Гвин аккуратно спрыгнула следом, перед этим скинув вниз свою сумку. Подобрав вещи, я дождалась девушку, в это время замечая несколько бра, в которых по прежнему остались давно догоревшие факела. Нет, это была определенно не работа северян, их народ славился мастерским умением работы с практически любым материалом. Их столица была прекрасна, даже избы их крестьян, по сравнению с лачугами имперцев, казались неким чудесным произведеньем архитектуры. Но здесь... Это были кривые, грубые сплавы чугуна, который оказался вбит в стену. Здесь обитал кто-то древнее, чем северяне, скорее всего, древнее чем первые из обитателей башни. Гвин поднялась с земли рядом, отряхнула вещи, поправила свою одежду, после чего протянула руку, ожидая пока я отдам ей мешок.
- Здесь на удивление чисто. - Гвин сделала несколько шагов вперед, настолько бесстрашно, будто бы уже находилась когда-то в подобной ситуации. Я не могла похвастаться тем же. Мне было непривычно, казалось, будто прямо сейчас потолок рухнет, похоронив нас, но сильного страха я не испытывала, в основном, успокаивая себя тем, что это стояло здесь веками, шанс, что оно рухнет только по нашему приходу, казался малым. Да и после демонических миров, разделывания демонов, сражения с медведем… подобное, было для меня попросту препятствием, которое не так сложно преодолеть. Держа себя в руках, я двинулась следом. Нельзя поддаваться паники, когда волчий жрец начнет ныть свою песнь, мне нужно будет применить все силы, чтобы остаться в сознании. - Тебе не кажется, что Соколам бы не хватило времени, чтобы построить это? Да и не похоже, чтобы у повстанцев было время вырезать узоры и таскать сюда такие громоздкие плиты.
- Да, узоры не принадлежат им… я вообще не знаю, кто мог их сделать, это не похоже ни на наше искусство, ни на творение южан. - Я медленно водила факелом около стен, пытаясь увидеть что-нибудь новое, но чем дальше мы отходили от начала, тем сильнее мне казалось, что мы оказались в бесконечном, вечно одинаковом коридоре, который существует только для того, чтобы сломить наш дух, введя в панику. Но такого не может быть в реальности, и мы не смогли еще уйти на тропы, я бы почувствовала это, мгновенно. Значит, просто очень длинный, тесный коридор, который когда-нибудь закончится. - Конечно… Если это вообще узоры.
- Мне тоже кажется, что это нечто большее... Похоже скорее на удары о стены, топором или мечом. - Гвин, кажется, абсолютно не волновало ни происхождение, ни предназначение этих странных изогнутых линий, она спокойно шла дальше, поддерживая со мной диалог либо из вежливости, либо от скуки. Возможно, я действительно просто зря надумывала лишнего, навряд ли… в этом был какой-то смысл, который был мне неизвестен, я знала об архитектуре достаточно, чтобы разбираться в ее основах. Но в тоже время, не зря ведь ими была исписана каждая плита, в этом нескончаемом коридоре, возможно, когда-то давно, здесь было нечто вроде святилища или храма. Темные века, годы забвения, как их называли в церкви… оставили свой отпечаток на мире. В том числе, на первых людях, не познавших божьего света и вынужденных жить без законов, один на один с демонами и животными. - Странно, что здесь нет ни одного скелета… сюда можно было сбрасывать трупы, неужели Волкодавы не использовали этот лаз?
- Возможно, он был скрыт от их глаз. Пусть я и не чувствую здесь никакой магии, это вовсе не значит, что здесь ее никогда не было. - Я продолжала двигаться вперед, порой все же ощущая древность тоннеля в чем-то, кроме странных узоров. Расколотые плиты встречались все чаще и чаще, будто бы намеренно попадаясь именно тогда, когда я отводила взгляд прочь, не желая больше смотреть на однотипные, сводящие с ума узоры и переводя взгляд на собственные руки. Земля под нами оказалась необычно сухой, можно сказать мертвой. В ней не копошились ни насекомые, не было никакой влаги, рыхлая земля рассыпалась в руках, словно пепел. Чем дальше мы продвигались, тем сильнее было заметно, что все вокруг потеряло свой окрас и любую жизнь, оставшись пустыми, иссохшими оболочками. Страх от возможного обвала постепенно сходил нет, а вот интерес и параноидальный страх прошлого только рос, в особенности, благодаря непонятному бормотанию, которое я стала слышать с продвижением вглубь места, и которое не кончалось ни на секунду.
