С его появлением всё сразу катится в тартарары.
Мы не здороваемся, сделав вид, что незнакомы. Судья зачитывает под запись данные сторон. Звучит моя фамилия. Алёхина. Краем глаза вижу, как Литвинов выгибает бровь. Больше ничего не выдает того, что ему в принципе интересно происходящее в этой комнате. Сидит с абсолютно скучающим видом. Пронесёт может?
Но не тут-то было.
Покончив со всеми формальностями, судья предоставляет слово истцу. То есть прокурору. Литвинов встает, кратко излагает исковые требования, которые в принципе мне уже хорошо известны. Прокуратура требует признать недействительной сделку по покупке недвижимости, которую приобрел мой клиент. Также просит применить последствия недействительности этой сделки — то есть проще говоря, вернуть всё «на круги своя».
Мой клиент, естественно, против. Он заплатил немалые деньги за эту недвижимость и уже вложил кучу средств в дальнейшее строительство и ремонт. Сказать об этом суду не успеваю, так как слово мне не дают в принципе. Сразу вслед за изложением сути иска прокуратура заявляет ходатайство об истребовании доказательств, которое суд тут же удовлетворяет, спросив наше мнение как будто для «проформы».
Выхожу в коридор, раскрасневшись от злости. Захар успокаивает меня, говоря что в случившемся нет моей вины. И вообще ничего плохого, кроме затягивания процесса, не произошло. Пусть, мол, ищут свои доказательства. Всё равно ничего не найдут.
На парковке у суда вновь сталкиваемся с прокурорскими. Мы как раз садимся в машину, когда напротив нас мигает фарами черный БМВ.
— Нехило прокуратура рубит нынче, — комментирует Гордеев. — Подожди минуту, окей? — не дожидаясь ответа, наполовину высовывается из машины, держась за открытую дверь.
— Доброго дня ещё раз, Алексей Викторович! — здоровается с Литвиновым чересчур весело, в голосе как будто сарказм. — Уделите мне немного времени, будьте так любезны.
Литвинов смеряет его прохладным взглядом с ног до головы и совсем невежливо отвечает:
— Что тебе нужно?
— Это не для чужих ушей, господин прокурор.
Литвинов как будто раздумывает пару секунд, затем кивает в сторону.
Отходит, на ходу прикуривая сигарету. Захар следует за ним. Я наблюдаю за происходящим через ветровое стекло. Говорят о чем-то, я не слышу. Гордеев активно жестикулирует, Литвинов смотрит на него с нечитаемым выражением лица. Я бы сказала, как на дебила.
Внезапно лицо Лёши искажается злобой. Он резко и агрессивно толкает Захара в грудь обеими руками. Тот падает. На эмоциях выскакиваю из машины.
Литвинов резко отворачивается и уходит. Захар, поднимаясь на локтями, орёт ему в след:
— Да блть не знал я, что она твоя жена!!..
Литвинов, на долю мгновения повернувшись, бросает жёсткое:
— На хер иди.
Садится за руль и, газуя с громким визгом покрышек, круто срывается с места.
Что это было?
Глава 22. Скелеты в шкафу
Захар подвозит меня на работу. По дороге в салоне царит гробовое молчание. Я ничего не спрашиваю. Вижу, что Гордеев заведён до чертиков.
Не прощаясь, высаживает меня у нужного здания и уезжает.
Поднимаюсь в офис. Времени до конца рабочего дня около четырёх часов.
Обедаю на скорую руку в местном кафе-столовой и принимаюсь за дело. После состоявшегося сегодня заседания я чувствую себя «заряженной» на сто процентов. Хочется выиграть этот процесс! Изучив ещё раз материалы и предварительно набросав перечень аргументированных возражений, решаю взять папку с бумагами по иску прокуратуры домой и немного ещё поработать вечером.
А сейчас у меня важное дело — забрать Макса из секции по плаванию и отвезти его к родителям. Макс в этом году пошёл в первый класс. Но учёбой его повседневное расписание не ограничивается. Помимо плавания, он ещё посещает занятия по робототехнике и шахматный кружок. По поводу шахмат настоял дед. Он считает их лучшим способом тренировки мозга. В будние дни Макс находится у моих родителей. В продлёнку я решила его не отдавать. Тем более теперь, когда любящие бабушка и дедушка наконец рядом и так и жаждут пообщаться с внуком.
