— Почему? — Эвелин вскочила с кровати и подняла указательный палец. — Арабелла — дочь ректора этой школы, мистера Ридели. И, несмотря на высокое положение, она весьма добра к своим одноклассникам. А Майкл, — на лице соседки появились красные пятна, — он ее избранник. Они считаются лучшей парой академии.

— И это все? — Я одарила соседку презрительным взглядом. — Богатство и высокий статус — разве этого достаточно, чтобы быть лучшим?

Желание беседовать с Арабеллой моментально улетучилось. Навалилась беспросветная тоска.

Жаль, Эрни нет рядом. Он никогда не любил выскочек. Эрни был добрым и умным.

Сейчас бы брат обязательно рассмеялся в лицо этой наивной девчонке.

Я вспомнила, как мы с Эрни шли по коридорам рингвудской школы всегда с гордо поднятой головой. Он умел за себя постоять, хорошо учился и даже один раз подрался с школьным громилой.

Эвелин, увидев, что меня не интересуют звезды Нортенвиля, хмыкнула и отвернулась:

— В общем, чувствуй себя как дома, — обиженно пробормотала она.

— Спасибо.

Я распаковала вещи, часть из которых пришлось сушить на батарее, затем аккуратно протерла обложку дневника, пытаясь навсегда стереть след ботинка проклятого Майкла.

Тем временем Эвелин свернулась калачиком и засопела.

Я тоже легла на кровать, оказавшуюся на удивление мягкой, и принялась считать овец.

Одна… Надо завтра взять какую-нибудь книгу из библиотеки.

Две… Что не так с котом миссис Уинстон.

Три… Наверное, в Рингвуде до сих пор идет снег.

Четыре… Пусть чертов Майкл горит в аду.

Пять… Интересно, жив ли Эрни? Эрни…

Мне снился папа. Во сне мы охотились на куропаток в рингвудском лесу. В воздухе пахло осенней прохладой и древесной трухой.

В наших сумках лежали кленовые листья и каштаны. Дома из листьев можно заварить чай с запахом осени, а каштаны пожарить на костре.

В руках папы было ружье, он внимательно целился в летящих над поляной птиц.

Я закрыла уши руками, боясь услышать громкий звук выстрела.

Высоко в небе летели куропатки. Они сбились в стаю и медленно передвигались в сторону синего горизонта.

Раздался звук выстрела, и я зажмурилась. Мне было жаль куропаток. Наверняка они просто летели по своим делам и не подозревали том, что одной из них суждено стать нашим ужином.

— Не грусти, Нина. — Папа обнял меня за плечи. — Куропатки едят насекомых, мы готовим жаркое из птиц, тут ничего не поделаешь. Это называется пищевая цепь.

Он с улыбкой поднял указательный палец.

И вдруг в мою голову закралась ужасная мысль:

— Пап, если мы едим куропаток, значит нас тоже кто-то ест?

В ответ он лишь рассмеялся:

— Нет-нет, люди находятся на вершине пищевой цепи, так что можешь не волноваться, тебя никто не сварит на обед.

Я кивнула. В детстве Эрни часто пугал меня злой ведьмой, которая ест детей по ночам.

Когда в детской скрипела дверь или раздавался шум ветра за окном, брат с важным видом говорил:

— Это ведьма. Она пытается пробраться в наш дом. И если ей это удастся, то нам — крышка. — После этих слов брат делал испуганные глаза, а я тряслась от страха. Утром завывание ветра и игра теней на стенах казались обычным пустяком, а на следующую ночь Эрни снова начинал рассказывать страшилки.

Из высоких зарослей травы раздался лай.

К нам бежал соседский пес, которого папа часто брал с собой на охоту. В зубах он держал куропатку. Я даже могла разглядеть оранжевые перья на ее шее. Из глаз невольно полились слезы.

— Нина-а, ты опять за старое, это всего лишь охота, — папа вздохнул и обнял меня.

От него пахло табаком и кленовыми листьями.

Пес, глядя на нас, жалобно прижал уши и завилял хвостом.

— Опять ревешь, малявка Нина.

Я вздрогнула, услышав знакомый голос.

— Эрни?

Мы стояли в лесу среди красных кленовых листьев. Папы и соседского пса уже не было. Наверное, они остались в прошлом сне.

Где-то вдали завывал ветер.

— Куда ты пропал? — Я подошла к брату, пытаясь получше его разглядеть.

