Как в дурацком кино, первым делом вижу Литвинова. Да чтоб тебя! Разговаривает с какой-то дамочкой в коротком красном платье. Не Ксюша. Её я сегодня еще не видела. Может дома осталась с их с Литвиновым ребёнком…

Юлька замечает направление моего взгляда и сообщает доверительным шёпотом.

— Он женат.

Ну спасибо, Юль!

— И ребёнок есть. Дочка вроде.

— Очень за него рада, — расплываюсь в слащавой улыбке.

Мой телефон звонит. Это Макс. Он под присмотром бабушки сегодня, поэтому я за него не волнуюсь. Наверное, хочет просто пожелать спокойной ночи. Решаю выйти на террасу, где меньше народу, и поговорить с ним. Заодно и маме сообщу, что задерживаюсь сегодня.

Прошу Юльку присмотреть пару минут за моими вещами и торопливо протискиваюсь к выходу.

— Да, родной? — успеваю ответить до сброса вызова.

— Мам, ты скоро? Я уже спать собираюсь.

— Я приду немного попозже, — ориентируюсь по часам. — Через час, максимум два. Ты ложись, не жди меня. Как прошёл твой день?

— Мы с бабушкой ходили в парк. Я катался на таком аттракционе, ты не представляешь, мам!..

— На каком? — улыбаюсь в трубку.

— Он такой огромный! Выше тебя, наверное, в сто раз! — преувеличивает, конечно. Детям почти все вещи кажутся огромными. — На молоток похож. И он переворачивался в воздухе, и вертелся туда и сюда. У меня аж в животе закрутило!

— Ого! — разделяю восторг сына.

— Всё, меня бабушка зовёт, — слышу родной мамин голос на заднем фоне.

— Спокойной ночи, родной. Люблю тебя, — отключаюсь.

По инерции всё ещё улыбаясь, поднимаю глаза. И застываю под пристальным взглядом И. о. прокурора области Алексея Литвинова. Он курит в затемнённом углу террасы. И лишь огонёк сигареты, периодически зажигающийся красно-оранжевым, выдаёт его присутствие.

От неожиданности делаю шаг назад. Но потом одумываюсь и, расправляя плечи, вздёргиваю подбородок. В конце концов, мы взрослые люди.

— Здравствуй, Лёша, — прерываю молчание.

— Здравствуй, — ответ с задержкой. По имени не называет. Забыл что ли? — Хорошо выглядишь, — неожиданный комплимент.

— Спасибо, ты тоже.

Литвинов действительно выглядит отлично. С годами он заматерел. Передо мной теперь не мальчик, а настоящий мужчина. Что-то неуловимо изменилось во взгляде. Литвинов всегда умел посмотреть так, что собеседник замолкал на полуслове. Но от этого Лёши с этим взглядом хочется просто сбежать.

Одет в джинсы, явно брендовые. И тонкую кашемировую водолазку с невысоким горлом. Ну, что сказать. Годы явно пошли ему на пользу. По-крайней мере стильно одеваться он научился. Жена может? Отбрасываю ненужные мысли, и, не желая больше продолжать этот пустой и глупый разговор, собираюсь так же вежливо попрощаться и вернуться в зал.

— Рада была… — на террасу врывается Зотов, принося с собой громкие разговоры и взрывы хохота.

— О! Лёха! А я тебя потерял! — мы с Литвиновым оборачиваемся одновременно, так как это обращение в принципе применимо к нам обоим.

— Литва, здорово! Как дела, мужик? — с размахом пожимает Литвинову руку. Прикуривает сигарету и приобнимает меня за талию. Ёжусь под внимательным взглядом Литвинова. Ни намёка на веселье в нём, только лютый холод. Полная противоположность общительному и дружелюбному Тиме.

На террасе прохладно, все-таки вечер. Ощущаю, как затвердели от холода соски, обнимаю себя руками. Зотов, заметив, что я замёрзла, снимает с себя пиджак и укрывает меня им.

— Спасибо, Тима, — благодарю.

Натыкаюсь на равнодушный взгляд Литвинова.

Тима продолжает травить байки, вспоминая нашу общую студенческую жизнь.

— А помните, как зачёт сдавали по финансовому праву?

— А у нас что, было финансовое право? — абсолютно серьёзно спрашивает Костик.

Все ржут.

— Костян, я до сих пор не понимаю как ты диплом получил в итоге! Было финансовое. На третьем курсе, кажись. Мужичок такой вёл, в очках, лысенький. Как его звали, хоть убейте, не помню!

