Неожиданно телефон в его руке завибрировал, и текст закрыла возникшая надпись: «Абонент Филиппе И. вновь зарегистрировался в сети». Открывшееся приложение потребовало ввести код. Сеньор коснулся надписи, сканер считал отпечаток пальца, и на экране появилась карта местности. Увеличил масштаб изображения: Милан, Италия. По смуглому лицу пробежала едва заметная улыбка. Это была первая, хоть какая-то новость за две недели.

Он нажал кнопку вызова, но вместо длинных гудков механический голос сообщил, что телефонный номер выключен или находиться вне зоны обслуживания. Еще одна необъяснимая странность.

Сеньор откинулся на спинку скамейки и сложил руки на груди. Он смотрел в одну точку, пальцы отбивали марш. А если Доктор не появится и ни на этой неделе, и ни на следующей? Неужели все, конец?

Громко щелкнули электрические реле. Вспыхнули фонари, и на дорожки упали пятна тусклого света. Сеньор огляделся, только заметив, что уже совсем стемнело. В опустевшем парке не было слышно ни смеха, ни голосов. Только перекличка ночных птиц и гудение нагревающихся в фонарях люминесцентных ламп.

«Еще один день напрасного ожидания» – сеньор уныло покачал головой.

Он уже собирался встать, когда услышал шум, будто кто-то продирается сквозь кустарник. Взглянул на телефон. 22-15. Назначенное время истекло пятнадцать минут назад.

– Чертов Доктор никогда раньше не опаздывал.

Он колебался всего мгновенье. Потом закрыл глаза и сложил руки на колени, точно прихожанин на проповеди. Дыхание выровнялось, по лицу пробежала тень. Через мгновенье, вызванный его воспоминаниями, в голове зазвучал одинокий горн. Сначала хрипло и неуверенно, а затем звонко и ясно, он протрубил Сигнал. И в этот момент окружающий мир взорвался тысячей звуков.

Сеньор открыл глаза. Теперь он различал хруст сухих травинок под лапками кузнечика, слышал шорох оперения ночной птицы. Какофония звуков бурлила в его голове. Понадобилась несколько секунд, чтобы сосредоточиться на приближающихся шагах и отбросить весь ненужный шум. Прямо через парк к нему бежали трое. И это была погоня.

Беглец оторвался метров на десять, его легкие шаги и ритмичное дыхание сеньор различал отчетливо. Преследователи бежали тяжело. И если первому из них еще удавалось держать темп, то второй хромал, отставая все больше и больше. Сама мысль, что кто-то из них – Немой Доктор, казалась нелепой. Уж этого сукина сына даже смерть не обратит в бегство.

Намереваясь убраться восвояси, Сеньор встал, и тут понял, что незамеченным ему не уйти.

– Черт бы вас побрал! – пробормотал он раздраженно и вернулся на скамейку.

Мелькнула тень, беглец перемахнул живую изгородь, и худенький силуэт устремился по лужайке к освещенной фонарями дорожке.

«Девчонка!» – мелькнуло в голове.

В этот момент раздался треск рвущейся ткани, девушка вскрикнула и полетела на траву. Сеньор беззвучно выругался. Добеги она всего несколько шагов до аллеи…

Позади нее уже трещали ветви кустарника. Девчонка вскинула голову, смахнула с глаз спутанные волосы. Свет фонарей осветил юное лицо.

– Черт, – непроизвольно вырвалось у сеньора.

Несомненное сходство едва не заставило броситься на помощь, но пальцы, точно абордажные крюки, впились в край скамейки.

– Нет, никаких глупостей сегодня! – он взял себя в руки и остался на месте. Мало ли на свете людей похожих на нее, к чему ворошить давно забытые воспоминания?

Тем временем девчонка поднялась. Ее шатало. Она сделала несколько неуклюжих шагов, подволакивая ногу, как раненое животное, и со стоном опустилась на дорожку. А из ночного сумрака появились две фигуры.

– Далековато вы забрались от дома, – пробормотал сеньор, разглядывая чернокожих парней.

Идущий впереди своей худобой походил на борзую собаку. Одетый во все темное, он почти не выделялся на фоне кустарника и травы. А вот второго разглядеть труда не составило.