Подъезжаю к бассейну, паркуюсь. Макс уже ждёт меня в фойе. Ерошу его слегка влажные волосы.
— Макс… Ну я же просила хорошо сушить!
— Ну мааа-аам… — тянет. Он сейчас в том возрасте, когда хочется бунтовать.
Вздыхаю и напяливаю на него шапку пониже. Сверху — капюшон, затягиваю поплотнее.
— Туго, мам!
— Прости. Ну всё, погнали. Бабушка уже приготовила ужин.
Доезжаем с Максом быстро, минуя все светофоры без пробок. Нам везде — зелёный.
Дом родителей встречает нас запахами еды и миганием новогодних гирлянд. Ёлка всё еще стоит. Родители обычно убирают её к первому мая, чтобы в полной мере насладиться атмосферой новогодних праздников.
Макс с разбегу прыгает в объятия деда. Тот подкидывает его вверх, уже с трудом. Мой мальчик подрос.
— Охо-хо! Какой ты тяжёлый! — показательно кряхтит папа. — Мне кажется, ты с утра еще на сантиметр вырос.
Макс радостно хохочет в ответ. Он уже хочет быть взрослым. «Таким же большим, как папа».
Мысли о Кирилле печалят меня. В последнее время он очень редко звонит сыну, полностью погрузившись в новые отношения. От Иринки я узнала, что его девушка беременна, и вроде как даже свадьба планируется.
Не скажу, что меня это совсем не задело. Всё-таки мы с Кириллом прожили вместе много лет и родили общего ребёнка. Потом было тяжёлое расставание. Сейчас бывший муж вовсю живёт своей новой жизнью, а я… я как будто застряла в «джетвэе» между аэропортом и самолётом, который должен увезти меня в счастливое будущее.
Мама предлагает накормить меня ужином, но я отказываюсь.
— Опять эти твои диеты? — возмущается.
— Я обедала не так давно, мам…
Мамы, такие мамы. Для них дети навсегда остаются детьми, даже если им уже давно за тридцать.
В итоге сходимся на чае. Мама красиво сервирует поднос: чашка с блюдцем, сахар кубиками и вазочка с печеньем. Просит отнести папе. Он у себя в кабинете. Папа, хоть и формально отошёл от дел, но по старой привычке всё время чем-то занят. Не так-то просто в один момент снизить темп жизни, когда привык бежать куда-то день за днём, как белка в колесе.
Предварительно стучу в кабинетную дверь. Тоже привычка.
Папа сидит за массивным столом из дерева. Вокруг него бумаги стопками. Ноутбук включен.
— Привет! Что делаешь пап?
— Здравствуй, Алёнушка. Да так, архив разбираю. Документов накопилось — тьма. Не только на работе, но и дома. Хотел сперва всё уничтожить, а потом думаю, вдруг там что годное есть. Надо проверить. Нашёл себе заботу…
Присаживаюсь в кресло напротив. Тяну с подноса печеньку. Решаюсь задать вопрос, который меня мучает.
— Я сегодня была в суде, — захожу издалека.
— Как прошло?
— Всё хорошо, пап. Спасибо. В смысле, кое-что случилось.
Папа настороженно смотрит.
— В суде был Литвинов.
— О-оо, — лицо папы озаряет улыбка. — Алексей — отличный парень.
— Да, знаю, пап. Дело в том, что со мной в суде еще был Захар. Захар Гордеев. Мы работаем вместе. В-общем, у Литвинова с ним случился… конфликт.
— Ну, я не удивлён, — папа трёт переносицу. — После всего того, что между ними было.
— А что было?
— Ты заставляешь меня чувствовать себя старым сплетником, дочь.
— Прекрати, пап. Ты вовсе не старый, — папа улыбается мне по-доброму, в уголках его глаз лучиками собираются морщинки.
— Я точно не знаю, с чего и как всё началось. Четыре года назад они оба работали в прокуратуре. Насколько знаю, даже дружили. А после… случилось так, что Захар начал э-эээ… «встречаться» с одной девушкой.
— Ты хотел сказать, начал спать с одной девушкой, пап? Мне уже не двенадцать лет. Я в курсе, как это происходит.
— Ну, пусть будет — спать. В-общем. Эта девушка Захара оказалась женой Алексея. Неудобно получилось.
— В смысле? — приоткрываю от удивления рот.