Муту выпрямился и посмотрел в окно.

– Она дальше не поедет! – твердо сказал он.

– Не дури. Ты водить не умеешь, а я не могу. Выбора нет.

– Она не поедет! – в голосе звучала сталь.

– Это не тебе решать!

Африканец прорычал что-то нечленораздельное, сорвал с панели телефон Кристины и вылез из машины.

– Удачи! – крикнул ему вслед Диего, прежде чем до него дошло: «На кой черт тот прихватил мобильники, если собирается сбежать?»

Быстрой походкой Муту перешел на другую сторону заправки, где в очереди к бензоколонкам выстроились грузовики. Там он скрылся за потрепанным лесовозом.

– Вот же засранец! – выругался Диего, поняв, что тот задумал.

Когда Муту появился вновь, в руках у него ничего не было.

26.Кристина.

«Страшная авария на автомагистрали!» – под жутким заголовком – фотография искореженной машины. Среди обломков окровавленные тела, и одно из них – её! Такое маленькое, рядом с темнеющим на асфальте трупом африканца. Картинка вдруг смазалась, затряслась и стала рассыпаться.

– Тормози! – крик Муту окончательно смахнул видение.

Недоумевая, Кристина открыла глаза. Руль ходил ходуном, колеса отбивали сумасшедшую чечётку по обочине дороги. Стальной отбойник летел прямо на нее. Она дернула руль, отчаянно желая убраться со смертельной траектории, и ударила по тормозам. Взвизгнули покрышки, машину занесло. По приборной панели рассыпались алые огни. Педаль тормоза билась под ногой, как пойманный в силки дикий зверь, а машину неумолимо несло на отбойник. Кристина вцепилась в руль и давила, давила педаль, пока та не бросила сопротивляться. Вгрызаясь колесами в грунт, машина остановилась в полуметре от стального ограждения. На излете автомобиль дернулся и заглох. В звенящей тишине слышалось лишь пощелкивание раскаленных тормозов.

«Мадре миа, я чуть всех не убила!» – дрожащими пальцами она надавила кнопку стеклоподъемника.

Сердце бешено колотилось, в крови кипел адреналин. Опомнившись, глянула в зеркало. Ни приближающихся фар, ничего. Только багровое зарево стоп-сигналов. Кристина отпустила педаль тормоза и подставила лицо холодному ночному воздуху.

– Да, – прохрипел сзади старик, – это же надо, заснуть за рулем!

«Иди ты к черту!» – она включила аварийку и покосилась на Муту.

Точно пес, которого тащат в ветлечебницу, африканец упирался руками в переднюю панель. Перепуганные глаза смотрели прямо на нее.

– Да выруби этот семафор, нечего привлекать внимание! – проворчал под ухо старик. – Чего теперь то стоять? Поехали! Все равно ты уже выспалась.

Кристина зажмурилась, чувствуя, как слеза оставляет мокрый след на щеке. Одни упреки! Неужели старик забыл, сколько времени она уже торчит за рулем? Как же хотелось огрызнуться, но выслушивать в ответ очередное едкое замечание не было сил.

«Скоро доедем, потерпи! Ты больше не увидишь его никогда!» – Делая вид, что шлепает себя по щекам, она утерла слезы и завела мотор.

Колеса зашуршали по обочине, на стыке асфальта машину качнуло и фары осветили ровное дорожное полотно. Кристина осторожно поддала газа и разогналась до разрешенных ста двадцати.

Сердце постепенно успокаивалось, по телу растекалась вязкая слабость.

«Нужно было на заправке энергетика купить!» – подумала Кристина.

Тряхнув головой, она потянулась включить радио, но в последний момент передумала. Монотонная музыка – совсем не то, что отвлечет от сна.

– Муту, поговори со мной!

Заскрипело кресло. Кристина улыбнулась, поглядывая, как африканец озадаченно ерзает. И почему только сейчас до нее дошло, что за всю поездку, она не слышала от парня дурного слова?

– Муту, – вновь позвала она.

– Чего?

– Расскажи что-нибудь.

Натужное сопение.

– Я из Африка, – наконец произнес Муту, – На запад, море далеко.

– А семья? Есть?

– Бабушка, – он старательно выговаривал слова, – родители, брат, сестра.

– Они тоже в Испании?

– Не, Африка. Еще.

