Когда дверь стояла на месте, а руки были вымыты, он завалился на кровать и с наслаждением вытянул ноги. Под конец дня колено все-таки разболелось, и нужно было дать ему отдохнуть. Глядишь, к полуночи и отпустит.

«Может попросить лед?» – Он приподнялся на локтях, собираясь слезть с кровати и тут дверь распахнулась.

– Почему вы не переоделись? – В палату ворвался лысый мужичок в зеленом медицинском костюме.

Муту сел, с подозрением глядя в водянистые глаза. Ни очков, ни бороды. Если бы не семенящая за лысым медсестра в белоснежном халате, в жизни бы не поверил, что это доктор.

– Итак, – начал сходу мужичок, поглядывая в бумажку, – Джуема Муту, полных лет двадцать три. Аллергия есть? Курите? Пьете…?

«Ну началось!» – подумал Муту, понимая лишь половину вопросов, но неизменно отвечая «нет» на все.

Медсестра тем временем стянула бицепс тугой манжетой, и пока маленькая коробочка жужжала, стараясь раздавить руку, направила ему в лоб пластмассовый пистолет с тупым носом.

– Температура 36.6, давление 75 на 120, – доктор стал записывать, а она отрезала от блистера с таблетками маленький квадратик.

– Примите перед сном, после полуночи ни есть не пить! – медсестра оставила крохотную пилюлю на тумбочке рядом с бутылкой воды.

– Да знаю я, – пробурчал Муту.

– Ложитесь пораньше, хороший сон – залог здоровья! – напутствовал мужичок напоследок.

«Ага, – подумал Муту, – хороший сон- залог того, что не проснусь!»

Настенные часы показывали восемь тридцать, когда подозрительный доктор ушел. Топот ног и голоса слышались в коридоре до девяти. Потом все стихло. А Муту, так и не переодевшись в больничный халат, лежал на кровати. Не хотелось ни спать, ни есть. Он молча ненавидел застывшие стрелки часов, которые ни в какую не хотели сойтись на двенадцати.

Терпение лопнуло, когда оставалось буквально пятнадцать минут до заветного времени. Муту встал с кровати и, стараясь не шуметь, сбросил на пол одеяло. Потом сдернул простынь. Сходил в уборную за полотенцами, заодно прихватил два рулона туалетной бумаги. Не найдя больше ничего подходящего, он вернулся и стал выкладывать на матрасе куклу самого себя.

Скомканное одеяло – туловище, полотенца и бумага – ноги. Накрыл сверху простыней. Даже при включенном свете выглядело правдоподобно. Вот только не хватало головы. Черной головы.

Муту дважды обошел комнату, заглянул в уборную. Ничего подходящего.

«Надо было в магазине хоть шапку купить!» – он достал из рюкзака канцелярский нож, сунул в карман. Бросил на кровать гантель. И тут обратил внимание, что подкладка рюкзака из черного синтетического материала. Одним движением вывернув рюкзак наизнанку, Муту сунул внутрь полотенце для рук. Пристроил получившуюся «голову» на подушку и прикрыл наполовину одеялом. Выключил свет. Отошел к входной двери. Похоже с первой задачей он справился.

Муту осторожно выглянул из палаты. Коридор был погружен в полумрак, подсвеченный цепочкой дежурных светильников. Лишь на посту медсестры ярко горела настольная лампа.

«Если заметит, попрошу лед» – подумал Муту, глядя на молодую женщину с книжкой в руках.

Он скользнул за дверь и прокрался к выходу из отделения, который никто и не думал закрывать. Спустился на первый этаж по лестнице и, уже не таясь, подошел к стойке ресепшена.

– Привет.

Охранник подскочил от неожиданности.

– Сеньор, пациентам здесь запрещено находиться! Вернитесь в палату!

Муту облокотился о стойку.

– Не спиться, не могу тама. Чуть-чуть посижу тута.

– Ночью не положено! – охранник перешел на арабский.

Говорил он бегло и был все также непреклонен, но Муту вздохнул с облегчением. Судя по говору, парень явно родился здесь, а не на черном континенте. А местные податливы, как навоз буйвола, нужно просто надавить.

– Друг, пять минут!

– Сеньор, отправляйтесь в палату, – настаивал охранник, – можете спать спокойно, здесь отличная клиника. Со всего мира народ приезжает. Это не по страховке лечиться, сами знаете какие здесь цены.

