Оля предлагает встретиться как-нибудь и попить кофе. «Вспомнить молодость», как она это называет. Мне неудобно отказывать ей, и я соглашаюсь, но безо всякой конкретики.

«Созвонимся, Оль».

Понимаю, что при встрече речь неизбежно зайдёт о её брате, поэтому как могу, оттягиваю этот момент. Воспоминания ещё слишком свежи. Мысли о Лёше, навязчиво крутящиеся в моей голове, отдаются глухой болью в сердце. Похоже, я залипла на нём глубже, чем мне изначально казалось.

Дни и ночи сменяют друг друга, как кадры в чёрно-белом кино. Мой «день сурка» выглядит примерно так: я просыпаюсь в шесть утра, делаю зарядку, завтракаю, собираюсь на работу. Потом рабочий день. Обеденный перерыв с коллегами. Иногда задерживаюсь в офисе, иногда — нет. Тренировки вечерами в местном фитнес-клубе. Затем нескончаемые домашние дела. Я надраиваю свою квартиру, как сумасшедшая, лишь бы чем-то занять руки.

Самое сложное — это выходные. Когда не нужно рано вставать и куда-то бежать. Я покупаю плотные шторы «блэкаут» и маску для сна. Размещаю в комнате увлажнитель воздуха. Я стараюсь, спать как можно дольше. Только бы не функционировать в этой реальности, где нет его.

Наконец, Макс полностью выздоравливает. Карантин отменяют. Рано утром в субботу просыпаюсь без будильника. Распахиваю глаза, вспомнив какой сегодня день! Наскоро собравшись и кое-как приведя себя в божеский вид, приезжаю в родительский дом.

Мама настойчиво предлагает нам остаться с ночёвкой. Отказываюсь. Воспользовавшись «личными связями», я накануне позвонила Оле и попросила выписать Максу справку «о неконтакте», чтобы уже в понедельник отвести его в школу. Заехать и забрать справку в больнице у меня вчера не получилось в связи с накладкой по времени. Поэтому сегодня мы с Максом едем к «тёте Оле» в гости.

Оля живёт в новом микрорайоне примерно на середине пути между моей квартирой и домом родителей. Их жилой комплекс состоит из двадцати таун-хаусов, построенных по типовому проекту. Райончик очень милый, весь засажен зеленью. Присутствует вся необходимая инфраструктура: парковая зона, супермаркет и даже почтовое отделение.

Сверяясь с гугл-картами, безошибочно нахожу Олин дом. С собой я привезла небольшой презент — корзину с фруктами и бутылку красного чилийского вина. Это небольшая благодарность за то, что Оля сделала для меня и Макса.

Звоню в домофон, вмонтированный рядом с подъемными воротами роллетного типа.

— Да?

— Оль, это я. Алёна.

Аппарат подаёт звуковой сигнал, разблокируя калитку.

Заходим с Максом внутрь.

Сегодня стоит тёплый октябрьский день. «Бабье лето» пришло в наши края. Некогда зелёная лужайка Олиного двора то тут, то там покрыта опавшими с деревьев листьями. Вижу дымящийся мангал, установленный чуть поодаль, у беседки из природного камня. Судя по запаху, топят баню. Прекрасный субботний день. Семейный.

— Алён! Проходи сюда! — Оля высовывается из приоткрытого окна и машет рукой.

По дороге к дому здороваюсь с молодым мужчиной у мангала. Наверное, это Олин муж. Краем глаза отмечаю, что во дворе припаркованы два автомобиля. Абсолютно идентичные друг другу мерседесы-седаны — чёрный и белый. Видимо, один их них Олин, а один — её мужа. Черного БМВ нет…

Захожу в дом. Макс семенит следом. Разуваемся у входа, оставив обувь на придверном коврике с абстрактным рисунком, а верхнюю одежду — на вешалке. Иду на Олин голос.

Она возится на кухне. Рядом с ней высокий детский стульчик с голубой обивкой. На нём восседает симпатичный розовощёкий мальчуган. На вид ему около трёх лет. В данный момент он занят тем, что гоняет кругами пельмень, одиноко лежащий в тарелке. Личико перемазано чем-то белым. Сметана, судя по всему? Похоже, кое-кто только что пообедал.

— Привет, Алёш, — Оля называет меня именем из прошлого, и моё сердце ёкает. — Привет, Макс! Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит?

— Здравствуйте, — тихо говорит мой обычно бойкий и коммуникабельный сын. Новая обстановка заставила его слегка оробеть и смутиться. — У меня ничего не болит.

