— Сибилла, при других обстоятельствах я бы попросила тебя усмирить своего внука, но сейчас я, как никогда, согласна с ним, — вставила свои пять копеек профессор Гримальди. — Тратить магическую энергию на неопытную ведьму — это настоящее расточительство.

Глава Четырёхлистника недобро зыркнула на Кибелу, а затем покосилась на своего потомка.

— Кельвин, уйди с дороги, — предупреждающим тоном произнесла Сибилла. — Или ты хочешь, чтобы я изменила своё решение? Быть может, мне заодно пересмотреть и твоё участие в ритуале? Не забывай, я позволила тебе прийти сюда лишь потому, что обещала отмщение за твою подружку. — При упоминании последней нос ведьмы наморщился, выдавая отвращение.

Сибилле по какой-то причине не нравилась Эмили. А ещё она назвала её подружкой Кельвина, что тоже было странно.

Прошло несколько секунд, прежде чем ведьмак обдумал услышанное и сделал шаг в сторону, открывая для Беллс дорогу. Однако та осталась стоять на месте, словно её парализовало. Теряя терпение, глава ковена схватила подопечную за руку и силком подтащила ко мне.

Точно бы поджидая момент, с другой стороны от меня выросла Кибела Гримальди. Она рывком разорвала мою рубашку до самой груди, оголив живот. Белые пуговицы брызнули в разные стороны и с короткими щелчками попрыгали по каменному алтарю.

Но и это призывное действие не помогло. Беллс по-прежнему находилась в оцепенении, не желая участвовать в продолжении ритуала. От этого их предводительница окончательно рассвирепела. Зарычав не хуже разъярённого зверя, Сибилла с силой сжала кисть девушки и, управляя зажатым в её руке клинком, прочертила линию на моём животе.

— М-м-м, — промычала я от боли, плотно сжав губы. Не хотелось радовать их криками.

Кинжал в руках Беллс задрожал, а из-под капюшона послышалось тихое всхлипывание. Но это не остановило старую ведьму. Прилагая усилия, она принялась выводить заключительную галочку. Я часто-часто задышала и сжала кулаки.

— Вы за это ответите, — в сердцах пообещала, проследив за стекающими струйками крови по моим бокам от вырезанной на коже руны. Рана жглась, но ярость внутри меня пылала сильнее. Артефакт на моей груди зажёгся оранжево-красным и вдруг мигнул, словно электричество просело. Это отвлекло меня, и я не сразу заметила, что при каждой попытке использовать магию символ на руке Беллс подсвечивался пурпурно-синим сиянием.

— И кто же заставит нас это сделать? Твоя объявившаяся мамочка? — смакуя каждое слово и упиваясь своим превосходством, проговорила Сибилла. Она жёстко отпихнула Беллс в сторону, и та, запутавшись ногами в балахоне, свалилась на землю. Не обращая на неё никакого внимания, старуха поманила к себе следующую ведьму. — Не волнуйся, мы найдём и для неё местечко. Мария для нас долгожданный гость. В особенности после того, как она полезла снимать проклятие с Анварена.

— Значит, это ваш ковен наложил проклятие? — спросила, почему-то даже не удивившись. Новая адептка встала возле камня, и я ещё раз попробовала пробиться через магический блок.

— Ну конечно, милая. Мы всегда помогаем своим друзьям. — Блеклые губы главы ковена растянулись в приторно-сладкой лживой улыбке. Она подняла руку, готовясь дать разрешение на новые пытки, но была прервана.

— Эмили пустили в расход тоже ради помощи друзьям? — выпалила я, довольствуясь тем, как ведьма маскирует злость непониманием. Она не рассказала Кельвину правду. И, судя по вопросительному взгляду ведьмака, обращённому к своей бабушке, я была права. — Как давно вы сотрудничаете с вампирами? Кто заказал обращение Гаспара? — не унималась я, желая оттянуть неизбежное.

Мстительно блеснув глазами, Сибилла не стала отвечать, а опустила руку, завершая разрешающий жест. Лезвие кинжала тут же опустилось мне на живот и прошлось по уже имеющимся порезам. Не глубоко. Однако во второй раз оказалось гораздо больнее. Тело пробило дрожью, а лоб покрыла холодная испарина. В глазах начало темнеть.

