Кир едва не рассмеялся ему в лицо, но сдержал себя и лишь криво усмехнулся.

— Должность гласа дракона-императора дается пожизненно. Разве не так?

— Всегда бывают исключения. Уверен, что Совет не будет со мной спорить.

— Если все так просто, то почему вы с самого начала не избавились от меня?

— Вы не доставляли хлопот. К тому же, вместо вас прислали бы кого-то другого, кто мог бы оказаться еще хуже.

Подняв глаза, Кир задумчиво смотрел в окно, разглядывая далекую луну. Скажи ему, кто-то еще пару месяцев назад, что бремя гласа дракона-императора может быть так легко снято с его плеч, и он бы разрыдался от счастья, а затем сделал бы что угодно, чтобы разозлить Фрола Зериона и, чтобы тот его прогнал. Однако, с начала Отбора многое изменилось.

Теперь Киру казалось, что он не просто так попал на Лунный остров. Быть может сюда его за руки привели семь сестер, чтобы он спас Империю от чего-то темного и страшного, что подступало к ней со всех сторон.

Он не мог уйти и покинуть свой пост сейчас. По крайней мере пока не разберется во всем и не разыщет кольца, он должен будет оставаться подле дракона-императора.

— Нет. Я не уйду, — сказал Кир, переведя взгляд на Фрола Зериона. — Я останусь здесь и вы не сможете меня сместить.

— Как удивительно. Мне всегда казалось, что вы с радостью снимите с шеи золотую цепь гласа дракона-императора. Впрочем, уже не важно, чего вы хотите, важно, что думаю по этому поводу я.

— Разве его величество не расстроится если глас к которому он уже так привык вдруг покинет его?

— Полагаю, что нет.

— Как замечательно вы все тут придумали. Написали сотни правил, но в итоге сами решаете, каким из них следовать, а каким нет, и отчего должен расстраиваться дракон-император.

— Будьте осторожны в ваших словах.

— Поверьте, брат Фрол, сейчас я весьма осторожен. Пожалуй, все может измениться, если меня несправедливо сместят с места гласа дракона-императора. Наверняка, старейшинам в Верхней ложе будет очень любопытно узнать о том, как вы убрали сестру Акилину, и, как проводили время гуляя наедине с одной из невест.

Лицо Фрола Зериона даже не дрогнуло и оставалось холодным, как вершины гор, но в его взгляде плавилась лава, крошащая камни.

Кир блефовал. Он вовсе не был уверен в том, что старейшин заинтересуют интриги между служителями и особое внимание, которое Фрол Зерион оказывал госпоже Агате.

Похоже, что старейшин вообще мало что интересовало. Князь Артес отмахнулся от Кира, когда тот сообщил ему о кольцах, что уж тут говорить об остальном?

— Увы, сестра Акилина оказалась больна, вы и сами все видели. Что же касается… госпожи Агаты и нашей единственной ферховой прогулки наедине, то вас она не касается, но будьте уверены в том, что я никогда бы не нарушил свой обет безбрачия и не замарал бы честь юной девушки.

О прогулке госпожи Агаты и Фрола Зериона, Кир узнал когда-то от Елены и приберег на будущее, если вдруг ему понадобится рычаг против верховного служителя. Жаль, что он не сработал. Кир решил, что ему уже нечего терять, и можно попытаться ранить его последним запрятанным в рукаве кинжалом.

— Послушайте, брат Фрол, а что вы скажете на то, что все, что вы тут делаете не имеет ни малейшего смысла? — облокотившись об стол и подавшись вперед, спросил Кир.

Тот смерил его безучастным взглядом, словно не понимая к чему он ведет.

— Культ владеет огромными богатствами и с каждым годом все больше и больше преумножает свое состояние, продавая кукол, гравюры, свечи и прочие глупости в святилищах людям, верящим в силу дракона-императора. Также монеты поступают и из казны Империи. Служители носят шелковые одежды и украшения из серебра, живут богаче, чем иная знать. Тогда, как на самом деле, дракона — нет.

— Что вы такое говорите? Я вас не понимаю, — Фрол Зерион тоже подался к нему.

— Вы явились слишком поздно в Хранилище вещательных кристаллов. Я успел кое-что увидеть и все понять.

— Что вы поняли?