— О, это прекрасно! — энергия бьёт из доктора Оли ключом. — Значит, будет тебе справка о том, что ты здоров!

Вытирает щёки и рот перепачканному малышу салфеткой.

— А это Даниил! Даня, смотри, — указывает на меня, — это Алёна. А-лё-на, — произносит по слогам.

Малыш повторяет за Олей моё имя, слегка коверкая звуки.

— А это совсем просто, Даня. Это Макс. Макс! — Даниил смеётся, похоже ему нравится короткое и озорное «Макс».

— Чай, кофе будете? — Оля обращается к нам. — Или может перекусить? Извини, я вся «в мыле». Ждём гостей с минуты на минуту.

— О, нет, Оль, спасибо. Я ненадолго. Заберу справку и поедем. У нас ещё дел невпроворот. Кое-кто две недели не делал домашнее задание, — укоризненно смотрю на Макса, он же с преувеличенным интересом пялится на запекающуюся в духовке золотистую куриную тушку.

— Кстати, Оль, это тебе, — ставлю на стол корзинку и, видя выражение лица Оли, говорю не терпящим возражений тоном. — Это не обсуждается! Я тебе очень благодарна, Оль! Прими, пожалуйста. Не обижай меня.

Оля ещё пару минут то охает и ахает над подарком, то уговаривает нас хотя бы «по чашечке». Я отказываюсь. В итоге она приносит нужную мне справку откуда-то из соседней комнаты, после чего берёт малыша на руки и идёт нас провожать.

Бредём по дорожке к воротам. По пути к выходу Оля знакомит меня со своим мужем. Его зовут Андрей. Она всё спрашивает, как мои дела. Я отвечаю то же, что и всем в последнее время.

«Хорошо. У меня всё хорошо».

На прощание целую и обнимаю Олю. Кончиком пальца жму на нос Дани, на манер «дверного звонка». Он заливисто смеётся.

Оборачиваюсь на шум. Роллета ворот медленно приподнимается. Во двор к Ермолаевым неспешно заезжает чёрный БМВ…

БМВ каким-то чудом умещается на крошечном пятачке каменного покрытия двора, уцелевшем после парковки мерседесов Ермолаевых.

В ожидании неминуемой «казни» смотрю на черный автомобиль, хищно подмигивающий мне фарами ближнего света.

Появляется Литвинов. С пассажирского сиденья рядом с ним выходит статный седой мужчина, навскидку, около шестидесяти лет. Отец Лёши? Сходство улавливается безошибочно.

Лёша здоровается с Олей, кивает мне. Похоже, с удивлением по поводу моего присутствия здесь, в доме его сестры, он успел справиться ещё в салоне авто.

Литвинов-старший открывает заднюю дверь и помогает выбраться наружу женщине с короткой стрижкой. У неё просто прелестное платиновое каре с челкой и очки в невидимой оправе. Одета в струящийся костюм терракотового цвета, состоящий из брюк-палаццо и кимоно с поясом. Мать Литвинова?

Чёрт побери, Алёна. Это джек-пот. Знакомство с родителями.

Ничего, просто поздороваюсь и уйду. Решаю про себя.

Мама Литвинова стоит ко мне спиной, возится с чем-то в салоне БМВ. Сначала на свет божий появляется шар из розовой фольги в виде головы микки-мауса. Следом из салона вылезает Иванка. На ней сегодня такое же розовое, как шар, платье-пачка. Волосы затянуты в два тугих хвоста по обеим сторонам головы. Иванка остервенело дёргает за банты, видимо пытаясь избавиться от ненавистной и неудобной причёски.

— Ну, баа-баа… — хнычет.

— Погоди минутку, дорогая. Зайдём в дом, и я причешу тебя заново.

Женщина, наконец, оборачивается и замечает нас с Максом.

— О-оо… У вас гости, Оль?

— Мам, это Алёна, — сестра Литвинова, спохватившись, представляет нас друг другу. — И Макс! — поворачивается ко мне.

— Алёна, это мои родители — Виктор Алексеевич и Тамара Геннадьевна.

— Очень приятно, — произношу, слегка смущаясь. Где-то у меня под боком здоровается Макс. — Мы уже уходим.

— Уходите? — Иванка смотрит на нас полными слёз глазами, голос её дрожит. — А у меня сегодня день рождения, — чуть не плачет, сообщая это.

Присаживаюсь перед ней на корточки.

— Оу, так вот почему ты такая красивая и нарядная сегодня? Поздравляю! Сколько тебе исполнилось?