Жули тронула ее за плечо.

— Госпожа, мне велели молчать, но я не могу оставить вас просто так.

— Что он придумал на этот раз? — встревоженно прошептала Айрин, украдкой вытирая вспотевшие ладони о юбку. — Жули, во имя Всевышнего, не бросай меня!

Служанка со вздохом окинула взглядом причудливо сплетающиеся золотые вензеля, на которых расцветали алым колючие бутоны чертополоха. Вряд ли рубины, скорее более дешевые гранаты или топазы.

— Его Величество пожелал, чтобы вы завтракали с придворными. Это Малая трапезная, — Жули расправила несуществующую складку на пышной юбке Айрин. — Они попытаются задеть вас. Ни словом, ни делом не выказывайте непочтения! Улыбайтесь и принимайте любые слова с благодарностью и покорностью.

— Они ждут, что я буду есть руками и сморкаться в скатерть, забавно, — холодно усмехнулась Айрин. — Уверена, Рунар всласть повеселится за мой счет!

Жули испуганно покосилась на безмолвную стражу и, наклонившись к девушке, сдавленно пробормотала:

— Господину тоже поначалу было сложно… Айрин, не следует произносить такое вслух! Я не желаю вам зла.

— Хотелось бы верить, — не сдержалась Айрин и прикусила язык. Жули действительно пока не сделала ей ничего плохого.

Служанка разочарованно поджала губы, круто развернулась и дважды постучала.

Двустворчатые двери пришли в движение. Жули тотчас сбежала, оставив Айрин в одиночестве. Та отступила на несколько шагов, чтобы толстые створки в ладонь толщиной не смели ее с пути. С внутренних сторон торчали потемневшие от времени железные скобы, украшенные все тем же чертополохом. Судя по царапинам на дереве и металле, в прошлом Малая трапезная выдержала минимум одну осаду.

Первым в глаза бросился длинный стол, ломившийся от всевозможных блюд. При появлении Айрин оживленные разговоры быстро сошли на нет. Напудренные лица одно за другим оборачивались в ее сторону. С нее тоже сыпалась белая косметическая пудра. Жули не пожалела белил, чтобы убрать «следы прежней тяжелой жизни» — темное пятно, оставшееся после кулака Гуго. Синяк почти исчез самостоятельно, и завтра про него можно было бы уже забыть. Только Айрин всегда отличалась исключительной памятью на причиненные ей мерзости.

Поначалу она изящно мстила, продумывая все до мелочей, чтобы знатно подпортить обидчику жизнь и не попасться при этом бабушке. Но месть не приносила ничего, кроме досады. Какой смысл стараться, если жертва винила в своих бедах демонов и по-прежнему тайком плевала ей в спину?

Айрин заставила себя остановиться, когда, ослепленная гневом, перестаралась и три ночи молилась Всевышнему, чтобы очередной объект ее гнева — настырный парниша, возжелавший пылких встреч на сеновале — выжил. Ничего не подозревающая Агнес тогда жутко перепугалась, застав сестру в белой сорочке у открытого окна тихо подвывавшей на полную луну.

Односельчане в плане интриг были бесхитростными и до скучного прямолинейными. Верхом коварства считалось подрезать узел на привязи неприятельской коровы или вылить черпак воды в мешок с мукой. Почти во всех случаях споры кончались дракой и публичным примирением. Во дворце же дело наверняка обходилось далеко не испорченной мукой.

Решив стойко встретить любые трудности, Айрин выпрямилась, уверенно шагнула вперед, тотчас наступила на юбку. От позорного падения ее спас шут в разноцветном колпаке с колокольчиками. Он подхватил ее в полете и развернул в подобии танцевального па с изяществом, достойным короля.

Со стороны стола донеслись смешки. Айрин поспешно вырвалась, буркнув запоздалую благодарность.

Младшая принцесса, похожая в необъятном платье на вазон с цветами, ткнула в нее пальчиком.

— Мама, это наша новая магичка?

— Очевидно, — не глядя ответила королева.

— А она живет с нами?

— Спроси у нее сама, Роза.

Малышка повернула хорошенькое пухленькое личико, которое в будущем наверняка сведет с ума не одного рыцаря, затем совсем по-взрослому приподняла брови:

— Ты будешь меня развлекать? Все боятся, а братик называет мелкой занозой.