Гвин, как я считала не слышала ничего, а я не хотела пугать девушку, из-за чего предпочла предаваться собственным мыслям, никак не показывая того, что вокруг меня шептали сразу сотни голосов. Мой слух меня не подводил, я знала, что это не игры разума или безумие, вызванное моей магической силой, я умела отличать одно от другого... И в особенности, собственные мысли от инородных. Шепот был в трещинах и рыхлой земле, в каждой неровности, каждом сколе или неровно искривленной полосой среди узоров, словно ошибки оживляли давно населявших эти места существ, заставляя их причитать, плакаться и скорбеть. Но к сожалению, несмотря на то, что я смогла обуздать внезапный гул, подчинив его своим мыслям и принявшись изучать, это не дало мне абсолютно никакого преимущества пред их количеством и шумом. Я по прежнему не знала, что здесь произошло и почему именно все здесь казалось... Таким. Наречие шепота оказался мне неизвестен, я не слышала в нем ни одного существующего диалекта, казалось, будто он вообще не имел смысла но и звериным назвать его было бы ошибкой. Он попросту был другим, отличным от нашего, исключительным в своих произношениях и словах. В нем были как четкие, ясные звуки, которые являлись практически словами, так и длительный клекот, глухой скрежет, шипение да странное клацанье. Раз за разом повторялись некоторые одинаковые слова, но абсолютно разными голосами, которые не принадлежали людям или богам. Я вообще не могла понять, как физически можно произносить то, что слышала, попробовав сделать это, мне открылась правда. Подобное невозможно как ни старайся, это просто не человеческая речь. Вслушиваясь дальше, я осознавала, что несмотря ни на что, для меня, каждый из звуков без исключения являлся уникальным, непохожим на то, что может быть воссоздано заново. Но то, что я знала точно, так это наличие осознанности, подобное не могло быть демоническим происком, не было оно и явлением животным. Они не подчинялись единому зову, как демоны, имели в своем лексиконе разные наборы звучаний, в отличие от всегда одинаковых звериных звуков. Все, что я слышала, принадлежало народу, какому-то неизвестному, возможно погибшему, но народу. И... Судьба его вряд ли сложилась хорошо, раз ныне, от него остались лишь печальные руины, заброшенные и неизведанные имперскими людьми, которые воздвигли здесь целое поселение. Руины, ставшие всего лишь могилой для людей... И ловушкой для них же.
С каждым шагом, Гвин становилась все серьезнее и взволнованнее, будто бы девушка тоже ощущала что-то вокруг, но я абсолютно точно знала, что ей не слышен этот шепот. Находясь в поместье, вдали от магии и опасностей, я не могла в полной мере осознать, насколько же сильно она оторвана от троп, благодаря благородной крови Грау, но уже несколько раз, это становилось мне ясно. Ей была не страшна песнь, она не ощущала кошмаров, магия для нее являлась чем-то далеким, враждебным... Я была уверена, что именно этому обучал ее второй Аколит Войны, стойкости перед лицом колдовства, и поэтому... Она с таким недоверием относилась к моей наставнице, которая являлась полной противоположностью. Но несмотря на это, Гвин была только ребенком, и поэтому не могла противиться вековому наследию, что таилось в этих коридорах, отзываясь нашим шагам своим порочным шепотом, я убедилась в этом, внимательно глядя на поведение девушки. Она казалась впервые испуганной, хотя пережила очень многое. Она дрожала и дергалась, ожидая покуда шепот ударит, закономерно и справедливо считая его опасностью. Возможно, ее глухость к магии была к лучшему... Ее семья имела с магами долгую, трагичную историю, испокон веков, именно Грау являлись охотниками на чародеев, пока созданный императором Горестным орден Клеймящих не взял на себя эту роль. Правда, это ни в коем разе не изменило отношения Ревнителей к магам, сделав ситуацию еще напряженнее, ведь некоторые из чародеев стали огрызаться ордену, наивно полагая, что передача полномочий лишила Ревнителей векового опыта. Это приводило к сотням эксцессов, которые практически всегда, кончались смертями магов, но порой... Бесславно погибали и Ревнители, оказавшиеся слишком медлительными или недостаточно верующими, чтобы использовать свет во защиту от колдовства.
