Подняв глаза она увидела стоявшую возле юную девушку, даже скорее девочку, младше ее лет на пять.

— Простите, госпожа, ваше лицо показалось мне очень знакомым, — сказала девочка одновременно очень смущаясь, и при этом чуть нагло. — Скажите, вы… вы случайно не участвовали в Отборе? Такое чувство, будто я видела вас на запечатлениях во время показов.

Лили смешалась, не зная, что ответить. Улыбка девчонки становилась все шире. Из-за соседнего стола на них пялилось не меньше дюжины ее подруг. Все предвкушали, что Лили ответит.

Мимо них прошел высокий темноволосый служитель. Лили не увидела его лица, но в том, как он двигался, как высоко держал голову, что-то показалось ей знакомым.

— Нет, вы ошиблись, — выпалила она, вскакивая с места. — Простите, мне надо идти.

Проскользнув мимо ошеломленной девчонки, Лили бросилась вслед за служителем. Пройдя сквозь неприметную дверцу, она побежала по узкому темному коридору.

Она догнала его возле арки ведущей в цветущий, засаженный олеандрами сад. Лили схватила его за рукав, и тот обернулся устремив на нее взрослое и совсем незнакомое лицо.

— Госпожа, что-то случилось? — мягко спросил он, глядя на нее.

Ей вдруг стало стыдно. И как она могла принять этого мужчину за Коинта?

— П-простите, — заикаясь сказала она. — Все в порядке. Я ошиблась.

— Тогда позвольте сопроводить вас. Вы не можете здесь оставаться, это закрытый сад.

— Не стоит! Я сама найду дорогу.

Лили бросилась через коридор, и пролетев сквозь трапезную, вскоре уже суматошно тянула Мэй за поводья, выводя из птичника.

Сев ферхом, она пустила ферналь галопом, и дувший в лицо ветер, выбил из головы все темные мысли, печаль, стыд и позор.

Дорога змеилась вдоль скал и морского берега. Пронзительно кричали чайки. Пахло солью и древесной смолой.

Окончательно успокоившись, Лили любовалась зарослями дубов, сосен и магнолий. Хотя она всю жизнь прожила в Альторе, она очень редко покидала городские стены и почти не видела, окружавших столицу красот. Это было ее первое путешествие, если не считать времени проведенного на Лунном острове, и она с предвкушением думала о том, как будет собирать травы, принимать роды и нянчить новорожденных. Возможно, в той деревни она встретит новых друзей или хотя бы познакомится с кем-то, кто сможет ее отвлечь.

Внезапно, Мэй, которая покинув святилище вела себя вполне пристойно, остановилась и начала клевать хурму, густо покрывавшую ветви, склонившегося к дороге дерева.

Лили прикрикнула на птицу, затем пнула ее пятками по бокам, но та не реагировала, продолжая, щелкая клювом, поглощать желтые налитые соком плоды. Пришлось спешиться, и потянуть Мэй за уздцы. Когда и это не помогло, то у Лили не осталось иного выбора, кроме, как подождать пока ее своенравная юная попутчица насытится и согласится двигаться дальше.

Глубоко вздохнув, Лили уставилась на далекое море, бившееся о скалы. Сразу за дорогой земля круто шла вниз, спускаясь к воде. Склон густо зарос деревьями и кустарниками. Иногда можно было увидеть вдалеке белый бок горного козла, скачущего по своим делам.

Ночью была гроза, и насытившаяся влагой земля стала черной и мягкой. Опустив глаза, Лили заметила, как под зарослями кустов, ползущих по склону вниз, что-то копошится в земле. Она прищурилась, пытаясь разглядеть получше. Сперва ей показалось, что это клубок змей — белых и толстых. Затем в переплетении извивающихся тел мелькнула человеческая рука, и ладонь с длинными, острыми когтями.

Раздался пронзительный высокий крик. Его издавало нечто, появлявшееся из под земли.

Лили бросилась назад, и дернув за уздцы, перепуганную воплем Мэй, вскочила в седло. Он хотела пустить ферналь галопом и та уже сделала пару шагов, как вдруг прямо на дорогу перед ними выбежал человек.

Лили едва успела потянуть поводья, заставив Мэй попятиться назад.

