Войдя в тронный зал, он увидел, что отец сидит на троне, облачившись в мантию. Позади него стояло небольшое кресло, обитое красной парчой, которое после смерти матери много лет пустовало. Герцогине единственной позволялось сидеть в тронном зале.

Над троном висела позолоченная голова дракона, из пасти торчали острые стальные зубы.

Это была копия головы дракона, убитого Ирвиком Отважным, она напоминала всем о величии их рода. Красные стекляшки в глазах сверкали от пламени свечей, горевших в зале. В детстве Эдрику казалось, что дракон наблюдает за людьми и в любой момент вслед за головой появится туловище, мощные лапы с когтями и хвост.

Он перевел взгляд на отца и, спохватившись, встал на одно колено.

— Ваше светлейшество…

— Встань, Эдрик, — герцог махнул рукой.

— Оставьте нас, — велел он четырем гвардейцам, стоявшим по бокам трона.

Поклонившись, те вышли из зала и прикрыли за собой дверь.

Эдрик поглядел на отца, и снова поразился тому, как плохо выглядит герцог. На лице Ирвика словно застыла маска печали. Глубокие морщины изрезали лоб, уголки рта были скорбно опущены вниз, под глазами залегли темные тени.

— Эдрик, я принял непростое решение. Скоро закончится глубокий траур, и на церемонии бракосочетания я назову тебя наследным герцогом Алтуэзским.

— Вы решили вступить в брак? — недоуменно спросил Эдрик. Он знал, что у отца есть постоянная любовница, много лет он состоял в отношениях с маркизой Телорой Астеш. Герцог так и не женился после смерти матери, но у него всегда были женщины. Маркиза Астеш даже нравилась Эдрику, потому что была скромной, не лезла в дела государства и довольствовалась имением в провинции, подаренным ей отцом. Казалось, герцог заслужил немного счастья в отведенные ему судьбой оставшиеся годы.

Отец покачал головой.

— В брак вступишь ты. Ты должен жениться на Ильесте Аэрдис. Шу-вээс сказал, у нее очень сильная кровь, и что она родит особого ребенка.

Эдрику показалось, что дракон над головой отца ухмыльнулся.

— Отец, я не хочу жениться на этой девчонке!

— А чего ты хочешь? — спросил отец. — Шляться по девкам, пить и воевать? Ты уже не можешь жить как раньше, Эдрик. Тебе скоро предстоит стать герцогом и заботиться об Алтуэзии. Больше ты не принадлежишь себе, если ты еще не понял этого.

Отец сошел с трона и налил себе красного итерлейского вина в золотой кубок.

— Я не могу спать, я не могу есть, Эдрик, зная, что над нашим родом и землями нависла опасность. Шу-вээс предсказал огромные беды, которые обрушатся на нас, если аэсти не родит ребенка.

— Вы верите в пророчества старика? И поэтому хотите, чтобы я женился? А вдруг Шу-вээс ошибается? — горько спросил Эдрик.

— Даже если он ошибается, ты должен жениться как можно быстрее. Ты ведь знаешь, почему началась Рэльская война?

Эдрик кивнул. Двести с лишним лет назад герцог Третьяр внезапно умер прямо во время пира, оставив после себя только десятилетнюю дочь. Женщины не могли претендовать на престол, и вспыхнула смута, потому что отец Третьяра успел наплодить кучу бастардов, каждый из которых заявил о своем праве на престол Алтуэзии. Вспыхнула кровопролитная война, чем воспользовались соседи, напав с севера и востока. Чтобы остановить ее, тогдашний верховный жрец пригласил всех претендентов на трон в храм, чтобы выяснить, в ком действительно течет кровь герцога Третьяра. Те, кто явился на зов, были убиты возле ступеней храма, а два бастарда заключили между собой союз. Они перебили своих конкурентов, а затем один из них стал графом Ниезом, предком Джайлы, второй жены Равьера, а другой вступил в брак с дочерью Третьяра, десятилетней девочкой, и стал новым герцогом Алтуэзии.

Герцог Ирвик между тем продолжал:

— Я сейчас с тобой разговариваю как с моим единственным наследником. Ты мой последний сын. Я всех вас любил, но особые надежды возлагал на Равьера, его с детства готовили к управлению. Айвенор был слишком мягок, он напоминал мне иногда Анаиру. Из него никогда не получился бы настоящий правитель. Я до сих пор проклинаю тот день, когда разрешил ему отправиться в путешествие…

— Но я не готов к браку, — сказал Эдрик. — Я почти не знаю девицу Аэрдис. Нет, я не желаю жениться на ней, отец.

