Диего только сейчас понял, что уже декабрь. Когда он покинул таверну, отправляясь на мост покончить с собой, еще даже не жарили каштаны на день Всех Святых! «Ты мертв уже по меньшей мере месяц!» – от этой мысли ему стало не по себе.

–Клянемся никому не причинять зла, уважать жизнь человеческую, как высшую ценность, данную господом, – сбоку раздался сдавленный смех. Диего хмуро покосился на француза: «Этот лягушатник сам не успокоится!»

– Клянемся хранить и защищать инкогнито Хозяина, само его существование и все его тайны, пусть ценой собственной жизни, если на то будет воля Божья…

Как же можно защищать тайны и не причинять зла? Сразу отправиться на тот свет? Будто подтверждая его сомнения француз присвистнул.

–Дабы, исполняя клятву, уберечь жизнь свою, Хозяин позволяет к силе прибегнуть, но лишь если нет выхода иного.

«Странно все это», – думал Диего, в словах клятвы не было привычного: режь, убивай во славу короля, а господь на небесах разберется, кто праведник!

–Хозяин позаботится о теле и душе верного вассала, щедро воздаст по заслугам! И пусть повергнут нас кары земные и небесные за отступничество от клятвы сей!

Стоило священнику замолчать, Диего понял, что уже все решил. Он шагнул вперед, намереваясь скрепить договор подписью.

–Клянусь!

Рядом бесшумно возник еретик и протянул раскрытую ладонь. В ней оказалась золотая брошь, похожая на крупного жука, лежащего на спине. Только вместо лап вверх торчала тонкая игла.

–Имя и кровь! – голос священника звучал отовсюду.

–Имя мое – Диего Гарсия Кортез, – в подтверждение своих слов, он коснулся острия большим пальцем. Игла вошла, не причинив боли, едва не проткнув палец насквозь. Брошь вздрогнула, и Диего от неожиданности резко отдернул руку. Священник, словно блюдо, подставил развернутый пергамент. Капля крови жирной кляксой растеклась по исписанной бумаге.

–Да будет так! – произнес священник, и еретик коротким ударом пригвоздил брошь к груди Диего. Тонкая игла пробила полушубок, вонзилась в тело. Диего остолбенел, в недоумении глядя, как блики огня играют на золотой поверхности. «Что за чертовщина тут твориться?» – успел подумать он, прежде чем брошь, словно напившаяся крови пиявка, упала в ловко подставленную руку еретика. Совершенно сбитый с толку, Диего пытался понять, что произошло. Шаги захрустели по камням, и послышался так раздражающий его голос:

– Je jure! – француз стоял рядом, гордо выпятив подбородок.

«Да кто бы сомневался!» – Диего презрительно плюнул на землю. И тут он вспомнил, что француз ни слова не понимает на испанском!

–Имя и кровь!

–Mon nom est Dominic Christian Blanchet

Диего ждал, что обман раскроется и лягушатника с позором выгонят. Как можно клясться, не понимая за что? Но еретик уже вонзил брошь в грудь француза.

–Lo giuro! – стуча костылями по камням, вперед вышел здоровяк.

Диего непонимающе смотрел то на святошу, то на самодовольного француза, а потом махнул рукой и принялся покорно ждать, чем закончиться представление.

15.Кристина

Створки дверей разъехались, и Кристина вышла из здания аэропорта.

«Наконец-то!» – она набрала полную грудь воздуха свободы, пахнущий выхлопными газами и сигаретным дымом.

Рядом кто-то закашлял, и Кристина быстро отошла в сторону, стараясь не дышать. Опустила рюкзак на землю, сунула в наружный карман повестку в суд, которую все это время держала в руках. Быстро огляделась, высматривая Муту.

–Убежал брюхо набивать, – она и сама чувствовала, как сосет под ложечкой от голода.

Закинув рюкзак на плечо, Кристина направившись вдоль вереницы такси к широкому пешеходному переходу. Там еще раз убедилась, что табличка «Прокат машин» указывает на противоположную сторону дороги. «Пока будут оформлять тачку, позвоню Муту» – думала она, не обращая внимания на низкий рык приближающегося спортивного автомобиля. Кристина вынула из кармана телефон и уже собралась перейти дорогу, когда завизжали тормоза. Подрезав такси, перед ней остановился красный кабриолет. Шикарную машину украшала желтая эмблема на капоте – конь, стоящий на дыбах.

