь такой наивный, Крау.

«Правда? Почему?» — хотел спросить я…

А потом и сам понял простую мысль. Что если, убив Смерть, мы ничего не изменим? И тут мне стало не столько страшно, сколько смешно, скольких вещей мы не знаем, но продолжаем, как небесные бараны таранить звездные ворота?

Я не заметил, как пропал горизонт и перед нами появилась башенная колонна. Синий луч света шел по всей ее длине к подножью, к двухметровой двери — вратам нашего рока.

XXV

В следующие три недели мы почти беспрепятственно преодолели четыре этажа. Хотя весь наш отдых в том месте и оказался хитрой западней, мы получили необходимое обновление для наших голов, чтобы продолжить путь и не свихнуться. Появилось и кое-что необычное — где бы мы не находились, несколько раз за день слышали тяжелые железные удары. Что это был за молот и где была предназначенная для него наковальня мы не знали. С башней что-то происходило. Какие-то фундаментальные изменения, осознать которые я был не в силах, сколько не марал бы бумагу. Как всегда, мы готовились к худшему, но как всегда худшее все не наступало, отчего мы готовились еще больше. Только недавно я осознал, как в нашей команде мы сильно поддерживаем друг друга, сами того не осознавая. Переменно серьезный Альтер, заносчивая Вивай, отстраненная и загадочная Эленмер, опытный и нравоучительный Рондо. Ну и я. Всего понемногу.

Сколько было случаев, когда кто-то из нас находился на грани жизни и смерти? Но вот мы впятером, словно только что вошли в башню, живы. Все это, конечно, благодаря абсолютной удаче. Перед нами было целое множество других людей, и все они, в конце концов, стали жертвами Смерти.

Или не стали?..

На следующем же этаже после дома у реки, мы встретили причудливых фей. Кровожадные, стоит сказать, твари. Они покусали Рондо, отчего у того вспухла рука. Их зубам было плевать на наши доспехи, словно пилы вгрызались они в кору метала, но Эленмер, как человек разбирающийся в существах магического происхождения подсказала, как с ними бороться: мы сожгли несколько гектаров их чертового леса. Мать природа нас простит, нам нужно было идти дальше.

Сразу после мы пересекали глубокое ущелье. Альтер бросил тогда смачный камень, а мы так и не услышали, как он ударился о дно. Вивай назвала нас дураками, когда мы решили строить мост. Пока она пыталась обойти ущелье с двух сторон, мы заготовили древесину и, следуя указам Рондо (очень хорошего плотника) соорудили переход. Импровизированным рычагом подняли его на дыбы и с грохотом опустили, обрезав веревку. Вивай шла последней… Она до самого конца думала, что именно на ней наша удача закончится. Кто мог подумать, что такая храбрая девчонка оказывается боится высоты?

На третьем состоялась дуэль. Молчаливый рыцарь стоял на пыльной забытой богом дороге и предлагал нам право прохода в обмен на победу в дуэли. Вызвалась, разумеется, Вивай, как бы я ее не отговаривал. Она хорошо держалась, но я не вытерпел после того, как рыцарь оставил ей на руке царапину. Подошел сзади и вонзил меч под кирасу. Как оказалось, стоило играть по правилам. Со всех сторон на нас ринулась целая толпа таких рыцарей, но мы быстро ушли от них на следующий этаж, ведь подвижность этих горе бойцов оставляла желать лучшего. Вивай не разговаривала со мной несколько дней обидевшись, но потом, как ни в чем небывало, предложила поцеловать ее в щечку.

Сейчас мы находились в конце четвертого этажа, остается пройти немного, и мы прыгнем в новую неизвестность.

Вечная ночь охраняла это место. Океан звезд ревел над нами, а в пучине мерцающего моря схоронился древний город, когда-то населенный неизвестными существами. Красивое было зрелище… Тут-то он признался ей. Альтер признался Эленмер в любви, как это сделал бы неопытный юнец. Но Элен легко приняла его скромный подарок в виде цепочки с кулоном в виде ярко-зеленого мотылька под стать ее хрустальным глазам. Она любила его убийственную простоту в таких вещах. И хотя их отношения оставались для меня всегда тайной, я был рад. Такой союз только укрепит нас… но и нанесет ужасный ущерб, когда кто-то из них погибнет. Если погибнет.

Все меньше я верил в смерть. И мне кажется, это было просто глупо.

Впервые за долгое время мне приснился самый настоящий сон. В нем нашлось место всем тем удивительным вещам, что я повстречал в Кафиниуме. Рогатая тварь, чуть не заколовшая меня в обиталище сларков, встречала у красочного собора. Здание имело архитектурные черты, присущие всем известным мне религиям. Все в башне было таково. Похожее на все и непохожее ни на что. Внутри ждала старая знакомая, собственной персоной Смерть. Трон ее украшали кости моих товарищей (это я просто знал), а вместо привычной улыбки на ее лице была могущественная печаль. Такая, от которой осенью идет дождь, а зимой путников мучает снегопад. Ларгос лежал рядом, заколотый неведомых размеров мечом. По правую же сторону, обхватив колени рыдала маленькая Люмиль. Я дал ей конфетку, которую все время сжимал в левой руке, и она обняла меня. В соборе было еще очень много существ, имена которых я не знал и лица которых не видел. Смерть поднялась со своего трона и поманила меня своей властной рукой. Мы побывали в самых разных местах. В моем доме на берегу, в Юсдисфальской столице, у маяка (но очень ухоженного и заполненного людьми, словно он сейчас был таков, там, вне башни). Всю дорогу я пытался разгадать ее черты лица, но каждый раз лишь тьма пожирала меня. Никто на свете не видел такой черноты. Бездна.

— Просыпайся, милый.

И я проснулся, объятый руками моей возлюбленной.

XXVI

Стояла почти тихая ночь. Только красочные взрывы озаряли небо.

— Цветной порох! — смекнул Альтер.

— Похоже на то. — согласился я, и мы продолжили путь.

По каменной кладке мы поднимались к деревне, расположенной на холме. Еще издали мы заметили, как ярко горят окна низеньких домов. Я завернул на ходу нам с Рондо по последней самокрутке.

— Это издевательство какое-то? — прошептал он.

— Даже гадать не хочу, что там. — ответил я и затянулся.

— А я вот попробую, — осмелился Рондо, — Там людоеды празднуют в честь пирушки, которую сейчас закатят!

— Рано празднуют! — подчеркнула Вивай.