Выглядел Эрни так же, как в нашу последнюю встречу. Оранжевая куртка, растрепанные рыжие волосы и широкая улыбка. Он был таким реальным, казалось, стоит протянуть к нему руку, и сон станет явью.

— Я все еще здесь. — Брат махнул рукой в сторону острых шпилей башен Нортенвиля, которые виднелись за кронами деревьев. — Кстати, малявка Нина, если ты хочешь что-то найти, тебе нужна карта. Не так ли?

«Карта» — это слово пронеслось красной строкой в моем сознании. Точно! Эрни говорил по телефону перед своим исчезновением, что начертил карту Нортенвиля и спрятал ее в лесу рядом с академией.

Раздался оглушительный звук будильника, и Эрни исчез.

Где-то между сном и явью мне послышалось чье-то ворчание:

«Чертова ведьма, как будто перед ней должен пасть целый мир. Как будто Аим Лерай подчинится какой-то высокомерной лгунье. Не бывать этому! Даже если весь мир падет от синего пламени. Пресвятой мрак!»

— Черт! — Я разлепила глаза и тупо уставилась в белый потолок. Затем повернула голову набок, пытаясь найти источник голоса, но в комнате было пусто.

Моя соседка уже куда-то ушла. Ее белый халат валялся на кровати рядом с разноцветными носками. Интересно, видела ли во сне Эвелин своего будущего мужа?

Мои свитер и джинсы одиноко висели на батарее. Безнадежно испорченный тайный дневник лежал в тумбочке у кровати, на нем до сих пор виднелся след ботинок проклятого Майкла, словно живое напоминание о событиях прошлой ночи.

Только я решила переодеться, дверь в комнату со скрипом отворилась и послышалось знакомое: «Мяу-у-у-у-у».

Чертов мистер Берри!

Я оглянулась. Рядом с котом, который смотрел на меня немигающим взглядом, стояла полная женщина в синем платье. Ее губы были густо накрашены красной помадой, узкие раскосые глаза смотрели на меня с презрением:

— Я горничная, принесла школьную форму. Завтрак в восемь. Всего хорошего. — Она положила коричневый бумажный пакет на мою кровать и молча вышла из комнаты, а вот мистер Берри остался.

Почему-то мне абсолютно не хотелось переодеваться в его присутствии, и я шепотом сказала:

— Брысь.

Кот не шелохнулся, вместо этого он мне подмигнул одним глазом.

— Проваливай! — Я сняла тапок и угрожающе подняла его над головой.

Мистер Берри зевнул и вальяжной походкой вышел из комнаты.

Что ж, самое время примерить новые вещи.

Темно-серая форма состояла из пиджака и юбки ниже колена. На дне пакета я нашла белую рубашку. На ее воротнике блестел логотип Нортенвиля: красная змея выглядывала из золотого кубка.

Стрелка часов неумолимо ползла к восьми. Надо торопиться

В коридоре было прохладно. Я взглянула на расписание и направилась в столовую, внимательно разглядев карту Нортенвиля, висевшую на стене.

Мне ужасно хотелось спать, возможно виной тому были мои странные сны.

В столовой пахло едой, до меня доносились смех и оживленные разговоры школьников. Внезапно я почувствовала на себе чей-то взгляд и посмотрела в центр зала. Там за самым большим столом сидел проклятый Майкл со своей подружкой. Рядом с ними толпились другие старшеклассники, мне удалось разглядеть светлые кудри Эвелин.

Похоже, обитатели Нортенвиля старались держаться поближе к этой парочке.

Я поставила на поднос чашку дымящегося кофе и пошла в самый конец столовой.

Мне надо спокойно подумать об Эрни.

Только я приземлилась на стул, как услышала грохот где-то рядом.

На моем столе оказался еще один поднос с щедрой порцией омлета, желтым пудингом и двумя яблоками.

— Привет. Я Стив — Напротив меня сел весьма упитанный парень с темными кудрявыми волосами.

Он протянул мне руку, задев солонку, и рассыпал соль по всему столу.

Я неуверенно пожала ладонь нового знакомого.

— Нина.

— Добро пожаловать в клуб лузеров Нортенвилля, — подытожил новый знакомый, стряхивая на пол рассыпанную соль. — Хорошо, что ты к нам перевелась, а то я думал, помру со скуки! По правде говоря, Нортенвиль — отвратное место, — он понизил голос до шепота. — По ночам здесь ходят привидения, мерзкий кот мистер Берри любит делать мне гадости, а одноклассники просто боготворят эту парочку придурков. — Стив многозначительно кивнул в сторону Майкла и Арабеллы.