Принц сконфуженно отодвинулся от короля, тотчас метнувшего в сына красноречивый взгляд.

Айрин пошарила взглядом по трапезной в надежде найти помощь, но знатные господа хищно разглядывали ее, кривя губы. Сочтя разговор с принцессой достаточным основанием, чтобы приблизиться, она сделала несколько робких шагов к столу.

— Почту за честь сыграть с вами, принцесса, если мой наставник позволит.

Маг едва заметно закатил глаза, демонстративно не обращая внимания ни на что, кроме тарелки и полного кубка.

— Рунар, Айрин со мной поиграет?

— У вас и так большой зверинец, Ваше Высочество.

Малышка сурово нахмурила лобик:

— Рунар, не вежливо называть подопечных питомцами!

— Не велика разница, — надменно бросила старшая принцесса, но, встретившись взглядом с несчастной девушкой, неожиданно подмигнула, затем стрельнула глазками в сторону мага: — Кстати, Рунар, расскажи, чем ты будешь удивлять шарибцев? Заранее уверена, это будет нечто потрясающее!

— Мериэл, будьте добры, зайдите к лекарю после завтрака, он отдаст вам ваши зелья, — невпопад произнес Рунар, и его, казалось бы, невинная фраза заставила принцессу закрыть рот и стыдливо опустить глаза.

— Да, к слову, как у тебя дела с шарибцами? — спросил его король.

— Я в процессе, Ваше Величество. Впереди еще достаточно времени.

— Боюсь, у тебя меньше трех месяцев.

Маг поперхнулся вином.

Король закусил эту новость куском мяса и продолжил:

— Они хотят успеть до своего праздника плодородия.

Рунар прокашлялся:

— Значит, настроены на брачный союз!

Зал был щедро освещен солнечным светом: тот проникал через широкие витражные окна, отражался от золотых тарелок, кувшинов и ваз с букетами свежих цветов. Свита ничем не уступала убранству в роскоши. Наряды из блестящих тканей и украшения впечатляли обилием драгоценных камней. Айрин боялась представить сумасшедшие суммы, потраченные этими людьми на ненужные тряпки. На одно такое платье можно было построить две мельницы в Дубовом Перевале.

Позади, кривляясь, пробежал шут, который предотвратил ее позорное падение. Айрин сцепила руки, не зная, куда себя деть и залилась краской. С дальнего конца стола донесся фальшивый смех. Одна из фрейлин, привлекая всеобщее внимание, демонстративно хихикнула и нарочито ткнула в Айрин пальцем, подражая маленькой принцессе:

— Какая чудовищная трата тканей! Во что простолюдина не заверни, все без толку.

Рунар перестал жевать.

Морально Айрин успела подготовиться к нападкам. В каком-то смысле фрейлина даже разочаровала ее. Она ожидала более тонких и остроумных уколов, в которых бы обычная крестьянка не углядела подтекста и принимала за комплименты завуалированные оскорбления. Неужели, она переоценила их?

«Кто я такая, чтобы оценивать дворян? С другой стороны, они хотят грубой игры? Сыграем!»

Она нацепила мягкую улыбку, подсмотренную у леди Камьер из «Легенды о Волчьем Короле», половину жизни водившей за нос венценосного муженька, и ответила заранее заготовленной фразой:

— Сожалею, но вам не удалось оскорбить меня. Мое происхождение — не тайна, и я не вижу ничего плохого в том, чтобы называть вещи своими именами.

— Совершенно верно, — знакомый по суду старик вернул на тарелку надкусанный кусок и глянул на нее исподлобья. — Свинья не должна обижаться на то, что ее называют свиньей.

Айрин словно окатили ведром помоев. Наставления оказались позабыты. Ей до дрожи захотелось вырвать кубок из скрюченных пальцев и выплеснуть содержимое в изборожденное морщинами лицо. Она медленно выдохнула, безуспешно выцарапывая из головы ответ. Чужие лица следили за ней с жаждой унизительной кровавой расправы, в то же время отгороженные стеной собственного превосходства. Помощь пришла с неожиданной стороны.

Рунар отставил в сторону свой кубок.

— Вам виднее, лорд Инглот. В вопросе познания свиней вам нет равных.