Собираясь, невольно вспоминаю события десятилетней давности. Когда вот так же после произошедшего недопонимания с Литвиновым я пошла в кино и встретила там Кирилла.

Неужели я опять повторяю уже пройденный ранее путь?

Боже, Алёна. Это просто кино. Люди ходят туда, чтоб развлечься. А не вот это вот всё.

Сверившись с прогнозом, решаю обойтись тренчем. Погода в последнее время очень непредсказуема. То заморозки ночью, то плюс двадцать и второе цветение.

Прихожу к месту встречи почти вовремя. Настоящая девушка должна всегда опаздывать, говорят. Но я это дело не люблю. Уважаю пунктуальных людей и стараюсь сама соблюдать пунктуальность по максимуму.

Марк ждёт меня у входа с букетом… о боже, букетом ромашек? Подойдя ближе, понимаю, что это всего лишь белые герберы.

Я вижу насквозь все его приёмы. За ту неделю, что мы общались по переписке, Марк присылал мне много своих фото и видео.

В тренажерном зале. Это означает, что Марк любит спорт.

С котиком в обнимку. Животные — это беспроигрышный вариант, чтобы растопить сердце девушки.

С чашечкой кофе и в тёмных очках. Ну, тут образ звезды, само собой.

За рулем крутого автомобиля. Это «лакшери стайл», детка.

Нейромаркетинг в действии.

Что представляет из себя Марк сам по себе, я правда так и не поняла. По какой-то причине этот парень показывает окружающему миру всё, что угодно, но только не свою суть.

С благодарностью принимаю герберы. Марк спрашивает, голодна ли я. Я предлагаю взять по стаканчику капучино и бургеры в ближайшей закусочной.

Марк еле уловимо морщится, но соглашается. Фото в забегаловке, конечно, так себе вариант. Понимаю его.

Продолжая вести себя как джентльмен, Марк оплачивает мой заказ. А я что? Я не против. Я просто хочу этот прекрасный вредный бургер.

Фильм, ожидаемо, никакой. Слезу я не пускаю, и в руку моего спутника не вцепляюсь. В конце сеанса лениво просматриваю накопившиеся сообщения в мессенджерах. Марк косится на меня недовольным взглядом.

Спрашивает, какие планы на вечер. Я честно отвечаю, что планирую, наконец, выспаться. Разочарование в его глазах просто не описать словами. Мне становится его даже немного жаль.

В результате соглашаюсь на то, чтобы он проводил меня до дома. Идём не спеша. Я несу в руках подаренные им герберы. Они слегка завяли. Жаль…

У подъезда Марк смотрит на меня вопросительно. Просится на чашечку кофе?

Делаю «морду кирпичом».

— Спасибо за вечер, Марк. Мне всё понравилось. Созвонимся?

Он улавливает в моих словах сигнал на возможное продолжение. Очаровательно улыбается.

— Да, мне тоже всё понравилось. Я не против как-нибудь повторить.

Марк медленно наклоняется ко мне, намереваясь поцеловать. Я лихорадочно соображаю, как правильно среагировать, чтобы не обидеть парня и, в то же время, соблюсти свои личные границы.

Внезапно нас резко озаряет дальним светом фар. В атмосфере сумеречного двора это выглядит так, как будто артиста на темной сцене высветили ярким белым лучом.

Щурясь, смотрю в сторону источника света. Ничего не вижу. Хлопает дверь автомобиля. Из темноты к нам шагает широкоплечая фигура в костюме. Я моментально узнаю в ней Литвинова.

— Вечер добрый.

— Вечер добрый.

Явился — не запылился.

— Привет, — напускаю в голос побольше холода. Литвинов ждал, что его встретят здесь с распростёртыми объятиями? Так у меня для него новость. Нельзя пропасть на две недели, а потом прийти, как ни в чем не бывало. Жизнь не стоит на месте, Лёша.

— Алексей, — представляется Литвинов Марку. Протягивает ладонь для рукопожатия.

— Марк, — парень явно впечатлился синей прокурорской формой, на которой отчетливо видны знаки отличия. Но «покерфэйс» старается держать изо всех сил.

— Если вы уже закончили, я бы хотел переговорить с тобой, Алёна, — в тоне Литвинова нет ни намёка на компромисс.

Решаю не изображать из себя упирающуюся «девственницу». По-деловому обращаюсь к Марку.

— До свидания, Марк. Увидимся в четверг, — имею в виду следующую тренировку Макса по плаванию.

— А… Да, окей, — взяв себя в руки, отвечает более-менее уверенно.