«Не отключаться», — приказала себе, стиснув челюсть, и вновь попыталась высвободить сырую магию. Мне показалось, что в этот момент по артефакту побежала крошечная трещинка. Или это рябило у меня в глазах?

Истязания закончились, адептка отошла от алтаря и вернулась на своё место. Воспользовавшись передышкой, я откинула голову назад, укладывая её на камень, и посмотрела на звёздное небо. Оно как всегда было прекрасным и умиротворённым, не знающим мирских тревог.

Переведя дух, я вернулась к общению с увлекательными собеседниками.

— Мне вот интересно, — проговорила как можно громче, чтобы Кельвин наверняка услышал меня. Хотя, признаться, сделать это было не так-то просто. Во рту пересохло, а язык отказывался подчиняться в полной мере. — Соблазнение Гаспара было инициативой Эмили? Или она это сделала по вашей указке, Сибилла?

— О чём она говорит? Кто такой Гаспар? — Кельвин ожидаемо принялся допытываться до старой ведьмы.

— Сосредоточься на ритуале. — Глава ковена недовольно скрипнула зубами и кивнула ведьмаку, мол, ты следующий. Однако такая перспектива меня не устраивала.

Семя раздора было посеяно, оставалось его только взрастить. Сплочённостью коллектива и крепкими семейными узами тут и не пахло. Скандал неминуем. Это отсрочит финал обряда и даст мне последний шанс преодолеть блокирующую магию.

— Ты разве не знал? — обратилась я к Кельвину, изображая удивление. — Эмили встречалась с Гаспаром, пока твоя бабуля не отправила её в качестве жертвы для обряда бессмертия.

— Чародейка, ты слишком много болтаешь. — Сибилла злобно зыркнула на меня и приставила клинок к моей щеке. — Прикуси свой язык, или я его вырежу. — Она угрожающе придвинула лезвие к губам. Получив от меня немое повиновение, верховная ведьма отошла в сторону и приказала своим прихвостням: — Давайте ускоряться. Ритуал и без того порядком затянулся.

Она нетерпеливо отпихнула Кельвина себе за спину и подозвала другого адепта, но ведьмак униматься не собирался.

— Это правда? — требовательно спросил Скруп, а я, пользуясь случаем, ещё раз схлестнулась с зачарованным амулетом на своей груди.

— Да какая разница? — Старуха недовольно закатила глаза и, даже не обернувшись к своему внуку, подтолкнула идущую ведьму, подгоняя вперёд к алтарю.

— Ты говорила, что Эмили сама вызвалась разделить свою силу со старшими ковена! — взорвался Кельвин, переходя на крик.

— Эмили! Эмили! — передразнила его Сибилла, теряя терпение. Она резко обернулась к ведьмаку и с лютой злобой заговорила: — Эта гадина водила тебя за нос, идиот. Видите ли, наследник ковена для неё мелкий улов, замахнулась на рыбку покрупнее. Думала, ей что-то светит с сыном монарха, — ведьма мерзко фыркнула. — Я защитила тебя от болезненного разочарования! Неужели ты не понимаешь, что с её смертью мы получили выгоду во всём? Её жертва не только освободила тебя, но и укрепила наш союз с важными людьми.

— Освободила? — переспросил Кельвин, надрывисто смеясь. Кажется, его психика не выдержала раскрывшейся правды. А я вдруг подумала, что, если удастся выбраться отсюда живой, мне придётся поведать обо всём Гаспару. На душе сделалось ещё отвратительнее. Это разобьёт доброе и чуткое сердце друга.

— Только не устраивай истерик, как твоя дрянная мать. Поговорим, когда всё закончится. — Сибилла раздражённо одёрнула рукав своей мантии и, по-видимому, решив, что разговор окончен, отвернулась от младшего родственника. Хмуро посмотрела на ведьму, застывшую возле меня и не осмеливающуюся наносить увечья без одобрения своей повелительницы. Затем с чувством кивнула и вдруг покачнулась вперёд, будто на неё налетел кто-то сзади. Оливковые глаза расширились, в них застыл шок и неверие. Рот старухи беззвучно открылся, и она медленно, переминаясь с ноги на ногу, повернулась вокруг своей оси.

Все дружно ахнули.

В спине главной ведьмы ковена торчала рукоять кинжала.

— Что ты наделал, глупый мальчишка, — сипло прохрипела Сибилла, спотыкаясь, но Кельвин поддержал её за выставленные вперёд руки.