Перед ней на дороге сидел юноша. Крайне бледный, с длинными спутанными белыми волосами, перепачканный землей и абсолютно обнаженный.

Сердце чуть не проломило ребра, когда Лили поняла, что едва его не затоптала. В памяти сразу промелькнули наказания положенные за убийство. На соляные копи она уж точно не хотела.

— Вы, что желаете умереть?! — взвизгнула Лили. — Тогда не за мой счет, пожалуйста.

— Простите, госпожа, пожалуйста, простите! Я совсем не того хотел! — взмолился юноша. Говорил он нечетко и, как-то странно, как обычно говорят старики, так что Лили едва могла его понять.

— Кто вы такой? И где ваша одежда?

— Я… я всего лишь несчастный путник. На меня напали бандиты и украли все мои вещи, а меня самого закопали живьем под кустом, но не глубоко. Я смог выкопаться.

— Откуда взяться бандитам в окрестностях Альторы?

— Откуда? Так всегда же бандиты были. Нет?

— Нет. Всех, кто смеет нарушить закон, установленный драконом-императором, хватает стража, — отрезала Лили. — Прочь с дороги! Дайте мне проехать.

— Госпожа, пожалуйста, не бросайте меня, я ведь незрячий, немощный юродивый, а от ударов по голове, я растерял всякую память. Совсем не помню, ни кто я такой, ни как меня зовут.

Прикрывая руками свою наготу, он встал и откинул назад волосы, так что Лили смогла разглядеть его лицо — с точеными и нежными чертами, тонким с небольшой горбинкой носом, чувственными пухлыми губами и белыми, как у мраморной статуи, лишенными зрачков, слепыми глазами.

Конечно же, Лили не могла бросить посреди горной тропы незрячего человека, да еще и совершенно нагого, и не помнящего, кто он такой. Он бы просто свалился со скалы и разбился насмерть, или же его бы забодали горные козлы, но и, что с ним делать она не знала.

Лили слышала множество историй о том, как вызвав жалость, мошенники обманывали людей. Что если этот юноша вовсе не был слепым? Или же в соседних кустах его поджидали подельники, готовые наброситься на Лили, стащить ее с фернали, чтобы потом продать в гарем, какому-нибудь племенному вождю в Кархене или отдать наложницей в Дом наслаждений на одном из Вольных островов?

В окрестностях Альторы давно уже не водились бандиты — очень уж жестоко расправилась с ними небесная стража, когда-то давно. И все же это не значило, что в мире вовсе не осталось лихих людей, и, что Лили не могла случайно повстречать одного из них.

— Госпожа, я помню лишь одну вещь, — произнес юноша. — Я точно знаю, что должен разыскать дракона — это очень важно. Вы… можете сказать, как мне его найти?

Похоже было, что бедняга и правда сильно ударился, раз забыл столь простые вещи. Лили даже подумала, что может быть ей надо его осмотреть и исцелить раны, если те есть, но раненым юноша не выглядел. Хотя он и был весь перемазан землей, из под нее просвечивала ровная белая кожа, без открытых ран и даже синяков.

— Дракон-император, разумеется, в Ониксовом дворце на Лунном острове, но вас к нему не пустят. Я могу правда проводить вас в его святилище, тут как раз есть одно неподалеку. Думаю, служители, смогут вам помочь.

— Император? Дворец? Служители? — неразборчиво бормотал юноша, повторяя за ней. Было похоже, что ее слова очень его удивили.

Лили же обрадовалась, что теперь знает, что с ним делать. Действительно, самым верным решением было проводить юношу в святилище. Служители всегда помогали нищим и нуждающимся, смогут, значит, и присмотреть за бедным юродивым.

— А может быть вы и сами один из служителей дракона-императора? — догадалась вдруг Лили.

На эту мысль ее натолкнули его длинные волосы, и светлая, нетронутая солнцем кожа. Он явно не был крестьянином, воином или ремесленником. Послушники семи сестер обычно, наоборот очень коротко отрезали свои волосы. Такие локоны, струящиеся вдоль спины, могли позволить себе носить лишь аристократы, художники, артисты, ученые, служители и прочие бездельники, как любила называть их матушка.

Лили вдруг подумала, что может быть натолкнулась на юного графа, барона или даже князя. От этой мысли ее сердце радостно пустилось в галоп.