Светлая футболка и могучее телосложение делали его весьма заметным, несмотря на скудное освещение в парке. Здоровяк шел следом за своим подельником, хромая и пыхтя. А когда его взгляд споткнулся о сидящую на дорожке девчонку, то и вовсе остановился.

Худому, наоборот, вид беззащитной жертвы словно придал сил. Он зашагал быстро и уверенно, а когда оказался ближе, сеньор разглядел следы крови на перекошенном от ярости лице.

– Бегать от меня вздумала? – заорал худой подходя к девчонке. Он шмыгнул носом, вытер рукавом выступившую кровь, – за это тоже заплатишь, сука!

Девчонка подняла голову. Судя по лицу, она не поняла ни слова. Да и как молодая испанка могла понять наречие североафриканских племен, называемое нынче берберском языком.

Подойдя вплотную к девчонке, худой протянул руку и закричал на испанском.

– Дай мне, сука!

Та отшатнулась, пряча за спиной дамскую сумочку. Он пнул девчонку. Она вскрикнула и повалилась на пыльную дорожку. Пальцы разжались, сумка выскользнула из рук.

Наблюдая за расправой, сеньор ненадолго выпустил здоровяка из вида. А когда посмотрел на него вновь, их глаза встретились.

– Вот же дерьмо! – сеньор поморщился и расстегнул пуговицы на манжетах рубашки.

2. Кристина.

Кожа на лице саднила, в щеку впились камушки. Подвернутая лодыжка болела до тошноты, а Кристину рвали на части страх и обида.

– Сам ты – сука! – прошептала она, вытирая слезу.

Едва не наступив на голову, рядом опустилась нога в грязном кроссовке. Африканец переступил Кристину, и шаги захрустели по дорожке. Прикусив губу, она посмотрела ему вслед. Невысокий, худой, он сделал пару шагов и остановился. У его ног лежала сумочка. Ее сумочка.

Опираясь о содранные ладони, Кристина села. Поверить, что это происходит с ней наяву, всего в паре кварталов от дома, было просто невозможно.

Почувствовав колючий взгляд, она вскинула голову. Худой пялился на нее, и мерзкая ухмылка не предвещала ничего хорошего. Это был тот самый грабитель, который напал, стоило ей свернуть на темную аллею. Она заехала подонку локтем и убежала. Выходит, что недалеко.

«Лучше бы я просто убежала» – подумала Кристина, и тут сзади раздался голос второго преследователя.

Слов было не понять, а язык, на котором он говорил, больше походил на собачий лай. Она обернулась. Верзила кивком указывал куда-то мимо нее. Проследив за его взглядом, Кристина увидела человека. Тот сидел на скамейке, и ветви большого дерева скрывали его от посторонних глаз. Сердце учащенно забилось.

– Звоните в полицию! –закричала она, поражаясь собственной смелости.

Сидевший на скамейке человек остался неподвижен.

«Он что, заснул? – Кристина присмотрелась. Пожилой, почти старик. Обычное лицо, наверное, из местных. Одет прилично, видно присел отдохнуть после прогулки, а теперь понять не может, что происходит. – Мадре миа, от этих отморозков еще и ему достанется!»

Худой что-то сказал подельнику на незнакомом языке и вальяжно направился к скамейке.

– Эй, старый! – его жуткий испанский резал ухо, – Деньги есть?

Человек не шевелился.

– Ты не помер от страха? – худой издал скрипучий смешок.

Он заслонил скамейку, и Кристина уже не видела старика. Зато приметила булыжник у края дорожки.

– Папаша, кошелек доставай! Не зли меня! – африканец замахнулся.

«Вот же тварь!» – она сжалась, и тут заговорил старик.

К ее недоумению, это оказался тот же собачий язык, на котором изъяснялись африканцы. Щуплый замер. Старик пролаял несколько слов и замолчал, однако последнее слово она разобрала.

«Мавры… Он назвал их – мавры?»

За спиной послышалось невнятное бормотание. Кристина обернулась и вздрогнула. Свет электрического фонаря, падавший на лицо крупного африканца, придавал ему вид покойника. Губы парня шевелились, издавая невнятные звуки. Ей почудилось, что он повторил несколько раз: «Эль Горро», однако вслушиваться Кристина не стала. В этот момент худой закричал и кинулся на старика.