– Хорошо бы побыстрей добраться. Мне обязательно нужно утром быть в клинике. Доктор назначил на девять, эти … аналитические пробы. – назойливо продолжал африканец.

– Доберемся, будь уверен! – отрезал Диего и сделал шаг.

От боли затошнило.

«Сейчас расхожусь и будет легче» – он сглотнул подкатившую горечь и задышал часто, широко открывая рот.

Еще один шаг. Еще. Наконец Диего оперся о дверную ручку, переводя дух. Африканец не отставал и нудел без остановки.

– Это хорошо, очень хорошо! Доктор сказал, что не станет колено мне чинить, если не сдам пробы. А операция уже послезавтра! Да вы знаете, я же фактуру вам отдал.

Диего застыл.

– Да, помню. Только с оплатой накладка вышла, – он вытер вспотевший лоб и пробормотал. – Не беда, разберемся.

Лицо африканца вытянулось. Диего зашел в ванну и прикрыл за собой дверь.

«Чертова фактура! Какого дьявола я ее выкинул? Надо было сразу оплатить! Я ведь обещал, слово ему дал!» – он облокотился о стену.

Из замызганного зеркала над умывальником на него зло смотрел незнакомый старик. Серое изможденное лицо, волосы перепачканы кровью. Диего приблизился к своему отражению и процедил:

– Сраную фактуру я выкинул, потому что в тот момент был уверен: он отправился на верную смерть! Но все вышло так, как вышло, и больше тут говорить не о чем! Я облажался, мне и исправлять!

Мыться пришлось одной рукой. Обмотав поверх пластыря сухое полотенце, Диего наскоро принял душ, надел брюки и вернулся в комнату уже зная, что скажет. Африканец сидел на кровати, глядя в пол.

– Слушай, Муту! Как приедем – сходишь в клинику и заплатишь на месте. Моя карта у тебя, сунешь в терминал и баста!

В ответ - молчание. Придавая голосу большую уверенность, Диего продолжил:

– Да все получится, разницы нет, как платить!

Муту поднял голову. Во взгляде ни осуждения, ни злости. Будто он и не ожидал ничего другого. Потянулся к телефону, вынул из-под чехла банковскую карту. Повертел в руках, словно впервые увидел.

– А точно получится? – с сомнением спросил он, – Сумма то ого-го!

– Двадцать пять тысяч? Да не смеши!

В дверь постучались. Муту положил карту на тумбочку и, насупившись, пошел открывать.

– Отойди, а то не удержу! – прикрикнула девчонка, прогоняя его с дороги.

Она свалила бумажные свертки на стол, рядом пристроила картонный поддон со стаканами. Африканец все это время маячил позади, поглядывая на еду.

– Фух! Значит здесь бокадильо с хамоном, здесь – с сыром, а эти с тунцом. Взяла еще пару гамбургеров, чтобы поменьше останавливаться, ну а там – кола.

Кристина повернулась к Муту, который уже намеревался сесть за стол. Сунула ему в руки пухлый пакет.

– Вот! Все что нашла.

Африканец заглянул внутрь, буркнул «грасиас» и, нехотя, пошел в уборную. Громко щелкнула задвижка замка. Кристина вскинула бровь.

– Да ладно! Он что, правда думает, что найдутся желающие к нему заглянуть?

Диего не ответил. От запаха кофе и еды в животе урчало. Он аккуратно взял бумажный стакан двумя руками и глотнул. Зажмурился от удовольствия. Кофе оказался горячим и недурным на вкус.

«Хоть одна хорошая новость за день» – он отхлебнул еще.

Девчонка уже вовсю уплетала бутерброд. Диего выбрал для себя бокадильо с хамоном и жадно впился в хрустящий багет зубами.

Из уборной показался Муту. Светлая майка в обтяжку, полосатые шорты. На ногах – черные шлепки. Африканец кинул на кровать простынь и поспешил к столу. Он выбрал самый большой гамбургер, развернул бумагу, но вместо того, чтобы накинуться на еду, негромко спросил:

– А было, там … шорты? – он замолчал. То ли замялся, то ли не знал нужных испанских слов.

Диего оторвался от кофе и уставился на него. Наконец Муту выдавил из себя:

– Ну для низа.

Кристина перестала жевать. Стало видно, как краснеют ее щеки.

