Агате ни разу еще не доводилось бывать в других землях, тем более в столь отличных от Визерийской Империи, как королевство Андалур и ее поразило то, насколько люди могут жить иначе.

У андалурцев не было колдовства, а те крохи, что все еще теплились, они истребляли с упорством дятла, долбящего сук, на котором он сидит. Зато их изобретательности в части самых разных механизмов можно было только позавидовать.

Агату поразили и самоходные повозки, и коробочки, которые после яркой вспышки, похожей на удар молнии, каким-то образом создавали маленькие картины, изображавшие то, на что было обращено их стеклянное круглое оконце.

Женщины носили причудливые платья с пышными юбками, а талии затягивали в высокие тугие пояса — корсеты. Агата ради интереса примерила один такой, и поняла, что визерийская мода ей гораздо ближе.

В сопровождении Небесной стражи дракон-император облетел все земли королевства, уничтожая своим огненным дыханием военные форты, крепости, флотилии кораблей и дирижаблей. Однако, города он не сжигал и щадил мирных жителей. Агата гордилась его милосердием.

К его встрече с Невлином Третьим, оказавшимся просто испуганным мальчишкой, все уже было кончено. Начались утомительные обсуждения мира и условий с наскоро переизбранным Парламентом.

Когда все окончательно закончилось, и они вернулись в Альтору летний зной сменился прохладным дыханием осени. Полгорода было разрушено и, потерявшие дома, жители ютились в лагерях, возведенных из шатров. Кому-то повезло больше и они обрели приют в стенах святилищ или в уцелевших домах знати.

За столетия существования, Альтору топило, сжигало и рушило катаклизмами десятки раз. Наступил очередной цикл перерождения, и город быстро отстраивался, воздвигались новые дома и прокладывались широкие проспекты.

Во всей суматохе, едва ли не позабыли и про Отбор и про оставшихся невест, и все же это дело следовало решить, как и все и прочие.

Морозным и ясным утром дракон-император пригласил Агату, Елену и Магду, выздоровевшую после ранения, на аудиенцию в ротонду, стоявшую возле, заросшего лилиями, пруда.

После скромной походной жизни, и практичных одежд служительницы, Агате было непривычно надевать платье из алого шелка, украшать запястья, шею и пальцы золотыми драгоценностями, а волосы собирать в изысканную прическу.

Накинув на плечи подбитый мехом алый плащ, она шла по дворцовому саду. Все кругом отмирало, готовясь к зиме. Цвели последние, поздние розы.

Рядом шли Елена и Магда — обе так же роскошно одетые, как и она сама. Если для Елены образ принцессы был привычен, то Магда больше напоминала другого человека, чем саму себя в начале лета, когда она только пришла на Отбор, будучи простой деревенской девчонкой. Агате было интересно изменилась ли она сама также сильно?

Вдоль садовой тропы через каждые десять шагов стояли служители, похожие в своих одеяниях на застывшие мраморные статуи.

Девушки подошли к ротонде, стоявшей на берегу темного, заросшего кувшинками и лилиями пруда. Дракон-император ждал их внутри, сидя на каменном парапете, и глядя вниз на черную глянцевую воду, и на крошечных лягушек, плескавшихся между увядших соцветий. Он больше не порывался их ловить, и вместо этого вертел в тонких пальцах кольцо.

Все внутри Агаты содрогнулось при виде тонкого золотого ободка, способного изменить жизнь одной из них. Ей казалось, что она и так давно уже знает, чем должен закончиться Отбор и, все же, она не была уверена до конца, и сомнения сжимали ее сердце ледяными тисками.

— Агата, Елена, Магда, как вы прекрасны и, как мы рады видеть вас, — обратился к ним дракон-император. — Когда мы приказали начать Отбор невест, то гнались за несбыточным. Нам казалось, что бездну внутри нас можно заполнить лишь другим живым созданием. Когда-то нам уже повезло встретить человека, способного на чистую, безусловную и бесконечную любовь к нам, но, как это свойственно людям, она умерла, оставив нас одних. Желая найти такую же, как она мы собрали девушек со всей Империи и заставили их пройти испытания, подобные тем, какие преодолела она. И мы… ошиблись.