— Что дракона — нет, — повторил Кир. — Он потух, сломался, заболел. Сперва я думал, что тот юноша, за которым вы и ваши люди ухаживают, как за птицей в золотой клетке и вовсе не был никогда драконом, а лишь одним из несчастных воспитанников культа, но позже понял, что ошибался. Он и правда Андроник. Когда-то он был великим, но после неистовства потерял всю силу и мощь. Он больше не может обернуться драконом и обрушить огонь, пепел и ветер на своих врагов, разве не так?

Кир очень быстро понял, что ошибся и, что не должен был этого говорить, но не мог уже заставить себя замолчать. Он видел, как меняется лицо Фрола Зериона, как трескается и рушится отрешенность в его глазах, сменяясь страхом.

Он был прав — дракона уже давно не было.

Ради этой истины стоило рискнуть и сбросить маску. Человека, знавшего столь многое могли и убить, но в желудке у Кира все еще лежал железный шар, подвластный его воле. Более того, по всему его телу были зашиты иглы, которые он мог бы призвать. На пальце туго сидел перстень, и в любой миг Арай пришел бы на его зов.

— Как же это грустно, как печально видеть вас таким, — сказал Фрол Зерион.

Протянув руку он позвонил в стоявший на столе колокольчик, и в зал неслышно вошел брат Коинт. Подойдя к ним, он принялся составлять на поднос тарелки.

— О чем вы? — не понял его Кир.

— Вы знаете, генерал, нас — служителей с детства готовят к этой чести и к этой ноше. К тому, чтобы служить дракону-императору и быть возле него. Похоже, что не всем это доступно. Солнце прекрасно, но оно обжигает. Не так ли?

Кир не понимал, к чему тот ведет. Фрол Зерион улыбнулся ему — ласково и грустно, и продолжил:

— Как жаль, что в столь молодом возрасте, столь достойный и талантливый человек сошел с ума. Какая потеря для всех нас. Но не беспокойтесь, генерал Аверин, мы о вас позаботимся, а когда придет время передадим в руки вашей семьи. Все будет хорошо. Не так ли брат Коинт?

Фрол Зерион обращался к молодому служителю, но тот смотрел не на него. Его черные глаза были устремлены на Кира. Тот ответил ему непонимающим взглядом и вдруг все вокруг него закружилось.

Кир подался вперед, чувствуя, как слабеет. Он ударился бы головой о стол, если бы брат Коинт его не поддержал, обхватив за плечи.

Кир хотел воспользоваться перстнем, или призвать свой дар, пробудить железо, зашитое в нем, но его сознание стало спутанным, как во время болезни, и у него ничего не получилось. Он пытался, что-то сказать, но с его губ сорвался лишь бессвязный стон.

Фрол Зерион взял его за руку, и, аккуратно обхватив салфеткой, стянул с пальца перстень, призывающий Арайя, и бросил в бокал с вином.

— Не беспокойтесь, генерал, все будет хорошо, — снова сказал он.

Кир уже едва мог разобрать его слова. Все вокруг кружилось и тонуло в беспроглядной тьме.

Солнце медленно поднималась из-за скал, окрашивая небо алым. Дувший со стороны моря ветер, заставлял зябко ежиться, кутаясь в шерстяной плащ, цвет которого спорил с оттенками рассвета.

Пятеро невест выстроились перед черной бездной, уходившей вниз. За прошедший месяц каменные-колдуны придали спуску вид широких ступеней. Дракон-император стоял на верхней из них. Он смотрел в темноту провала, ведущего в Драконье ложе. Ветер трепал его волосы, а лицо напоминало фарфоровую маску, лишенную чувств.

Подле него стоял Фрол Зерион — безмятежный и холодный, как и всегда. Чуть в стороне, нервно обмахиваясь веером, переминалась с ноги на ногу графиня Дэву. Она была без плаща или накидки — в одном лишь платье из тонкого лилового шелка, и ее голые плечи покраснели на морозном ветру.

За невестами выстроились служители. Их было много — не меньше двух сотен. Похоже, что все обитатели Приюта Цицелии высыпали наружу в столь ранний час, чтобы их проводить, за одним исключением.

Кира Аверина, следовавшего, обычно, за драконом-императором мрачной тенью, нигде не было видно. Елену это явно волновало, она успела подойти к Фролу Зериону и даже требовательно схватить его за рукав. Тот сказал, что генерал внезапно заболел и вынужден был остаться в постели. Он добавил, чтобы княжна не волновалась, и что о ее брате заботятся самым наилучшим образом.