Ходили слухи, что этот дворец был построен много столетий назад, для фаворитки одного императора, желавшего держать возлюбленную подальше от законной жены, но достаточно близко, чтобы не утруждать себя длинными перелетами на рухе.

Сейчас же Приют Цицелии занимал принц Юлиан. Поговаривали, что он устроил из него такой вертеп, что Дом наслаждений, в котором прислуживала Селена, показался бы по сравнению с ним приличным и достопочтенным местом. Вся Альтора перешептывалась о том, какие балы, маскарады, оргии и разнузданные празднества устраивал у себя принц Юлиан.

Выходило, что объедки от его пиров шли на корм дракону. Удивительно, что несмотря на такое питание, тот выглядел таким тощим.

Дракон закончил есть и средняя голова вновь потянулась к Селене.

— Пожалуйста, можно… можно я сама пойду за вами? — попросила она. — Я не сбегу, обещаю. Только не надо совать меня больше в рот.

— Сбежать, не сбежишь, но сотрешь ноженьки до колен, — пробубнила правая голова.

— И правда, для человека тут далеко идти, — подтвердила средняя.

— Может быть, я тогда… поеду у вас на спине? — предложила Селена, сама удивившись своей наглости.

— Если упадешь и переломаешь кости — пеняй на себя, — заметила средняя голова, но все же опустилась возле нее.

Она испытывала и страх и восторг, карабкаясь по его носу, хватаясь руками за чешую. Она заползла ему на нос, а оттуда на голову и уселась между рогов, найдя удобную выемку между возле торчавших из макушки костяных шипов.

Дракон шагал вперед по анфиладе исполинских пещер. Его движения были на удивление тихими и плавными для столь гигантского существа. Цепи же пронзительно скрипели, и скрежетали, и этот звук разносился эхом по всему подземелью.

Вскоре они добрались до пещеры с огромным озером, и Селена смогла вдоволь напиться из стекавших со стен водопадами ручейков, и смыть пыль и запекшуюся кровь с ног.

День шел за днем, и ничего не менялось в подземных пещерах. Селена рассказывала дракону о жизни в человеческом мире, обычаях народов Визерийской Империи и о других странах, она пересказывала ему сказки и предания, которые знала еще от своей бабушки, пела песни и даже передавала сплетни, услышанные, когда-то в полумраке Дома наслаждений.

Дракон много спал, свернувшись словно кот, в дальнем углу одной из пещер. Бодрствуя, он часто носился кругами, сбивая хвостом сталагмиты, и буквально карабкаясь на стены.

Глядя на это, Селена вскоре поняла, что он мог бы легко достичь галереи, на которой собрались в тот день вельможи и, где стоял принц Юлиан. Она спросила у дракона, почему он тогда не напал на них и не убил, если мог?

— Нам нельзя, — пояснила правая голова. — Нам запретили.

— Да и зачем нам это делать? — добавила средняя. — Нам вполне хорошо и уютно тут, а если мы, что-то такое сотворим, то Капуцеры разозлятся и будет…

— Будет плохо, — снова вмешалась правая голова. — Лучше уж тихонько тут посидим и подождем, пока все кончится, или пока…

Средняя голова вдруг куснула правую за шею и та замолчала.

— Но почему же вы не боритесь с Капуцерами, если не любите их и если они так дурно с вами обходятся? — не унималась Селена. — Ведь вы же — дракон. Если, кто-то и может одолеть их и сбросить бремя гнета, то только вы.

Правая и средняя голова больше ничего не сказали, а вот левая, самая молчаливая из всех вдруг добавила:

— Когда-нибудь так и произойдет. Мы вырастем, станем самым большим и сильным драконом на свете, и тогда никто не сможет нас остановить!

— Так, а теперь поднимите левую переднюю лапу. Левую! И шагните назад! — скомандовала Селена.

Она сидела на каменном уступе в стороне от дракона. За время проведенное в пещерах она успела изучить все укромные места, где меньше всего была опасность случайно попасть под удар хвоста или взмах крыльев.

Селена давно уже перестала бояться дракона и знала, что если он и может ей навредить, то только по несчастливой случайности.

Дракон подергал лапами, очевидно пытаясь понять, какая из них все-таки левая, затем шагнул назад, переступая через цепь. Селена с облегчением выдохнула. Она уже давно пыталась помочь ему распуститься, и похоже, наконец, у них все получилось.

