Военкор тут же сел на корточки.

Как по заказу, из-за дота вылетела мина. Мы успели пригнуться, когда она пролетела над нашими головами и взорвалась неподалёку, вздымая облако земли и осколков. Но не это заставило меня замереть. Вспышка показала тёмные силуэты, двигавшиеся из леса справа — японцы. Вот же зараза! Мы оказались в ловушке: видимо, у врага в лесочке неподалёку оказался выход из тоннеля. По нему он и решил провести отряд, чтобы ударить нашим в тыл. Ну, а тут мы с военкором, как два тополя на Плющихе!

— Миха! — я схватил его за руку, заставляя оглянуться. — Ложись!

Мы оба рухнули на землю, как раз вовремя, чтобы избежать шквала пуль, который пронёсся над нами. Я поднял голову и увидел, как японская пехота приближается, изогнувшись змеиным строем, словно пытаясь обойти нас. Их было не меньше роты, и они явно знали, что делать.

— Нужно отступать! — закричал я, но военкор уже это понял. Он резво достал из кобуры пистолет и начал шмалять. Только огонь вёл неприцельно, а просто в сторону, где показались японцы.

Мои пальцы сжали ППС. Устроившись поудобнее, я тоже открыл огонь, посылая короткие, в два-три патрона очереди по приближающимся врагам. Пули впивались в землю, срывая куски земли и камней. Японцы ответили плотным огнём, и нам приходилось некоторое время прятаться за единственным доступным укрытием — склоном воронки, в которую забрались перед обстрелом. Враг, как и прежде, не жалел боеприпасов.

— Мы их не остановим! — нервно проговорил Миха, когда грохот перестрелки чуть затих.

— Мы должны их задержать! — отозвался я, оглядываясь в поисках выхода.

Тут всё просто: или они нас сомнут, а потом ударят в тыл нашему батальону, или мы постараемся их сдержать, а когда впереди поймут, что сзади неладное творится, придут на помощь. Только долго ли ждать? Чёрт, ни рации, ни телефона.

Слева от нас находился небольшой лесок, туда и надо было бежать. Я махнул рукой, указывая на направление. Миха понял и кивнул. Мы синхронно поднялись и бросились в сторону леса, пули свистели вокруг, и земля вздымалась под ногами от разрывов — миномётная батарея японцев вела по нам прицельный огонь. Видимо, у наступавших была рация, по ней и корректировали. Что нас всего двое, видать, пока ещё не поняли. Надеялись пройти незамеченными, да вот нарвались.

Я чувствовал, как напряжение сковывает тело, каждый шаг отдавался в голове, как удар молотка. Лес был нашим единственным шансом.

Мы достигли его кромки и мгновенно нырнули в прохладную темноту. Здесь деревья казались старше и крепче, их ветви, как защитные руки, прятали нас от преследования. Но я знал, что японцы не отступят. Они не остановятся, пока не захватят нас или не уничтожат.

— Бежим дальше? — спросил военкор.

— Прежде чем драпать, будем отвлекать их огнём от себя, — сказал я, устраиваясь за толстой осиной. Миха расположился метрах в пяти левее. Он за это время уже отстрелял один магазин, теперь вставил второй. Я тоже выпустил два рожка. Ещё три есть, а потом… суп с котом!

— Нужно уходить глубже в лес, — прошептал Миха, оглядываясь назад, — у нас патронов мало.

— Не сразу, — ответил я. — Сиди тут, не высовывайся, — приказал ему. В любой другой ситуации такое моё поведение было бы неправильным: с какого рожна старшина приказывает офицеру? Но сейчас вместо Лёхи Оленина прочно занял Владимир Парфёнов, капитан ВДВ с позывным «Волга». Это увеличивало наши шансы на выживание.

— А ты куда? — спросил Миха удивлённо.

— До ближайшей деревеньки. Молочка холодного страсть как захотелось. Попью и вернусь, — бросил я, заметив, как вытянулось лицо военкора. — Тут сиди, сказал! — прекратив шутить, рявкнул на него. Уже придумал, что буду делать. Надо отводить японцев отсюда.

— А если ты не вернёшься?

— Сиди тут час. Если не приду, ты должен вернуться к своим и доложить о том, что здесь происходит. Не геройствуй, понятно?

Миха замер, глядя на меня с тревогой, но кивнул.