— У тебя будет время. Целый месяц, за который ты узнаешь получше свою невесту и привыкнешь к мысли о браке.

— Нет, я не хочу жениться на девице Аэрдис.

— Есть ли девушка, в которую ты влюблен? — помолчав, спросил отец. — Может, это Лерия Миртис, Алуэтская роза?

От герцога ничего нельзя было скрыть.

— Нет, — ответил Эдрик.

Это было чистой правдой. Лерия была красива, с ней приятно было танцевать, но Эдрик знал, что это не любовь.

— Тогда тебе легче будет сделать это, — усмехнулся отец.

— Что сделать? — не понял Эдрик.

— Жениться на Ильесте Аэрдис.

— Я не люблю ее… — он не договорил.

Отец резко перебил:

— Наследные герцоги Алтуэзские не женятся по любви. Они вступают в брак с той, на кого им укажут родители и жрецы. Это их долг перед герцогством и богами. Думаешь, я мечтал жениться именно на вашей матери, когда был молод?!

У Эдрика сжалось сердце. Он мало помнил покойную мать, но всегда знал, что она любила его и братьев. Слова отца больно отозвались в сердце.

Ирвик сделал глоток вина и обернулся к Эдрику.

— Я был молод и влюблен в одну девушку. Я знал, что мне не разрешат быть с ней вместе, но ценил каждый миг, который довелось с ней провести. Когда жрец сказал моему отцу, что пора проводить ритуал искания невесты, я был в бешенстве. Мне никого не хотелось видеть своей женой, кроме моей возлюбленной. Я упросил жреца допустить ее до ритуала искания. Шу-вээс тогда усмехнулся и сказал, что выполнит мою просьбу, но я сам не знаю, о чем прошу.

Ирвик помолчал, погрузившись в воспоминания, и продолжил спустя минуту:

— Я впервые увидел твою мать на ритуале среди семи других девушек. Помню, как Анаира упала в обморок, когда жрец уколол ей руку кинжалом. Когда Шу-вээс указал мне нее как на будущую жену, я думал, у меня сердце остановится. Я почему-то надеялся, что моя любовь поможет выбрать на ритуале искания именно девушку, которую я любил.

— А что было дальше? — спросил Эдрик.

— А дальше… — отец помолчал.

— Я женился на твоей матери и заставил себя отказаться от своей любви, потому что это был мой долг. Жрец оказался прав. Твоя мать была достойной и верной супругой, она родила мне троих здоровых сыновей.

— А что стало с той девушкой, которую ты любил? — спросил Эдрик.

— На ритуале искания на нее обратил внимание знатный придворный из северной провинции, и родители вскоре выдали ее замуж. А через год она умерла родами. Она была очень хрупкой. Иногда я думаю, что Шу-вээс предвидел ее смерть, когда внял моим мольбам и пригласил ее на ритуал.

Эдрик потрясенно смотрел на отца. Тот никогда не разговаривал с ним настолько откровенно. Ему всегда казалось, что герцог Ирвик был бесстрастным и слушал только голос разума и своих советников. Оказывается, он страдал от несчастной любви, когда был молод.

— Ты мой единственный наследник, Эдрик, — глухо сказал отец. — Я всегда благодарил богов, которые послали мне трех сыновей. А сейчас ты должен выполнить свой долг. Ты женишься на Ильесте Аэрдис через месяц. Ступай и постарайся привыкнуть к этой мысли.

Эдрик, поклонившись, вышел из тронного зала. Внутри него бушевала буря. Обида сплеталась в тугой клубок со злостью и раздражением. Он ни за что не позволит делать из себя игрушку в руках жреца!

Войдя в свою комнату, он увидел Тумоса, раскладывающего одежду по сундукам.

— Пресветлый, я слышал, что госпожа Кейрис отчитывала девицу Аэрдис за непочтительность, пока вы были у его светлейшества — шепотом сказал Тумос. Он непостижимым образом знал почти все, что творится в замке.

— А еще только что приехала госпожа Миртис, — слуга поклонился и прокашлялся. — Если желаете с ней повидаться, то она сейчас пошла к ее светлости Тиине.