— Николай Васильевич, — изрекает Литвинов мрачно. — Как Гоголя.

— Ууууу, Гоголь!

— Так вот, — продолжает Тима. — Кто-то из наших заметил, что он подбухнуть любит. И мы ему подогнали ящик… портвейна, что ли?

— Мадеры, — Литвинов помнит всё.

— Точно! Мегеры этой! — Тима продолжает. — Ну и он всем до одного тогда ведь зачёт автоматом поставил!

— Да-а, было такое…

Некоторое время еще стоим на террасе, предаваясь воспоминаниям.

Уезжаю домой через несколько часов, странным образом воодушевленная.

Ночью мне снится Литвинов.

Наши дни, неделю спустя

Потихоньку обживаюсь на новом месте.

Зотов не соврал. Квартира, действительно, оказалась пушка-бомба.

Мы встретились с ним на следующий день после выпускного. Он даже порывался забрать меня на своей Субару, но я отказалась.

За те десять лет, что я жила в Питере, мой родной город очень изменился. Разросся. Современные микрорайоны, многоуровневые транспортные развязки. Придётся узнавать его заново.

К месту встречи с Зотовым я добираюсь полтора часа с двумя пересадками. Путь, безусловно, неблизкий. Так просто к родителям теперь в гости не зайдёшь. Придётся специально планировать поездку.

Зато дорога до центра, где сосредоточена вся основная городская инфраструктура, стала в разы короче. Всё благодаря построенному в прошлом году мосту через реку, на которой стоит наш населённый пункт.

Квартира мне сразу нравится. Просторная, светлая. Видно, что в ней никто не жил до меня.

На мой вопрос, почему такая прелесть сдаётся, Зотов отвечает, что у хозяев поменялись планы на будущее. В связи с беременностью и рождением ребёнка они перебрались в более просторное жильё. Никакого подвоха.

Видя в моих глазах согласие, Тимофей жестом фокусника достаёт из портфеля договор аренды и чёрной капиллярной ручкой вносит в него мои данные. Со стороны арендодателя договор уже заполнен и подписан. Некая Ермолаева О. В. Ни о чём мне не говорит.

Зотов отдаёт мне мой экземпляр договора и связку новеньких ключей. Я чуть ли не пищу от переполняющей меня радости.

Чувство душевного подъёма, поселившееся во мне со встречи выпускников, разрастается буйным цветом.

Ещё через день начинаю операцию «Переезд». Папа ворчит, конечно. Что это я ещё удумала, ведь меня никто не гонит. И вообще, они с мамой внука хотят понянчить. Сходимся на том, что Макс некоторое время поживёт у них, пока я толком не обустроюсь на новой квартире.

Через два дня все мои немногочисленные вещи, привезённые из Питера, разложены и расставлены по местам. Закуплена новая посуда, бытовая химия и прочие необходимые принадлежности. Я затарила холодильник продуктами снизу доверху, а также заказала пошив новых портьер. В ближайшем к дому цветочном приобрела пару растений в горшках. В-общем, сделала всё, чтобы привнести уют в наше новое с Максом жилище.

В квартире две спальни примерно одинакового размера, просторная кухня-гостиная, раздельный санузел, и практичная кладовка-гардеробная. Сказать, что я довольна — ничего не сказать.

Я размещаю своё резюме на нескольких популярных ресурсах по трудоустройству, а также просматриваю соответствующие объявления от работодателей. На следующей неделе у меня уже назначено несколько собеседований. А пока я еду… в ЗАГС.

Решение вернуть добрачную фамилию пришло ко мне внезапно. Обнулять, так обнулять. Закрыв все необходимые бюрократические вопросы, возвращаюсь домой. Решаю выйти на пару остановок раньше, чтобы прогуляться, а заодно зайти в магазин.

Поздоровавшись с консьержем — приятным на вид мужчиной пенсионного возраста, поднимаюсь на свой четвёртый этаж. Отпираю дверь и офигеваю.

Мои ноги оказываются почти по щиколотку в воде, которая течёт из ванной комнаты, расположенной сразу у входа. Не снимая обуви, несусь к месту предполагаемой аварии. Как могу, перекрываю краны и скидываю на пол всевозможные тряпки и полотенца, чтобы лишняя жидкость впиталась. Утерев пот со лба ладонью, судорожно вспоминаю, куда подевала контакты управляющей компании и аварийных служб, оставленные Зотовым. На кухне? В моей спальне?