Попрощавшись, следую к подъезду. Литвинова не жду и не оборачиваюсь на него. Я и так знаю, что он идёт за мной. Чувствую его присутствие за спиной.

Лифт сломан. И, слава богу. Не хочу сейчас находиться с ним в замкнутом пространстве. Поднимаюсь по лестнице. Литвинов лёгкой, пружинящей походкой догоняет меня.

Отпираю дверь, разуваюсь и первым делом прохожу на кухню. Распаковываю стянутые обёрточной бумагой герберы. Заботливо подрезаю стебли под сорок пять градусов. Погружаю цветы в воду, которой предварительно наполнила стеклянную вазу. Отойдут…

Развернувшись на выход, сразу же упираюсь в широкую грудь Литвинова. Пиджак он снял ещё в коридоре.

Планирует остаться? Это вряд ли.

— Увидимся в четверг⁉ — спрашивает, плотно сжав губы, как будто сдерживается изо всех сил.

— Марк — тренер Макса по плаванию. В четверг у него по расписанию тренировка, — сейчас у меня нет никакого настроения играть с ним в игры.

— Ох*еть, — матерится. — Просто ох*еть.

— Дай пройти. Мне нужно переодеться и вымыть руки.

Пропускает меня с задержкой в долю секунды. Ему хочется продолжить этот разговор и всё выяснить, а я не позволяю.

Не выдержав, идёт за мной. Сначала в коридор, потом в ванную комнату. Ничего не говорит при этом, просто сверлит взглядом.

— Так и будешь за мной таскаться? Я планировала попИсать в одиночестве. Если ты не возражаешь, конечно.

— Что ты ещё планировала сделать «в одиночестве»? Трахнуться с этим… как его… Марком? — брезгливо морщится.

— Во-первых. Не надо равнять меня с твоей бывшей женой. А во-вторых, ты сам сказал, что тебе не нужны отношения, — чеканю ровным тоном. — А теперь позволь, пожалуйста, — аккуратно закрываю дверь прямо перед его носом.

Принимаю душ, переодеваюсь в домашнее. Ничего, подождёт. Я вон две недели ждала.

Застаю Литвинова на кухне. Сидит за столом, сцепив руки в замок.

— Ужинать будешь?

— Буду, — буркает.

Разогреваю бёдрышки в сливочно-чесночном соусе и картофельное пюре, приготовленное накануне. На скорую руку строгаю салат.

— Извини, еда вчерашняя. Руки можно помыть здесь, — киваю в сторону кухонной мойки.

— Спасибо.

Едим молча. Никто не решается начать разговор. Литвинов «ломается» первым.

Убрав за собой грязную посуду в раковину, по-хозяйски наливает мне и себе кофе.

— Надо поговорить.

— Надо, — послушно соглашаюсь.

— Алёна, я ведь предупреждал тебя, что моя работа… она занимает слишком много места в моей жизни.

— Предупреждал, — дублирую сказанное им.

— Ну. Так что ты начинаешь тогда?

— А что я начинаю? Я разве устроила тебе скандал? Выкатила претензии?

— Нет. Но весь этот цирк зачем? Дятел этот для чего здесь?

— Послушай, Лёша. Ты честно предупредил меня о том, чтобы на отношения с тобой я не рассчитывала. Сказал, как важна для тебя работа. Это я, в принципе, и сама знаю. Но это не значит, что я на это всё подпишусь.

— В смысле? — недоумевает.

— В прямом. На протяжении нашего «общения» ты уже дважды предпочёл мне прокуратуру. Когда устраивался общественным помощником, раз, — загибаю пальцы на правой руке для наглядности. — И два. Когда обманом выкрал у меня документы, чтобы выиграть то дело.

— Алёна, послушай…

— Дай мне договорить! — слегка повышаю голос. — Так вот. С чего ты решил, что мне будет интересно оказаться на втором месте снова? Я не собираюсь ввязываться в «недоотношения» с тобой, заранее обреченные на провал. Для чего? Чтобы опять страдать? Если ты не забыл, я тоже не так давно развелась! И это было больно. Я хочу любви, Лёша. Хочу нормальную семью. Для Макса. Может быть, родить ещё детей. Понимаешь?…

— Понимаю, — глухо.

— А чего хочешь ты? Отношений без обязательств? Когда ты можешь уйти и пропасть на две недели? Две недели, Лёша. Я ждала… А потом прийти ни с того ни с сего. И попросить разогреть ужин? Нет, Лёша. Я не согласна. Я заслуживаю большего.