Дракон вертел шеями, разглядывая со всех сторон свое тело.

— Глядите-ка! — завопила правая голова. — Как теперь хорошо-то! Ничего нигде не натирает, не чешется!

Дракон повалился на спину и принялся кататься по земле, словно блохастый щенок.

— Эй, осторожнее! Глядите не запутайтесь опять! — прикрикнула на него Селена. — Я не собираюсь всю жизнь тратить на то, чтобы распутывать вас! И, вообще, что нужно говорить в таких случаях?

— Можно было бы и побыстрее? — предположила средняя голова.

— Спасибо! Когда вам, кто-то помогает, надо благодарить.

— Спасибо, — неуверенно протянула левая голова, за ней принялись повторять и остальные.

— Вот, так-то лучше, — оценила она их старания.

Селена неловко сползла с уступа и пошла к дракону. Средняя голова, привычно вытянула шею, позволяя ей вскарабкаться себе на нос.

— Слушайте, а у вас есть имя? — поинтересовалась она.

— Имя? — протянула левая голова.

— Вообще-то есть у нас имечко, но оно… — добавила правая, но ее тут же перебила средняя.

— Нет, настоящего драконьего имени у нас нет.

— Так давайте придумаем его для вас! — воодушевилась Селена.

Она предлагала им выбрать отдельное имя для каждой из голов, чтобы проще было к ним обращаться, но дракон неожиданно оказался против.

— Мы единое целое, и имя нам нужно общее для всех, ведь так? — заявила средняя голова, и две другие ее поддержали.

— Может быть тогда мы можем взять одно имя, но достаточно длинное, чтобы его можно было бы разделить на три части? — предложила компромисс Селена, и дракон с ней согласился.

Дальше началось самое сложное. Она предлагала имена, а головы их отвергали.

— Вэлериэнус, это значит сильный.

— Красивенько!

— Звучит слишком похоже на имя одного червяка, которого мы знали. Так что нет.

— О, а Айвоэннис?

— А есть, что-нибудь, что не заканчивает на «нис»? Нам такие имена не очень нравятся.

— Рубентий?

— Вроде неплохо.

— Ой, фу, звучит глупенько!

— Гордиан?

— Вроде ничего.

— Да, нет, глупое и дурацкое имечко.

— Кенсорин?

— А какие еще имена есть?

Селена предлагала один вариант за другим, но даже если двум головам он нравился, то третья его отвергала.

— Андроник? — произнесла она, уже ни на что особенно не надеясь.

Головы молчали, словно бы обкатывая в уме имя, как вода катает речные камни.

— Ан — Дро — Ник, — повторила за ней средняя голова.

— А что значит это имечко? — спросила правая.

— Победитель людей, — пояснила Селена.

— Ха! Тогда нам это подходит!

— И правда, вовсе не плохой вариант, — поддержала средняя голова.

— Да! — лаконично отозвалась левая.

— Ну и отлично, — выдохнула было с облегчением Селена, и тут же встрепенулась. — Стойте, подождите!

— Что теперь?

— Я… я совсем забыла, что так звали ненаследного принца, младшего сына Севира Трехглазого, — призналась Селена.

— Звали? А больше то, что ли не зовут?

— Нет. Принц Андроник погиб несколько лет назад. Случайно попал под стрелу на охоте.

— Вот и хорошо! Имечко значит освободилось! Вот мы то тогда его и возьмем.

Головы распределили слоги между собой. Средняя голова стала Аном, левая — Дро, а правая Ником.

Дни продолжали тянуться один за другим. Каждый раз просыпаясь в мягком сиянии кристаллов, Селена все отчетливее понимала, что никогда еще не была так счастлива, как сейчас.

Всю свою жизнь она провела тяжко трудясь, от зари до заката, лишь бы только не умереть от голода, но дело было вовсе не в том, что теперь она жила в ленивой неге. Нет.

Никогда и нигде, ее принимали. Родная мать любила ее гораздо меньше, чем старших братьев и сестер, сетуя на то, что Селена родилась недостаточно сильной, умной и красивой, чтобы с нее вышел какой-нибудь толк. Другие дети неохотно брали ее в игры. Даже ее родные братья, сестры, кузины и кузены, которых набралось бы полдеревни, порой дразнили и колотили ее.