Он спрыгнул с парапета и стоял теперь перед ними, глядя на них, склонив голову. У Агаты прилила к лицу кровь, и она чувствовала, как горят щеки. Магда взволнованно вцепилась в подол платья, тяжело дыша. Елена казалась холодной и сдержанной, как и подобает княжне.

Вдоль стен ротонды стояли служители, молчаливые и безучастные. У самого входа замерли графиня Дэву и Кир Аверин. Никто не понимал к чему ведет Андроник Великий и все ждали, пока он продолжит свою мысль.

Поднеся кольцо к своему глазу, он посмотрел на трех стоявших перед ним девушек, сквозь золотой ободок, так словно он был моноклем.

— Мы ошибались, потому что невозможно повернуть время вспять и вернуть ушедшее. Селена была нашим благословением, и с ее помощью мы стали тем, что мы есть сейчас. Невозможно найти никого, кто был бы хоть на каплю таким же, как она. И все же, мы встретили множество удивительных и ярких девушек, безумных, жестоких, добрых, милосердных, смелых и обреченных. Благодаря им и всему, через, что мы прошли вместе, мы сумели разбить скорлупу в которую сами себя заточили почти полвека назад. Только ради одного лишь этого и стоило созвать Отбор невест.

Он замолчал и отвернувшись, смотрел куда-то в сторону.

Агата незаметно переступала с ноги на ногу. Ей достались восхитительные, но совершенно неудобные туфли и ступни теперь ломило, будто в колодку насыпали толченый фарфор.

Пауза затянулась. Раньше дракона-императора поторопил бы Фрол Зерион, но подлеца и изменника давно уже среди них не было. Когда молчание и тишина стали совсем тяжелыми, вперед вышел Кир Аверин.

— Ваше величество, простите ваших нетерпеливых подданных, мы все с глубочайшим интересом ожидаем ваше решение.

Торопить его было против правил, но все понимали, что бессмертный дракон ощущает время иначе, и таким образом они могли бы ждать, пока он продолжит, до самого вечера.

Андроник Великий покосился на своего гласа с раздражением. Судя по тому, как он сжимал губы, он был зол и растерян. Внезапно, он дернул головой и по его лицу прокатилась судорога. Огромные глаза распахнулись, став еще шире, а все черты исказила такая паника, словно его пытали живьем. Он вновь хрустнул шеей и выражение его лица вновь сменилось.

Дракон-император широко, по-детски задорно улыбнулся и, подбросив в воздух кольцо, поймал его налету, зажав в кулак.

— Нечего нас понукать. А то… а то мы самому тебе созовем Отбор и заставим выбирать невестушек. Посмотрим, как ты тогда запляшешь!

Генерал холодно улыбнулся. Угроза его явно не впечатляла.

— Ваше величество, так какого ваше решение? — спросил он. — Кого вы выбираете?

— Мы… мы выбираем всех!

На мгновение в ротонде повисла тишина. Стало слышно, как в пруду квакают лягушки.

— Что вы имеете в виду, ваше величество?

— Мы говорим, что не будем выбирать, кого-то одного. Мы хотим, чтобы все девушки Империи стали нашими невестушками! Ой, ну не бледней так. Что опять, проснувшись ничего не кушал?

Пока дракон-император увещевал посеревшего генерала, Агата пыталась справиться с собственным волнением.

— Все девушки Империи? — повторил за ним Кир Аверин.

— Да, именно так. Куда так побледнел?

— Со мной все порядке, ваше величество, но как…

— Мы же сказали, невестушками, а не женами. Мы просто хотим, чтобы все девушки Империи дарили нам свою любовь, а мы будем любить их в ответ. На расстоянии. А, что касается Отбора, то больше он нам не нужен. Вот!

Размахнувшись, дракон-император закинул кольцо в пруд, и оно ушло на дно, на прощание сверкнув золотым бликом на солнце.

Агата не удивилась тому, что именно так все и закончилось. Она достаточно долго пробыла подле дракона-императора, чтобы понять его суть. Ему минуло пятое столетие, и это было лишь начало его бесконечно долгого существования. Люди по сравнению с ним были все равно, что травинки, растущие у подножия скалы. Они увянут, а он так и будет вечным.