– Я тебе еще нижнее белье должна покупать? – она гневно отодвинула недоеденный бутерброд и полезла в карман. – Кстати, ваша карточка не сработала, я дважды пробовала. Пишет «заблокировано». – Девчонка бросила на стол банковскую карту, повернулась к Диего. – Платила своей, так что с вас семьдесят евро!

Гамбургер шлепнулся на стол. Муту метнулся к тумбочке, схватил с нее карту и шлепая сланцами, выбежал на улицу. Позади него развивалась на нитке не срезанная с ворота футболки этикетка.

– Что это с ним? – удивилась Кристина, глядя ему вслед.

Диего отодвинул недоеденный бокадильо. Есть расхотелось.

25. Диего.

Не прошло и пяти минут, вернулся Муту, мрачный, как грозовая туча. Прямиком направился к тумбочке, забрал телефон и, не говоря ни слова, вышел из номера. Проводив его взглядом, Кристина озадаченно посмотрела на Диего.

– Что? – рявкнул он, чувствуя нарастающее раздражение. – Поехали, нечего рассиживаться!

Поджав губы, Кристина вскочила и принялась запихивать нетронутые бутерброды обратно в пакет.

«Святые угодники! Да что же от нее столько шума, – он потер ладонями виски, – Ну зачем, зачем лягушатник заблокировал карты, он же выдал себя с потрохами. Неужели ему настолько плевать? Гонит меня, как безродную псину и ждет, что я, поджав хвост, побегу прятаться?»

Пальцы обжег горячий кофе. Диего свирепо взглянул на смятый в кулаке бумажный стакан, затем на суетящуюся рядом девчонку.

– Да оставь ты все! – он отшвырнул стакан.

Кристина схватила со стола пакет с едой.

– Еще спасибо скажете, когда проголодаетесь по дороге! – сердито выпалила она и выскочила следом за африканцем, хлопнув дверью.

В комнате наступила долгожданная тишина, но легче от этого не стало. Голова соображала туго, а решать, что делать, нужно было прямо сейчас. Запас в несколько дней, на который он рассчитывал, испарился. Ему отрезали доступ к деньгам. Нечем было заплатить Муту, не говоря о планах привлечь спецов по разведке. Все шло к тому, что встреча с Домиником произойдет очень скоро, гораздо раньше, чем он надеялся.

Диего представил, как лягушатник роется в его банковской отчетности, как находит цепочки данных, что ведут к телефонам Кристины и Муту. Будь он сам на месте Доминика начал бы именно с этого. И когда невидимый глазу электронный ошейник затянется на горле беглецов, останется только выбрать укромное место для засады.

Диего поднялся и пошел к выходу, проклиная свою немощность. В глубине души он давно знал, какое решение примет. И от этого было еще паршивей.

Конечно, можно избавиться от чертовых телефонов и не опасаться угодить в западню лягушатника. Но, что дальше? Как только они приедут в Мадрид, Кристина уйдет. Да и Муту не задержится.

– А что останется мне? Вскрыть вены, чтобы не повторить участь Весельчака? – Диего нащупал ручку двери.

Его попутчики обречены, лягушатник все равно их отыщет. А так, две отвлекающие цели для наемников Доминика. Какой-никакой, а шанс.

– Цезарь, или ничто! – он рывком открыл дверь и, держась за косяк, переступил порог.

В ядовито-синем небе, начисто лишенном облаков, сияло по-летнему яркое солнце. Поднявшись над горным хребтом, оно озаряло ущелье, в котором оказались беглецы. И хотя восточные склоны еще прятались в утренней тени, петляющее серой лентой шоссе лежало, как на ладони. Это была дорога на Францию, и то, что она оказалась зажата с обеих сторон сосновым лесом, давало лягушатнику отличные шансы устроить засаду.

Порыв ветра принес смолистый запах хвои, Диего вдохнул полной грудью и отбросил последние сомнения.

«Отличный день, чтобы достойно умереть!»

Закрыв багажник, Кристина обошла машину и нырнула за руль. Чиркнул стартер, словно отсыревшая спичка о коробку, на повышенных оборотах загудел мотор. Ковыляя к машине, Диего заметил отражение угрюмой физиономии Муту в боковом зеркале. Заднее сиденье пустовало.

Не успел Диего закрыть дверь, как машина сорвалась с места. Инерция толкнула назад, он болезненно ударился раненым плечом о спинку дивана. Захотелось одернуть девчонку, крикнуть: «попридержи коней», но Диего вдруг понял, что нет никакой разницы, как они погибнут. Разобьются или будут застрелены. И он завалился на диван с твердым намерением вздремнуть.