— Удачи, — тихо сказал он.

Я не стал медлить. Оставив его укрытым в густых кустах, рванул в сторону, зная, что японцы заметят и бросятся следом. Мысли в голове путались, но одно было ясно: если удастся увести их подальше и запутать, это даст хоть немного времени. «Самому бы не потеряться здесь», — подумал лихорадочно.

Таёжный лес вокруг был плотный, местами переходил в непроходимую чащу. Бежал я быстро, стараясь петлять, чтобы запутать преследователей. В голове крутилось: «Если только они не слишком далеко, если только видели, куда я побежал…»

Оглянувшись, заметил, что несколько фигур вынырнули из кустов и двинулись за мной. «Есть!» — пронеслось в голове. Японцы проглотили наживку. Теперь главное — не дать им понять, что веду их в сторону.

Зная, что они не упустят возможность догнать меня, несколько раз выстрелил вслепую, не целясь. Не для того, чтобы попасть, а чтобы раззадорить их, заставить думать, что я на грани. У них должна была появиться уверенность, что меня легко поймать.

Я чувствовал себя Сусаниным, который ведёт врага по неверной тропе. Тайга становилась всё гуще, усталость начала подкрадывается к телу. Мышцы ныли, дыхание сбивалось, но останавливаться было нельзя. Мне надо выиграть как можно больше времени для Михи и наших.

В какой-то момент я заметил, что лес впереди становится реже, и понял, что пора менять тактику. Нужно было скрыться от преследователей, заставить их потерять меня из виду. Я сделал ещё несколько быстрых шагов, затем резко свернул вправо и бросился в кусты, замерев среди высокой травы и прижавшись к земле. Сердце гулко стучало в ушах, дыхание было прерывистым, но я не двигался.

Японцы пробежали мимо, даже не заметив, что я исчез. Через несколько секунд их шаги стали стихать, позволил себе облегчённо выдохнуть. Кажется, план сработал. Но оставаться здесь было опасно. Я поднялся и тихо, осторожно двинулся в обратную сторону, стараясь не производить лишнего шума.

Теперь нужно было вернуться к своим и к Михе. Я чувствовал, как напряжение отпускает, но знал, что расслабляться рано. Враг всё ещё был рядом, и стоит ошибиться — они смогут легко догнать пристрелить.

Добежал до Михи. Тот широко улыбнулся, глядя на меня.

— Пошли, — коротко сказал я, сделав пару глотков из фляги, которую ему оставил, чтобы не булькать во время беготни.

— Куда?

— В сторону пехотного батальона. Сообщим, что тут ДРГ.

— Кто?

— Диверсионно-разведывательная группа.

Мы начали двигаться через лес, стараясь избегать шумных движений. Я чувствовал, как пот течёт по лицу, вытирал его на ходу. Скоро японцы поймут, что их «заяц» удрал, вернутся обратно, злые, как черти. В какой-то момент я услышал треск ветки позади нас и остановился. Миха тоже.

— Слышал? — прошептал я, наводя ствол в сторону шума.

Он кивнул, и мы замерли, вслушиваясь в сумерки леса. Тишина была оглушающей, и каждый шорох казался громом. Лишь где-то вдалеке громыхало. Вдруг из-за дерева, как тень, появился японский солдат, его глаза блеснули в лунном свете. Он был близко, слишком близко. Я поднял автомат и нажал на спусковой крючок. Очередь прошила воздух, и враг рухнул на землю, не успев издать ни звука.

— Бежим! — крикнул я, и мы снова сорвались с места.

Теперь уже не было времени на осторожность. Мы неслись сквозь лес, слыша, как за нами бегут японцы. Лес наполнился звуками погони, их шаги приближались. Каждое мгновение могло стать последним, но мы продолжали бежать, стараясь не переломать ноги. Наши преследователи даже не пытались стрелять. Видимо, не хотели быть невовремя обнаруженными. Да и мы не думали палить в их сторону. Куда попадёшь на бегу? А патронов кот наплакал. На две минуты интенсивного боя, не дольше.

Неожиданно лес впереди раздвинулся, открывая небольшую поляну, на краю которой я увидел наших солдат. Было их человек десять всего. Они неспешно окапывались. Видимо, тыловое прикрытие. Мы выскочили к ним, и несколько бойцов, орудовавших сапёрными лопатками, обернулись на нас.