– Да знаю, от того то мне и не по себе. – Муту решил катнуть пробный шар, – Все тут важные, обходительные, даже поговорить не с кем. А я всю жизнь в казарме, привык к простоте.

– А я думал вы баскетболист! – искренне удивился охранник. – Не помню, чтобы здесь военных лечили.

Муту рассмеялся.

– Какой к дьяволу баскетболист, я простой солдат. Посижу тут пять минут, да пойду спать.

Парень колебался, и Муту подлил масла в огонь.

– Ты, я вижу, в форме себя держишь, тату вон на запястье с черепами. Тоже наверно лямку тянул в спецназе?

Охранник приосанился, втянул живот.

– Ну как, я то давно готов в армию, отбор собирался пройти, думал, ну а что, – сбивчиво заговорил он, – физуху, может, подтянуть чуток, но потом отец влез с советами, да и мать... В общем, решил годик повременить, а там дальше посмотреть, обязательно…

– Друг, так давай к нам в спецназ! – перебил Муту.

– Думаете смогу?

– Конечно! У нас база под Мадридом, командира я знаю! – Не моргнув глазом, соврал Муту. – Замолвлю за тебя словечко.

– Правда?

– Да без проблем, друг! – Муту наконец нашел место, с которого ему хорошо было видно изображение с уличных камер, – Нам нужны такие, как ты, молодые, сильные!

Охранник заерзал и вышел из-за стойки.

– Может чайку? Или кофе?

– Друг, давай на ты, меня Муту зовут, – он протянул парню руку. – И мне уже нельзя пить.

– Меня Сафар, – охранник подошел и, глядя снизу вверх, пожал руку. Ростом он едва доставал Муту плеча. А, судя по взгляду, комплекция «солдата» произвела на него неизгладимое впечатление.

– Утром оперируют?

– Ага.

Парень высвободил руку из пятерни Муту и направился к кофейному аппарату. Пока готовилось кофе, он спросил.

– Сколько же там у вас платят, раз можешь позволить такую клинику?

– Очень щедро, – сказал Муту, и это были единственные слова правды, которое суждено было услышать охраннику в эту ночь.

Болтали долго. Говорил, в основном, Муту. Небылиц, коими потчевали новобранцев на войне, у него было припасено, хоть отбавляй. Сафар подкатился на кресле поближе и слушал, открыв рот и совсем позабыв о своей работе. Перебивал он лишь изредка и каждый раз извинялся.

– А где это случилось? Я даже не слышал, что мы там воевали.

Муту лишь пожимал плечами, мол извини, военная тайна.

– Да я понимаю, понимаю. Это там тебя ранили?

– Не, там снайпер мне только прическу поправил…

И Муту продолжил травить байки, не забывая поглядывать на мониторы. Он как раз пересказывал историю про однорукого пулеметчика, когда заметил три фигуры на улице. Одна крупная, две других поменьше. Двигались они к центральному входу клиники. Комбинезоны скорой помощи, бейсболки, надвинутые на глаза. Ребята шли по его душу.

Муту поднялся.

– Ладно, попробую вздремнуть. Спасибо, Сафар. Буду выписываться, обменяемся телефонами.

– Давай, конечно! – охранник вскочил с места, – удачи тебе завтра.

– Увидимся, – попрощался Муту, искренне надеясь, что парня оставят в живых.

Нарастающий стук сердца гнал его наверх, точно африканские барабаны. Он взбежал по лестнице на свой этаж, не обращая внимания на боль в колене. Заглянул в отделение. Медсестра все также читала на посту, позволив ему скользнуть в палату незамеченным.

Не включая свет, Муту натянул резиновые перчатки. Напоследок, оглядел прикрытую одеялом куклу, схватил гантель и спрятался в уборной, оставив в двери узкую щель. Прижался к стене. Вдох, выдох. Он постарался дыханием успокоить рвущееся из груди сердце. Дьявол, раньше у него это легко получалось.

– Зажрался, – прошептал Муту, сквозь зубы.

Удары сердца, гулко отдавались в ушах. Казалось, он не услышит ничего. Сколько он уже стоит, минуту, пять, десять? Не хватало еще, чтобы старик оказался прав! Шорох. Возня в коридоре. Почти беззвучно, щелкнул язычок замка. Едва различимые шаги. Бледный луч фонаря на полу. Две тени скользнули мимо приоткрытой двери. Муту потянул ручку на себя, делая щель чуть шире.