Эдрик вошел в комнату отца. Здесь пахло травами и болезнью. Герцог лежал на широкой кровати. Под глазами Ирвика были черные тени, нос заострился, губы были бескровными.

— Ваше светлейшество… — поклонился, подойдя к ложу больного.

Ирвик прошептал:

— Эдрик, я скоро умру…Мне так жаль Равьера. Простите меня оба, если сможете…Не хотелось, чтобы мой род прерывался вот так…

— Равьер отправился сейчас в Серебряный храм в Умарту. А у меня с Ильестой будет ребенок, еще один ваш внук или внучка — сказал Эдрик.

По щеке отца скатилась слеза.

— Если родится девочка. назовите ее Анаирой, — попросил герцог и закрыл глаза.

— Он спит, — прошептал Эргел.

Эдрик, вздохнув, вышел. Ему хотелось побыстрее вернуться к жене, но по дороге встретился встревоженный капитан Арик.

— Ваша светлость, хочу доложить, что Анция Кейрис только что покончила с собой в темнице. У нее с собой был яд. Мы постеснялись обыскивать даму как следует, — извинялся Арик. Он понимал, что придется ответить за недосмотр.

Что же, ничего хорошего фрейлину не ждало. В лучшем случае ее отправили бы в монастырь печальных дев, но советник Кейрис настаивал на тайном суде смертной казни. Вчера Эдрик продиктовал письмо графу Андру Ниезу о том, что Верг и Анция Кейрис виновны в смерти его старшей дочери. Он наконец выполнил обещание, данное отцу Джайлы.

Эдрик вернулся в комнату жены.

— Как Улла? — спросила она. — Мне снилось, что она была рядом со мной.

— Она и была рядом, помогла найти тебя и спасла мне жизнь. Я приказал ее кормить до отвала. Она ест сейчас за троих. Тиина думает, что у нее будут котята.

Муж наклонился и поцеловал ее в губы.

— Я не могу дождаться, когда ты поправишься, Иль, — прошептал он. — Я покажу, как сильно я люблю тебя. Но если нельзя, то я готов ждать сколько скажешь.

Ильеста покраснела и улыбнулась.

— Я так рада, что мы встретились с тобой Эдрик.

— Я тоже очень рад, любовь моя.