– А ты, давно приехал?

Молчание. Она заметила, как Муту загибает пальцы на руке.

– Восемь месяцев.

– Учишься?

Сзади хмыкнул старик, и Кристина поспешила исправиться.

– Наверно работаешь?

– Немного фабрика, потом все, – он похлопал себя по ноге, – колено.

– Точно, ты показывал на вокзале бумаги из клиники! – Кристина нахмурилась припоминая. – У тебя же совсем скоро операция, завтра по-моему? Нет, послезавтра!

– Да что ты к нему пристала! – оборвал Диего. – Лучше за дорогой смотри! Вон, город уже видно.

Не обращая внимания на нападки старика и довольная, что вспомнила, Кристина повернулась к Муту, но африканец уже смотрел в окно, потеряв к разговору всякий интерес.

“Такой грозный парень, а боится врачей,” – решила она.

Реакция Муту никак не выходила из головы. Небо за холмами светлело от столичных огней, и глядя на него, Кристина думала, какие они все-таки разные. Загадочный старик, ни во что не ставящий всех вокруг, непрошибаемый африканец и она. А какая она? Ну уж точно не та перепуганная девчонка, что села в поезд с незнакомым парнем три дня назад.

«Пол часа, и мы расстанемся навсегда» – Кристина не удержалась и еще раз взглянула на африканца.

Впереди показался Мадрид, и вскоре темное шоссе сменили освещенные городские проспекты. Бал на них правили вездесущие такси и грузовые фургоны разных калибров. Мегаполис спал, но жизнь шла своим чередом: к утру опустевшие витрины вновь наполнят товаром, улицы вымоют, а с первыми лучами солнца распахнут двери сотни кафешек. Аромат выпечки и свежесваренного кофе вырвется за порог, одурманивая прохожих. Начнется новый день, и уже никто не вспомнит, что такого важного произошло вчера.

– За стадионом направо.

Мимо проплыли стеклянные башни бизнес-центров, залитая светом прожекторов футбольная арена Сантьяго Бернабеу. Район Чамартин, север столицы. Кристина была здесь пару раз, в гостях у подруги. Даниэла даже подбивала сходить на футбол, склеить парней. Кристина улыбнулась, поворачивая руль. Проспект Де Ла Кастельяна остался позади, их обступили высотки спального района. Старик оказался отличным штурманом. Мадрид он знал лучше любого навигатора, а весь путь по лабиринтам городских улиц занял от силы минут двадцать.

– Следующий налево, и ищи парковку. Там только для жильцов, но ты не обращай внимание. Стань, где свободно.

Кристина вытянула шею, высматривая парковку.

– Тама, – африканец указал в темноту.

Просвет между машинами она разглядела только подъехав вплотную.

– Ну у тебя и зрение, – поразилась Кристина, втискивая прокатную малолитражку между внедорожником и спортивным купе.

«Вот и все, дом, милый дом!» – она вытащила ключ из замка и протянула Диего.

– Вы мне такси поможете вызвать? Я бы сама, но без телефона это сложновато, – усталая улыбка тронула ее губы.

Представила, как встречает у порога отец, как суетится мать. Слишком много она получила взамен, чтобы таить обиды на старика.

Диего сунул ключ в карман.

– Слушай, поздно уже. Пока доберешься домой… – он потер переносицу. – Квартира у меня большая, места хватит на всех. Оставайся!

От нарочито вежливого тона Кристине стало не по себе.

– Я лучше домой.

Африканец толчком распахнул дверь. В салоне вспыхнул свет.

– Домой нет, убьют!

«Убьют? Ее? Что за ерунда? – В груди похолодело. Щурясь, Кристина смотрела, как Муту выбирается из машины. – Да он просто перепутал слова! Или решил пошутить напоследок, вот же болван!»

Она с надеждой взглянула на Диего, но его мрачное лицо сразу расставило все точки над «И». Старик не отрицал! Он все знал заранее!

К горлу подкатил соленый ком, плечи поникли. Муту не шутил и не ошибался. Прямолинейный африканец сказал правду, в которую невозможно было поверить.

Она почувствовала, как шершавые пальцы старика потянули ее подбородок вверх. Кристина увидела черные, глубоко посаженные глаза. Глаза очень плохого человека. В них не было ни капли сочувствия, только презрение и злость.