–Ну что так долго, крошка?

Кристина вздрогнула, узнав голос Винченцо.

Тот развалился за рулем, трое его приятелей были в машине.

– Все ждала дружка? Напрасно, его теперь года два не увидишь! – Винченцо самодовольно улыбнулся, – как там его звали, Му…, Му…?

Длинноволосый, ухватившись за подголовник переднего кресла, вскочил с заднего сиденья.

–Его звали Мудак, – закричал он, перебивая Вини и тут-же громко рассмеялся собственной шутке.

Из подрезанного такси вышел пожилой итальянец и вопросительно посмотрел на веселящуюся компанию.

–Папаша, сейчас поедем, только девчонку заберем!

Кристина вскинула руку, выставив средний палец. Но приятелей это лишь раззадорило. Винченцо указал себе на колени:

–Давай, запрыгивай, покатаю тебя на моем жеребце!

–Точно, на его жеребце! – длинноволосый заржал так, словно сам был конем.

–Пусть лучше тебя покатает, сразу видно, ты в этих делах опытный наездник! – Кристина решила идти ва банк. Может кто-нибудь, увидев ссору, вызовет полицию, и тогда уже она объяснит, откуда взялись таблетки. Стоит только отправить этих ублюдков помочиться в стаканчик, и они не отвертятся.

–Ну, не ломайся, крошка! Мы же милые ребята!

–Прокати-ка ты, Вини, лучше своего дружка, – она указала на длинноволосого, – не зря же он за всех платит? Давай, жеребец, отрабатывай!

Удивляясь собственной смелости, Кристина все же покосилась назад на тротуар, проверяя, много ли народа слушает их перепалку. И в этот момент она заметила, как мимо очереди такси скользнула черная фигура.

–Нет, Муту, нет! – крикнула она.

–Винииии! – истошно завопил длинноволосый.

Муту выскочил на дорогу метрах в десяти позади машины. Реакция Винченцо оказалась молниеносной. Взревев двигателем, кабриолет пулей рванул с места. Издав зубодробительный скрежет и разбрасывая искры, машина перелетела лежачего полицейского, устремляясь вперед.

Муту остановился на том месте, где мгновение назад были итальянцы, провожая их взглядом.

–Где ты был? Я же просила ждать меня снаружи? – накинулась на него Кристина, огорчаясь, что план провалился.

Тяжело дыша, Муту вытянул руку, указывая куда-то назад, но сказать ничего не успел. Раздался визг тормозов, они обернулись на звук. Машина стояла у автоматического шлагбаума оплаты парковки в сотне метров от них. Между ярко горящими красными фонарями Кристина прочла витиеватую надпись «Portofino». Даже с такого расстояния был слышен крик Винченцо:

– Карту, Симон! Скорее!

Прихрамывая, как раненый бык, Муту пустился следом. А Кристина расхохоталась. Нервное напряжение, тугим коконом стягивающее грудь весь этот жуткий день, лопнуло. Приступ безудержного смеха вырвался наружу, словно бурный поток. Она хохотала до тошноты, не в силах остановиться, вытирая выступившие на глазах слезы рукавом куртки.

–Нет, Муту, нет! – наконец выдавила она из себя, чувствуя, что уже ноют мышцы на боках.

Африканец не пробежал и половины расстояния, когда шлагбаум поднялся. Взвизгнув покрышками, машина умчалась прочь, скрывшись за зданиями аэропорта. Тяжело ступая, Муту сошел с дороги на тротуар и побрел назад. Кристина видела, как он возвращается, глядя на нее исподлобья. «Наверно принял мой смех на свой счет» – подумала она, все еще улыбаясь. Уже успокоившись, дождалась, когда Муту подойдет и сказала:

–Пошли, нужно взять машину в прокат.

–Сама, пожалуйста. – он протянул паспорт, отводя взгляд – мне есть дело.

Прокатная фирма занимала огромную парковку напротив главного корпуса аэропорта. Просторный офис оказался забит народом. К трем работающим окошкам выстроились длинные очереди людей.

–Хоть бы буфет сделали, раз столько ждать нужно! – Кристина осмотрелась в поисках свободного кресла. Все места были заняты, и она решила попытать счастья в другом конце помещения.